Беременна от предателя. Я ухожу
Шрифт:
– Рад, Тимур, видеть тебя. Пошла отсюда, – это он девице, которая, не одевшись, выскальзывает за дверь. – Наташенька, неси нам хороший ужин. На голодный желудок дела не решаются.
Я так и предполагал. Долгий ужин, разговоры ни о чем, пока Баринов наконец не перейдет к делу. Неужели подобные приемы ещё кого-то могут расслабить и заставляют потерять бдительность?
– Выпьем? – предлагает Игнат Алексеевич, снова развалившись на диване.
– Я за рулём, – отвечаю, располагаясь в кресле. – Предпочел бы сразу перейти к
– Да не торопись ты, Тимур, – расслабленно отмахивается Баринов. – Или жена-красавица будет волноваться?
– Я ее предупредил, что у меня встреча, – чуть напрягаюсь от этого вопроса.
Раньше что-то Игната Алексеевича моя семейная жизнь не интересовала. А сейчас смотрит с таким хитрым прищуром, мне кажется, только начал заходить издалека.
Но неожиданно Баринов меняет тему. Начинает говорить о бизнесе, о выгодных проектах. И вскользь даже упоминает Артема Лазарева, удручённо качает головой, сокрушаясь, что такой проект достался мне, хотя Игнат Алексеевич сам бы не против его получить.
Может, из-за проекта и позвал? Хочет поучаствовать. Но если Артем не стал с ним сотрудничать, явно на то были причины. Тем более все документы уже готовы и подписаны.
– Тимур, а что ж ты так сотрудников своих не ценишь? Увольняешь направо и налево, а они ко мне бегут, работу просят, – мерзко улыбается Баринов, а у меня закрадывается очень нехорошее предчувствие.
– Наверное, их профессиональные качества оставляют желать лучшего, – пожимаю плечами, не ведясь на эту провокацию.
– Эх, Тимур, молодой ты еще, – вздыхает Игнат Алексеевич. – Не надо так с теми, кто знает твои коммерческие тайны. А насчёт профессионализма… Вот у девчонки, которая ко мне прибегала, очень много других качеств, – недвусмысленно играет бровями.
Убью! Да я разорву ее голыми руками! Это же надо было додуматься… Прибежать к Баринову и черт знает что ему наплести. А намек Игната Алексеевича прозрачен, как слеза младенца. Но фейс кирпичом я умею делать.
– Не понимаю, о чем вы, – смотрю Баринову в глаза прямо и открыто. – Мне от сотрудников нужна грамотность, дисциплинированность, умение…
– Ой, Тимур, прекрати, – останавливает меня Игнат Алексеевич. – Не надо мне цитировать чье-то средненькое резюме. О, вовремя, – поворачивается к открывающейся двери випки.
На этот раз девиц две. И идут они не к шесту, чтобы показать свою пластику. Одна плюхается к Баринову на колени, а вторая идёт по помещению и останавливается где-то за моей спиной. Ненавижу это ощущение, когда кто-то дышит в затылок.
– Игнат Алексеевич… – хочу попрощаться, но тут же чувствую руки на своих плечах и липкий поцелуй в шею.
Перехватываю женские руки и, поднявшись, смотрю на девицу так, что она делает несколько шагов назад.
– Тимурчик, ты бы расслабился, а то какой-то напряжённый, – продолжает Баринов выводить меня из себя.
– Извините, мне пора, – бросаю резко и, взяв салфетку,
– Ещё поболтаем, Тимур, – доносится мне в спину довольный голос Игната Алексеевича.
Значит, он сегодня только закинул удочку…
Глава 22
Утром я просыпаюсь одна. Сразу тянусь за телефоном, помня о галочке, которую себе поставила. Письмо висит на почте, но только я хочу открыть его, как в комнату входит Тимур с подносом. По комнате тут же разносится запах латте с шоколадом и омлета с сыром.
– Инна Павловна приехала? – приподнявшись, спрашиваю я.
– Нет, – качает муж головой. – Я рано проснулся, решил, что завтраками в постель давно тебя не баловал.
– Давно, – не отрицаю я. – Но сейчас это выглядит как извинение. Ты думаешь, я забыла о блеске на твоей рубашке?
– Лер, – Тимур ставит поднос на кровать, выдвинув ножки, и садится рядом. – Ты помнишь, я тебе рассказывал про Игната Алексеевича?
– Он начал пользоваться блеском для губ? – язвительный вопрос срывается с губ, хотя я хотела, очень хотела поговорить спокойно.
– Конечно, нет, – не реагирует на мою реплику Тимур. – Но он человек специфический, и развлечения у него незаменимые спутники любой встречи.
– Развлечения, ну да… – киваю, потянувшись к чашке с латте.
– Лера, да, он вызвал каких-то девиц, одна попыталась, заметь, не спрашивая, поцеловать меня в шею. Я тут же ее отшил и ушел. Да давай я попрошу у Баринова записи с камер клуба! – говорит муж. – И ты сама увидишь, что я вышел через две минуты после того, как эти девицы вошли в випку.
Я рассматриваю молочную шапку в кружке и молчу. Не знаю, как на это реагировать. Ещё недавно я поверила бы Тимуру безоговорочно. Но в последнее время между нами происходит что-то непонятное. Да и фотографии, которые мне присылают…
Я хочу верить, но в груди так неприятно ворочается червячок сомнения. Делаю глоток латте и поднимаю глаза на мужа.
– Тимур, я не хочу, чтобы подобное повторялось. Ты вечно пропадаешь на работе, дома зарываешься в документах, приезжаешь черт знает во сколько со следами блеска для губ на рубашке, – говорю обо всем, меня будто прорывает. – Я устала быть постоянно одна, но со штампом в паспорте и кольцом на пальце. Может, нам лучше развестись? – спрашиваю, не подумав.
Муж молчит, и меня накрывает паника. Сказала, сама не поняла, как это вырвалось, и испугалась. А если он сейчас согласится? Если решит, что это самое лучшее решение? И я сама его подсказала.
– Лера, ты с ума сошла? – наконец немного растерянно произносит Тимур. – Какой развод? Я люблю тебя.
И сейчас я понимаю, что словно прибила его своим предложением. Я тоже его люблю. Готова понять и простить многое, но только не измену. Это та грань, через которую я переступить не смогу.