Беременная от моего друга
Шрифт:
Он уехал. Уехал. Уехал…
— Приходится! — восклицает Ромка. — Илья теперь только онлайн мне помогает, но может это и к лучшему. Он очень сильно за последнее время изменился. И если бы не финансы, которые он вкладывает в наш проект, я бы никогда к нему не обратился.
— У меня есть хорошие новости, — произношу, перебривая — нет сил и желания слышать больше о Громове. — Отслойка уменьшилась и наши с малышом шансы возросли.
Глава 17.
Прошло 7
Альбина.
Вернувшись с работы забираю у няни свою дочку, закрываю дверь в детскую и ложусь на кровать, прикладывая малышку к груди. Она смотрит на меня своими голубыми глазками и жадно сосет грудь. Вдыхаю её молочный запах, глажу по макушке со светлыми волосиками и забываю о сложном рабочем дне, полностью поглощаясь в материнство.
Я родила свою дочь на восьмом месяце. Беременность была сложной, большую часть из которой я пролежала на сохранении безвольным овощем, цепляясь за каждую соломинку, которую мне удавалось поймать, чтобы сохранить её жизнь. На тридцать пятой неделе мне сделали кесарево сечение и на свет появилась моя малышка, которую я назвала Виктория. Победа.
Она перестает сосать и засыпает, а я ещё несколько минут любуюсь ею не в силах подняться. Вика как две капли воды похожа на меня: волосы с самого младенчества забавно вьются, только по цвету пока больше похожи на Ромкины; глазки темные, а носик курносый, точно мой.
Поднявшись с кровати, поправляю одежду и беру на руки малышку, перекладывая её в кроватку. Она не просыпается, только мило причмокивает губками и продолжает как ни в чем не бывало спать.
— Ты сегодня рано, — произношу, когда выхожу из детской и застаю Ромку в прихожей.
На часах только восемь часов вечера. В последнее время Игнашев приходил домой не раньше одиннадцати. Новый проект, который они открыли с Громовым, занимает слишком много его личного времени. Возможно, если бы Илья остался в Москве было бы по-другому, но получилось так как получилось. Мне грех жаловаться.
— Завтра важный день, — сообщает Ромка, снимая с себя обувь. — Открытие торгового центра на Аминьевском шоссе. Проект Мельникова.
Я киваю в ответ. Не раз слышала эту фамилию из уст Романа.
— Там будет много людей — и Болотов, и Смирницкий. Короче, если у тебя назавтра нет никаких планов, я хотел бы, чтобы ты поехала со мной.
— Нет, никаких, — отвечаю спокойным тоном.
Честно говоря, я бы лучше осталась дома, с дочерью, но понимаю, что для Ромки завтрашний вечер имеет большое значение, поэтому соглашаюсь.
Он благодарно кивает и вешает верхнюю одежду в шкаф.
— Я не готовила ужин, — сообщаю на случай, если он голоден. — Но могу сделать доставку на дом.
— Спасибо, Аль, я поужинал в ресторане, — отвечает Рома, направляясь в комнату, которая до рождения Вики была нашей общей спальней.
Теперь я сменила место дислокации, переместившись в детскую, потому что мне так проще — не нужно бегать к дочке по сто раз за ночь. Я пробовала брать её к нам в кровать, но так не высыпался сам Ромка, когда Вика вдруг начинала плакать. Нынешнее положение вещей устраивает нас всех.
Забравшись в душ долго намыливаю себя гелем для душа. Наверное, у всех матерей существует такая же паранойя, как и у меня — под струями воды я отчётливо слышу детский плач. Выключаю воду и убеждаюсь в том, что мне не показалось. Быстро обтираю тело полотенцем и, облачившись в домашнее платье, пулей вылетаю из ванной комнаты.
Беру дочку на руки, успокаиваю и ритмично качаю. Знаю, что она совершенно точно не голодна, поэтому не спешу прикладывать к груди. Возможно, это колики или сон плохой приснился.
Спустя минуту дверь в детскую открывается.
— Успокоилась? — спрашивает озадачено Ромка. — Помощь нужна?
— Нет, я сама справлюсь.
— Ладно. Спокойной ночи, Альбина.
— И тебе, Рома.
Он закрывает за собой, заставляя меня в очередной раз почувствовать себя законченной эгоисткой. Возможно, виной всему то, что я слишком мало времени провожу с малышкой, поэтому всеми возможными способами её от себя не отпускаю. Мне действительно нужно было решится на ЭКО — быть единоличной родительницей было бы гораздо проще.
— Готова? — Рома критично осматривает мой наряд и просит навести губы сильнее.
Он любит макияж поярче, а я с материнством к нему остыла. Навожу красной помадой губы и ещё раз показываюсь Игнашеву. Под его пристальным взглядом становится не по себе — после родов я не до конца привела себя в форму. Тело кажется не совершенным, даже в плотном белье.
— Да, так гораздо ярче, — произносит он взволнованным голосом. — Поехали, мы и так опаздываем.
Всю дорогу к торговому центру он заметно волнуется — мероприятие действительно значимое даже для столицы. Я успела прочитать, что общее количество гостей, приглашенных на этот вечер составляет больше пятисот человек.
Когда мы заходим в ярко украшенный зал, то даже мне становится не по себе. Я не привыкла к такому вниманию, ко вспышкам фотокамер и заинтересованным взглядам журналистов.
— Роман, это твоя супруга? — спрашивает какой-то пухлощекий мужчина с бокалом виски в руках.
Он крепко пожимает руку мужу и берёт мою ладонь, чтобы поцеловать. Жест достаточно интимный, но, тем не менее, я не одергиваю руку, а дружелюбно улыбаюсь пухлощекому в ответ.
— Да, Андрей, познакомься, это моя супруга Альбина. Она хирург, — произносит с гордостью Ромка.
Вообще-то мы так и не стали супругами. Не поженились только потому, что всю беременность я почти не вылезала из больниц, а с появлением малышки было жаль свободного времени для таких формальностей как законный брак.
— Хирург? — брови Андрея ползут от удивления вверх.
Я уже привыкла к подобной реакции, поэтому позволяю Ромке ответить вместо себя.
— Да, работает в первой городской больнице. Отличный специалист и прекрасная женщина, — смущаюсь, потому что давно не слышала в свою сторону подобных комплиментов. Особенно от Романа.