Берег холодных ветров
Шрифт:
Женщине вспомнились рассказы о том, что оборотня легко можно убить в то время, когда он меняет свою ипостась, проще говоря, когда он превращается из зверя в человека и наоборот. А ведь и верно: когда тело пронзает немыслимая боль, перестраиваются мускулы и выкручиваются кости, вряд ли можно защитить себя должным образом. Пусть так, но ни одному из молодых людей, которые видели, медведь оборачивается человеком, не пришло в голову взять в руки тяжелый камень или крепкую дубину (благо вокруг их хватало), и обрушить это простое оружие на голову оборотня. Прошло несколько минут — и перед глазами беглецов оказался человек, у которого, тем не менее, оставалась медвежья голова.
Айлин с болезненным любопытством рассматривала незнакомца, или оборотня — непонятно, как там его правильно назвать… Обнаженный мужчина с хорошо развитым телом, видимо, молодой, сидел на земле и смотрел на молодых людей взглядом, который кроме как человечьим, назвать было невозможно. Глянь кто со стороны — не поверит своим глазам: на земле сидят три человека, вот только у одного из них медвежья голова…
Возможно, это покажется странным, но никто из беглецов не испытывал страха. Скорее, то, что они сейчас чувствовали, можно было назвать настороженностью или же непонятным любопытством. Почему непонятным? Да потому что любой трезвомыслящий человек в подобной ситуации должен был стремглав мчаться с этой поляны куда подальше, а не сидеть и не смотреть на оборотня во все глаза.
Молчание затягивалось, и первым не выдержал Мейлард:
— Ты, вообще-то, кто такой?
В ответ раздалось что-то вроде негромкого рычания, в котором, правда, не было ничего угрожающего. Выходит, человеческим языком он разговаривать не может, хотя все хорошо слышит и понимает, о чем его пытаются спросить. А впрочем, чему тут удивляться — какая может быть внятная речь, если на плечах твоего собеседника сидит медвежья голова?!
— А ты откуда родом? — брякнула, было, Айлин, и тут же замолчала — ясно, что она сморозила глупость, ведь ответить им оборотень все одно не сможет.
Правда, в ответ на слова женщины человек-медведь что-то вновь зарычал и махнул рукой — мол, я не из этих мест, а издалека, только вот сейчас нет смысла об этом говорить. Хм, а в звуках его голоса явно слышатся усталость и тоска.
— Ты за нами давно идешь? — спросил Мейлард, и, увидев утвердительный кивок, продолжал. — Случайно, еще не с мельницы отправился по наши души?
Пожатие плечами, и непонятный взмах рукой. Впрочем, Мейлард, в отличие от Айлин, все понял правильно.
— Пришел на мельницу через какое-то время после того, как мы ушли оттуда, правильно? А почему за нами отправился? Ты ведь за нами и после деревни шел…
Вновь раздалось звериное ворчание, только на этот раз (Айлин готова была в том поклясться!) в голосе оборотня слышалась надежда и какая-то просьба.
— Хотел нас увидеть? — продолжал свои расспросы Мейлард. — Почему?
Снова послышалось рычание, и в нем по-прежнему не было вражды. Можно подумать, что этот человек их о чем-то просит, или что-то хочет сказать, только вот понять бы еще, что ему надо. А еще складывается впечатление, будто оборотень просто рад пообщаться с теми, кто при виде его не падает в обморок.
— Ты подошел к нам и остановился… — вновь не выдержала Айлин. — Тебя привлек этот перстень? Верно? А в чем причина?
Надо же, человек закивал головой, но ткнул своим пальцем не в перстень, а в камень. Неужели все дело в этом розовом бриллианте? Он случайно приковал внимание оборотня, или же…
— Это что, волшебный камень? — ахнула Айлин, но мужчина в ответ лишь покачал головой — нет.
— Он тебе понравился? — в ответ мужчина вновь отрицательно мотнул головой.
— Ты знал его прошлого владельца? — опять нет. Тем не менее, незнакомец, кажется, стал выходить из себя: такое впечатление, что разговоры об этом розовом бриллианте выводили его из себя, или же пробуждали неприятные воспоминания. Сейчас в ворчании оборотня послышалась угроза, да и сам он стал злиться. А еще оборотень явно хотел что-то сказать этим молодым людям, которые попытались его понять. Оглянувшись по сторонам, незнакомец вдруг принялся вырывать из земли траву вместе с корнями и отшвыривать ее в сторону.
Айлин в растерянности посмотрела на Мейларда, и тот ответил ей таким же недоуменным взглядом: похоже, этот непонятный человек стал терять самообладание, и потому как бы вскоре им не пришлось спасаться бегством.
Пока молодые люди переглядывались между собой, незнакомец расчистил от травы и корней небольшой клочок земли, и принялся там что-то писать. Вернее сказать, он попытался это сделать, и даже вывел пальцем на взрыхленной земле несколько букв, но на этом все и закончилось: увы, по телу оборотня внезапно словно прошла судорога, и он упал на землю, а затем стал биться в судорогах и корчах обратного превращения.
Впрочем, у беглецов не было никакого желания смотреть на то, как на теле мужчины вновь появляется бурая шерсть, и как у него с хрустом и потрескиванием вытягиваются руки и ноги. Еще раз бросив взгляд на написанные на земле буквы и схватив за руку свою спутницу, Мейлард кинулся прочь с поляны. Разумеется, сейчас они недолгое время нормально общались с этим оборотнем, но это происходило тогда, когда он все же смахивал на человека. Неизвестно, как незнакомец поведет себе в звериной ипостаси…
Молодые люди бежали по лесной дороге настолько долго, насколько у них хватило сил, потом поневоле пришлось перейти на быстрый шаг. Разговаривать не хотелось, зато они едва ли не ежеминутно оглядывались назад, опасаясь, как бы незнакомец не пустился за ними в погоню. Но время шло, никто не показывался, а через какое-то время полностью вымотавшиеся люди присели на поваленное дерево, чтоб хоть немного передохнуть и перевести дух.
— Ну, что скажешь? — спросила Айлин, когда выровнялось дыхание и немного успокоилось бешено стучащее сердце.