Беременна от бабника
Шрифт:
Только вот что-то долго его нет. Я уже минут пятнадцать сижу в машине и жду его. Приходится даже убавить печку, так как её шум начал меня нервировать.
Кирилл возвращается, когда я теряю уже всякую надежду, что он вернётся. Столько всяких разных ужасающих мыслей посетило меня за время ожидания, вплоть до того, что он нашёл Артёма и хорошенько ему навалял.
— Ну вот, я всё уладил! — кладёт она на заднее сиденье моё пальто, а в руки передаёт какие-то документы.
— Это что? — в растерянности я, замечаю его покрасневшие
— Угу, — довольно кивает он. — Этот мудила сделал академическую справку и выписку итоговых оценок за прошлый учебный год. С этим пакетом документов ты поступишь в любой ВУЗ. Я же говорил, найдём выход, а ты переживала.
— А с ним что? — тошно произносить имя зам декана, но Кирилл и так меня понимает.
— Да ничего с ним не будет, — включает передачу. — Месяца через два вернётся к своему привычному сосуществованию.
— Ты избил его? — в панике я. — Кирилл, зачем? А если он заявит на тебя?
— Закрыли тему! Всё! Забыли!
Кирилл отвозит меня домой, а после куда-то уезжает. Не знаю куда. Он со мной не поделился.
Лишь перед сном написал: Почему мама мне только что сказала, что ты встречаешься с Уваровым? Признавайся, ты ведёшь двойную игру?
Блин. Я совсем забыла предупредить его об этом неловком инциденте.
Я: Это и была та самая конспирация. Извини, я тогда чуть было сознание не потеряла от волнения. Думала, что всё, нас застукали. Пришлось выбираться из ситуации. Ты сердишься на меня из-за этого?
К: Уже не так, как минуту назад. Успокоила, но ты ответишь за это (чертёнок). Как вы там?
Я: Мы? (задумчивый смайлик).
К: Ты и моя дочь...
Божечки...
Я: Интересно, с чего ты вдруг решил, что у нас будет девочка?
К: Я не решал ничего. Просто пока половая принадлежность плода остаётся для меня загадкой я молю всем богам, чтобы это была девочка.
Я: Странно. Почему не мальчик? Как не посмотришь, все хоккеисты мечтают о сыновьях.
К:Только не я (сердечко). Сладких снов.
Намёк ясен. Не желает развивать эту тему. Но мне достаточно и того, что мы впервые затронули тему не только беременности, но и ребёнка в целом.
Кирилл приятно удивляет. Он действительно меняется, но наша связь ещё настолько хрупкая, что любое дуновение ветра способно вмиг разрушить её, а мы оба этого не хотим, но и на внешние факторы повлиять не в силах. В наших силах лишь продолжать работать над собой и развивать наши отношения.
Двигаться нам славу богу
Глава 48. Яна
В ушах звенит сигнал моего телефона, как звук набата. Пошевелиться не могу, чтобы снять телефон с зарядки — кости жутко ломит.
Что за дела?
Это же всего-навсего температура, и не большая. А у меня такое состояние, словно целиком пару раз прогнали через огромную чеснокодавку.
К тому же я не могу продрать глаза и как только пытаюсь расклеить слипшиеся веки, морозное солнце из окна ослепляет меня своей яркостью, доставляя болезненный дискомфорт.. Голова жутко трещит. Тяжёлая ещё, зараза.
— Мам, — подаю я свой слабый голос.
Перед глазами словно яркой вспышкой возникает образ взволнованной мамы. Она решает отменить поездку, но я уговариваю её не отказываться от такой возможности. Нависая над моей кроватью, она буквально заталкивает мне в рот жаропонижающее, прощается со мной, я что-то невнятное отвечаю. Мама предупреждает, что будет звонить по нескольку раз в день и слать мне фотки с отдыха. Я говорю, что буду сильно скучать.
Точно, родители же уже уехали, а я ведь не могла даже подняться с постели, чтобы их проводить.
Тем временем телефонная трель с успехом продолжает делать из моих мозгов отбивную. Я протягиваю руку, чтобы попытаться нащупать телефон. Ощущаю его под пальцами, но на этом силы мои заканчиваются. Кровать становится необычайно мягкой и удобной. Я так и замираю.
Вздрагиваю от резкого звука, как если бы кто-то хлопнул входной дверью. Прислушиваюсь к энергичным приближающимся шагам. Только шаги заставляют меня немного встрепенуться и попытаться приподняться.
— Яна, ну сколько можно дрыхнуть!? — голос Кирилла отрезвляет разум, но никак не тело. — Нечего разлёживаться! Вставай, давай! Нас ждут великие дела.
Кровать прогибается под его весом. Я хочу посмотреть на него, но веки стали будто каменными, остаётся только чувствовать. Аромата любимого не улавливаю, но точно знаю, что он рядом.
— Прелесть моя, ты чего? — слышатся первые нотки беспокойства. Кирилл губами касается моей щеки, лишь на мгновение, а потом прикладывает ладонь ко лбу. Слышу как что-то с грохотом валится на пол и морщусь от того, как стрельнуло в ухе. — Твою ж мать!
Моё тело подпрыгивает на кровати. Это Кирилл так резко слез с неё.
— Всё хорошо, — хриплю я.
— Да где же хорошо!? Тебя лихорадит! — орёт он, заставив меня распахнуть глаза.
Виски пронзает боль. Я вымучиваю из себя улыбку.
— Это всего лишь простуда. Я приняла лекарство. Скоро уже пройдёт.
— Значит, оно тебе нихрена не помогает! — меряет он комнату размашистыми шагами, в глазах тревога.
— Я в норме, — сбрасываю с себя одеяло, приподнимаюсь и кое-как опускаю ноги на пол. — Вот видишь, я бодрядком! Сейчас ещё что-нибудь приму и буду вообще огурцом!