Беременна от сына президента
Шрифт:
— Про музыку думаю, чего мы в тишине сидим.
— Точно, — он включает его любимого короля и шута, а я думаю о том, будет ли еще Арина пытаться до меня дозвонится или поймет, что это бесполезно. Мы живем в параллельных вселенных, и они пересекаться не должны.
Отличный вечер подходит к концу, Женя и Диляра уходят, а мы с Мариной, наконец, укладываемся. Я смотрю как она перед зеркалом наносит кучу кремов, чтобы кожа сияла и почему-то думаю, что Арина не знает таких марок и названий, но, тем не менее, ее кожа была как бархат. Во
Хрен знает, зачем я вообще это сделал. В тот момент крышак тек, а башка не работала. Просто захотелось. Ее захотелось.
— О, ты уже готов, так завел мой вечерний ритуал?
— Естественно, о чем я еще могу думать, кроме тебя и твоих губ, — подминаю ее под себя, целую щеку и чувствую, чертов крем. Разворачиваю ее спиной и, оттянув волосы, прижимаюсь стояком.
Я не буду заводить любовницу, меня все в Марине устраивает.
— Только волосы сильно не тяни, — просит она, вызывая раздражение, но я глотаю его, снимаю шелковые шорты и натягиваю сочную пизденку на себя. Стараюсь мыслить здраво, не вспоминать, не произносить запрещенных имен. Выверенные движения, чтобы Марина поскорее кончила и тут же довела до оргазма меня.
Пока принимаю душ, прижимаюсь башкой к кафелю, понимая, что не отпускает. Надо еще разок. Просто понять, что ничего там в этой Арине нет особенного. Правильно Жека сказал, сколько ее не отмывай, деревню не смыть.
И в любовницы не стоит, а вот еще раз встретиться, навешать лапши и трахнуть – можно.
Очередной подъем адреналина в крови при мысли, что еще раз ее увижу, не дает лечь в кровать.
— Ты куда? — Марина зовет из постели.
— Поработаю. Муза напала.
— С утра могу еще раз напасть, чтобы работалось лучше.
— У меня идеальная будущая жена, — подмигиваю и закрываю в спальню дверь. Иду в кабинет и еще часа два плодотворно работаю. А еще параллельно смотрю, где там ее вуз и общежитие, в котором она живет.
Если она пытается до меня дозвониться, то верит, что мои намеки правда и она та самая. В принципе на этом и сыграем. А когда все закончится дам понять, что между нами ничего быть не может. И она успокоится, и я буду жить дальше.
Глава 8. Арина
Несколько дней назад До остановки ковыляю. Перебирая в голове все, что сказала бабушка. Не понимаю, почему она так со мной? Я ведь хотела ее спасти. Хотела ей помочь. И, наверное, если бы не мысли о Кариме, о том, что мы будем счастливы, я бы легла прямо тут и умерла. Ничего, ничего, вот увижу Карима, приведу его к бабушке, и она оттает. Поймет, что я не проститутка. Что я не опозорила ее. А братья… Я не знаю, чего они добивались, наводя на меня напраслину. Но я обязательно втащу им, как только увижу.
Почти у самой остановки мой телефон начинает пиликать.Я
— Привет, Ариш, ты еще в своей деревне?
— Да. Что случилось?
— Да я только после вечеринки. Купишь минералочки?
— У меня нет…
— Спасибо, пока.
Бросаю телефон в карман и плетусь к остановке. Залезаю в автобус, машу водителю дяде Роме, а он только усмехается, глядя на меня.
Все тело сжимается от стыда и страха, по коже расползаются мелкие мурашки. Он тоже все знает? А кто еще? Неужели теть Рая всем растрепала? За что она так со мной? Почему не могла промолчать? И это при том, что ее собственная дочь уже третьего мужа меняет, а детей бросает на нее. Глотаю слезы, прижимаясь к окну. Постепенно автобус заполняется людьми, но место рядом со мной пустует. Все обходят меня, шепчутся, словно я прокаженная. Но я же просто хотела спасти бабушку! Я сделала все правильно! Я им всем докажу. Они все еще узнают меня, когда я стану женой сына президента. Потом еще будут лицемерно улыбаться мне в лицо, но я никому руки не подам. Никому!
Кресло чуть скрипит, а до меня доносится запах алкоголя. Рядом садится наш местный алкаш дядя Альберт. Даже женщина с ребенком не стала со мной рядом садиться.
Ну, и пускай. Боится, что ее ребенка заражу микробами проституции?
У меня много всего в жизни было. И ссадины, и перелом руки. Но, ни одна физическая боль не сравнится с душевной, когда внутренности словно выворачиваются наизнанку, а слезы текут нескончаемым потоком, словно кровь из незаживающей душевной раны.
Я докажу. Всем докажу.
По приезду в город я иду в банкомат и обнаруживаю, что денег на карте почти нет. Понятно, я же все братьям отдала. Я даже не знаю, чем точно она болела. Делали ли ей операцию? А спрашивать у брата и не хочется. Не после такого предательства.
Покупаю минералку и захожу в общежитие. Улыбка нашей вахтерши баб Вари немного настораживает. Но она знать ничего не может. Никто здесь. И резко становится легче.
В комнате соседка лежит в одном белье. Судя по всему, ночь у нее была столь же бурная, как моя. Раз она до сих пор отсыпается.
— О, Аришка, моя спасительница. Не дай помереть.
— Держи, — отдаю воду, а сама падаю на свою кровать. Долго смотрю в потолок, на котором уже лежат закатные тени. Жмурюсь, вспоминая красивое лицо Карима, его голос, его руки. И не только руки. Это придает сил, не позволяет сдаваться. Просто непонятно, почему он так долго не звонит? Значит, надо позвонить самой. Я беру ноут у Люды, сразу находя информацию о его рабочих контактах. Сегодня уже не позвонить, но завтра я обязательно наберу этот номер. А если надо, то приеду.