Беременна от предателя. Я ухожу
Шрифт:
– Угу, – подтверждает айтишник. – Я так понимаю, что Тимуру об этом знать не надо.
– Можете доложить.
– Если спросит.
Нет, определенно мне этот парень нравится. Ему бы с Юлькой подружиться, нашли бы общий язык.
– Спасибо, Леха, – салютую я ему телефоном, на который тут же приходит сообщение от Алисы.
И почему я раньше об этом не подумала? Ведь наверняка Юлькин товарищ, помимо родственных связей, достал и адрес, и телефон. Но тогда я была настолько растеряна, что не
– Лер, – останавливает меня в коридоре Марат, но будто не решается что-то сказать. – В общем, Лер, я уезжаю. Оставил у тебя три папки, если что, звони.
– Ты сам на себя не похож, – не могу не заметить. – Разговор с сотрудниками?..
– Скорее разговор с Тимуром, – едва слышно говорит, но тут же спохватывается и вешает на лицо улыбку, которая выглядит, кстати, неестественно. – Лерка, личное. Может быть у меня личная жизнь?
– Конечно, – удивлённо смотрю ему вслед.
Да что вообще происходит? Уже и Марат начал странно себя вести.
Глава 30
Гипнотизирую сообщение, присланное Алисой, и думаю, что делать. Позвонить, назначить встречу? Или сразу ехать?
Я должна поговорить с Оксаной, чтобы во всем убедиться. Но как знать, скажет ли она мне правду?
Не встречусь – не узнаю. Марат уехал, при этом был каким-то взмыленным, если я ему понадоблюсь, то номер телефона он знает.
Перед тем как уйти, заглядываю в приемную Тимура. Анна Олеговна поднимает на меня глаза.
– Тимура Руслановича нет. Уехал по делам, – сразу говорит она.
– Спасибо, – киваю я ей. – Хорошего дня.
Секретарша мужа желает мне того же, и я иду к лифту, все ещё сомневаясь, предупреждать Оксану о своем визите или нет. Телефон из рук не выпускаю, пока не подхожу к машине. В итоге бросаю его на сиденье и завожу двигатель. Будь что будет. Может, эффект неожиданности как раз и сыграет мне на руку.
Оксана живёт в старой девятиэтажке далеко от центра. Как-то дом не ассоциируется с образом той девушки, что я видела. Деньги у нее точно есть. Или же она умело пускает пыль в глаза.
Дверь нужного мне подъезжа открыта, что не спасает от запаха мусоропровода. Задерживаю дыхание, постоянно сглатывая, чтобы подавить рвотный рефлекс, и жду старый дребезжащий лифт.
На восьмом этаже ищу звонок под номером нужной мне квартиры и нажимаю, глубоко вздохнув. Сердце колотится, ладони мокрые, ноги едва держат. Но нельзя больше жить в неведении.
Шаги в тамбуре все отчётливее, и щелчок замка становится точкой невозврата.
– Ой, – только и произносит Оксана, увидев меня на пороге. – Это вы?
– Это я, – киваю. – Или вы ждали кого-то другого?
– Да… то есть нет, – натянуто улыбается. – Неожиданно. Вы проходите, – распахивает дверь шире, пропуская меня и указывая
Мы устраиваемся на небольшой кухне, Оксана предлагает мне чай, кофе, но я прошу лишь стакан воды. Хотя и этого, наверное, не надо, учитывая пристрастие этой семьи к лекарственным препаратам. Но в горле настолько пересохло, что я ни слова не могу сказать.
– Оксана, – начинаю, сделав несколько глотков, – мне надо с вами поговорить.
Она, ничуть не удивившись, кивает. В принципе, логично. Зачем бы я ещё пришла к ней? Сама девушка отворачивается к окну, сделав грустные глаза. Вот прямо сцена из какого-нибудь фильма. Только актрису, готовую получить Оскар, Оксана из себя даже не пытается строить.
– Вы узнали, да? – наконец спрашивает она.
– Что я должна была узнать? – задаю встречный вопрос.
Если она боится Тимура, то открыто говорить не станет. Правда, на запуганную мало походит. Скорее на… девушку, которая не упустит своего. Решаю начать с другого, менее болезненного для меня:
– Скажите, чем руководствовалась Инна Павловна, когда делала… то, что делала?
Оксана, кажется, не ожидала именно этого вопроса. Смотрит на меня, молчит, а потом криво усмехается.
– Знаете, Валерия, у тети нет своих детей. Она меня любит как родную, – рассказывает Оксана, опустив взгляд на свои ладони. – Вот она и решила так помочь мне.
Не верю. Ни капли не верю, что она не была в курсе. Вряд ли у Инны Павловны мог родиться такой план.
– Зачем? – замираю в ожидании ответа. – Это ведь не из-за увольнения.
– Нет, – Оксана бросает на меня уверенный и весьма красноречивый взгляд. – Только правда вам, Валерия, не понравится.
– Я готова к ней, – кивнув, сжимаю стакан так, что он вот-вот расколется в моей руке.
– Это случилось весной, в конце апреля, – снова состроив печальное лицо, рассказывает Оксана. – Мы поехали в Казань, там проходила выставка. Я вообще попала туда совершенно случайно, потому что в последний момент заболела начальница нашего отдела, лететь должна была она…
Я помню ту поездку. Тимур улетел почти на неделю, предлагал и мне поехать, но я уже договорилась, что проведу это время с родителями.
– Дальше, – тороплю Оксану, не узнавая свой голос.
– Лера, вам будет непросто это слушать…
– Дальше! – повторяю с нажимом.
– Уже в последний день выставки, незадолго до вылета обратно, мы с Тимуром… Руслановичем задержались в баре отеля. Все были измотанные, уставшие, разошлись по номерам. Я вообще особо не пью, а тут что-то увлеклась. И проснулись мы в одном номере, в одной постели. А после майских праздников пришел приказ о моем увольнении, – Оксана замолкает и выжидающе смотрит на меня.