Беременна поневоле
Шрифт:
Весь мир сузился до лица любимого человека, единственно дорогого настолько, что щемило сердце.
Я сцепила пальцы замком и начала дышать размеренно и спокойно, пытаясь выглядеть невозмутимой.
Но всё во мне рвалось навстречу мужчине, разглядывающему меня в упор. Арс… Меня словно окатило ледяным потоком. Я безумно сильно соскучилась по его взгляду, пронизывающему насквозь.
Мы молчали, разглядывая друг друга. Его лицо не выражало почти ничего. Только лоб прорезала горизонтальная морщина.
Он не
Раньше я часто думала о том, чтобы Покровский забыл о моём существовании. Сейчас же была готова умолять небеса, чтобы он вспомнил хоть что-то из того, что было. Хоть капельку нежности. Он умеет одаривать ей так щедро… Жаль, что я этого не оценила раньше.
Сейчас мне хотелось выть волком от тоски и кусать локти. Но я не имела права показывать свои чувства.
Иван едва заметно толкнул мою ногу коленом. Пешка должна сделать шаг вперёд.
— Привет, Арсений.
— Привет.
Дмитрий подкатил инвалидную коляску к столу.
— Ты больше не нужен, — отправил его прочь Арсений.
В голосе мужа прорезались стальные нотки. Едва за водителем закрылась дверь, он снова устремил свой взгляд на меня. Жадный, нетерпеливый, испытывающий на прочность.
— Иван сказал, что ты хочешь развестись со мной. Это так?
— Да. Это правда.
— Почему?
Арсений подался вперёд, вцепившись пальцами в подлокотник. Я задержала дыхание и сказала как можно равнодушнее:
— Я никогда не хотела выходить за тебя. Ты меня вынудил. Брак был навязанным.
С лица Арсения схлынула краска. Я не знала, что творилось в его голове в этот момент! Хотелось бы, чтобы он хоть на секунду начал сомневаться в правдивости моих слов.
Пожалуйста, Арс, вспомни!..
Хоть что-нибудь.
Я хотела напомнить ему хотя бы одним словом о том, что было между нами. Ничтожно мало. Обидно до слёз.
Неужели всё кончится сейчас? Именно так?..
— Почему ты обчистила сейф? — холодно поинтересовался Покровский. Теперь он смотрел мне в лицо, но словно сквозь него.
— Хотела отыграться? — подсказал Иван.
— Да. Не получилось. Довольны? Где бумаги на развод? — резко спросила я. — Хочу покончить с этим как можно быстрее!
— Пожалуйста. Всё готово! — засуетился рядом мужчина, раскладывая бумаги на подпись веером на столе.
61. Арсений
Я смотрел на лицо Алёны. Не мог понять, почему шаблон рвало на куски. На жалкие ошмётки.
Ночь, проведённая в стенах дома, мало что подсказала мне о прошлом. Какие-то обрывочные воспоминания.
В некоторых из них Алёна испуганно прижимается к стене, глядя на меня глазами, широко раскрытыми от страха. В других воспоминаниях она флиртует. Или пытается это делать. Праздник. Ожидание. Возбуждение… И следом — разочарование с привкусом
Что это? Наше прошлое было именно таким — пёстрым, как лоскутное одеяло?
— Чем я тебя обидел? — внезапно спросил я.
Ручка в пальцах Алёны дрогнула. Рука девушки замерла над очередным листом. Алёна ниже опустила лицо.
— Не хочу об этом говорить.
— У тебя есть другой мужчина? — допытывался я, как будто нарочно растравливая себя, пытаясь расшатать хлипкую плотину беспамятства, чтобы прорвало и затопило воспоминаниями. Цельными, выстроенными в ряд.
Глядя на Алёну, я чувствовал, что она дорога мне. По-особенному, до болезненной рези в груди. Но почему тогда всё зашло в тупик?
— Я люблю мужчину, — тихо ответила Алёна. Переложила подписанный лист в сторону. — Пожалуй, он лучший. По крайней мере, для меня. Искренний, заботливый. Очень упрямый. Не ищущий лёгких путей.
В глазах Алёны блеснули слёзы. Иван подвинул в сторону Алёны бумаги.
— У меня много дел, — сказал он, глядя на часы. — Мне ещё нужно подписать с Арсом несколько договоров. По твоей вине сроки поджимают…
— Вань, подожди. Дай мне поговорить! — резко сказал я, жадно разглядывая девушку. — Выйди, а? — попросил я Ваню.
— Нет, — решительно отказался брат. — Это может плохо кончиться.
— Для меня? Не смеши! — фыркнул я.
— Я тороплюсь, — едва слышно сказала Алёна. Опустила взгляд в бумаги и не поднимала его до тех пор, пока не поставила последний росчерк. — Это всё?
Алёна смотрела в упор на Ивана, словно тот держал закладную на её душу в своём кармане или имел власть над моей женой.
— Игорь Владимирович, — позвал Иван. — Проверьте, везде ли Алёна подписала бумаги.
— Минуточку! — тучный юрист принялся изучать бумаги.
Молчание было гнетущим. Оно нависло надо мной, словно грозовые тучи.
— Да. Всё в полном порядке. Как только Арсений подпишет бумаги, можно будет регистрировать их, — улыбнулся юрист.
Меня только сейчас кольнуло осознанием того, что я даже не знаю, что подписывала Алёна. Бумаги на развод, но что конкретно там было написано?
У меня не было времени подумать, голова напоминала гудящий колокол. И как бы я ни храбрился, мне было ещё трудно долго сидеть, к тому же я переусердствовал с попытками подняться из коляски без посторонней помощи. Кажется, ещё рано для подобных нагрузок…
— Я могу идти? — Алёна сверлила взглядом Ивана.
— Я позову водителя. Он отвезёт тебя, — отозвался Иван.
Юрист подвинул кипу бумаг в мою сторону, положив ручку на стол.
— Хорошо! — ответила Алёна.
Она мельком взглянула в мою сторону. Мне показалось или я на самом деле уловил в её взгляде тень беспомощности и отчаянную мольбу? Я замер, чувствуя, как пульс участился и бьёт в ушах барабанной дробью.