Берег Скелетов
Шрифт:
Он работал не покладая рук, трудился с утра до ночи. Он также заслуживал успеха и популярности, как и Меррик. Однако мир, похоже, считал по-другому. Тогда он решил мстить. И результат этой мести, этой его победы над Мерриком, над остальными жалкими людишками, которые его любили и уважали, лишь он один мог полностью искупить те лишения, тот нечеловеческий труд, что вложил он в компанию. Что значили деньги по сравнению с этим? И руководствовался он благими намерениями: боролся за спасение планеты, пусть даже и странным, своеобразным способом.
В который раз за многие десятилетия, пока он мало-помалу приводил в действие свой коварный план, порадовался он тому, жизни скольких людей ему удастся спасти, когда мир, наконец, уже совсем скоро, проснется с осознанием всех бед, что натворило человечество, будь то глобальное потепление или загрязнение океанов, и начнет исправлять свои ошибки. Сознание человека перевернется, каждый превратится в эколога до мозга костей. Цифры забегали за десятки миллионов. Иногда ему даже казалось, что он был послан Богом, чтобы спасти умирающее человечество. Ему часто рисовалось, как в далеком будущем каким-нибудь историкам взбредет в голову покопаться в прошлом планеты Земля, и они наткнутся на этот год, год сильнейшего урагана в истории человечества, и поймут, кому они обязаны своей жизнью. Они будут его чтить. Будут любить и уважать.
Часто он задавался вопросом: как же тогда в будущем его будут называть? Как вообще обращаются к таким людям? Ведь к нему же будут обращаться там, в будущем, ведь он будет словно Бог для них. Единственное, что приходило ему на ум, было слово мессия. Его никогда не волновала религия, более того, он считал, что все мировые религии — сплошь вымысел, однако мессия, казалось ему, подходило, как нельзя лучше.
— Мессия, — громко и величественно произнес он. — Они даже никогда не узнают, что именно я спас им жизни, но я их мессия.
В пяти милях от Дьявольского Оазиса конвой сделал небольшую остановку: они проводили последние приготовления к штурму, и им необходимо было закрепить пошаговое исполнение их плана атаки. Грузовиками они окружили тюрьму, так что ветер теперь дул им в спины. Большую часть пути, что они ехали до Дьявольского Оазиса, Кабрильо провел в кабине рядом с Мафаной, оттачивая план и согласовывая его с Максом Хенли и Франклином Линкольном. К тому времени, как они подъехали к тюрьме, батарея его спутниковой рации почти окончательно села, однако они добились желаемого: каждый шаг плана был тщательно продуман и взвешен.
Казалось, появление Хуана взбодрило Мафану, он выглядел более уверенно и спокойно, не разгладились ли даже морщины, испещрившие его лоб? Он поделился, что во время войны был всего лишь юным, неопытным сержантом, и ему уж точно недоставало ума стратега — Кабрильо. План, что предложил Хуан, оказался более сложным и запутанным, нежели прямое нападение на стражей Мозеса Ндебеле, однако и шансов на успех он сулил намного больше.
Спрыгнув с грузовика, Хуан решил размяться перед атакой: широкими движениями ладоней он помассировал поясницу и спину вдоль позвоночника, а затем сделал по воображаемому врагу пару ударов, которым позавидовали бы самые искусные бойцы мира. Глаза его щипало от непрестанно летавшей в воздухе пыли, и сколько он ни пил бы воды, во рту все равно оставался привкус песка. Он пообещал себе после операции устроить самый настоящий банный день и хорошенько расслабиться в джакузи, позволив своим натруженным мышцам вдоволь отдохнуть. Мысли об освежающей, чистой воде помогли ему сбросить налетевшую было дымку усталости и дремы. Не положи он в аптечку несколько капсул кофеина пару месяцев назад, он давно бы уже рухнул наземь в беспробудном сне.
Сделав несколько глубоких вздохов, Хуан вновь принялся боксировать, стараясь как можно быстрее разогнать в жилах кровь. Теперь ему в голову пришла мысль о долгом, беззаботном сне. Пока люди Мафаны осторожно расстилали на песке его парашют, он осматривал свое немногочисленное снаряжение, решая, что ему на самом деле понадобится в этой операции. Он, естественно, оставил кобуру с пистолетом, кинжал, аптечку и флягу с водой. Немного подумав, Хуан выложил часть амуниции и вместо этого взял пару гранат от «РПГ-7», что он позаимствовал у Мафаны.
Также он проверил, на месте ли его маленький карманный нож. Оригинал этого ножа подарил ему на десятилетие дед. К сожалению, он потерял его много лет назад, равно как и огромное количество карманных ножей, какие только у него были. Однако ощущение увесистости карманного ножа каждый раз напоминало ему о том, как в день его десятилетия дед подарил ему нож, а маленький Хуан сразу же порезался о его острое лезвие и горько заплакал, подумав, что ему никогда уже не суждено овладеть холодным оружием. Тогда старик мягко улыбнулся, сказав, что порезаться может даже профессионал своего дела.
— Макс, через пять минут мы начинаем операцию, — Хуан вновь вышел на связь.
— Малыш и Линк в полной боевой готовности, — ответил Макс. — Джордж и «Робинзон» тоже. Недавно со мной связался Марк. Он сообщил, что они с Эриком выходят на поиски оружия с самым восходом солнца. А Малыш, благодаря своим многочисленным закадычным друзьям среди пилотов, что разбросаны по всему свету, умудрился достать один из лучших вертолетов Центральной Африки, специально предназначенных для полетов по пустыне.
— Замечательно.
— Как самочувствие, брат? Что-то голос мне твой не нравится.
— Со мной все в порядке. Просто сейчас я вдруг подумал, как не хочется мне стареть.
— Да разве это старость! Настоящая старость наступит, когда тебе стукнет шестьдесят, и каждое утро ты будешь часок-другой мучиться, чтобы поднять свою сухую морщинистую задницу с постели.
Хуан улыбнулся.
— Ты думаешь, что с такой прекрасной картинкой в мозгах я смогу успешно провести операцию?
— Удачи, Хуан.
— Спасибо. Через пару часов увидимся.
— Ага. Вот сейчас прямо пойду и положу в ведро со льдом пару банок пива для тебя.
— Да, не забудь, нас будет четверо, так что не ошибись в расчетах.
Кабрильо опустился на песок и вновь начал привязывать к протезу пластину: на этот раз она, конечно, держалась не так крепко, но на самом деле так было даже лучше. В этот момент к нему приблизился Мафана.
— Вы готовы? — произнес бывший партизан. — До рассвета меньше часа, а нам еще необходимо занять нужные позиции.