Берия, последний рыцарь Сталина
Шрифт:
8. Обязать ЦК КП Украины и обкомы партии западных областей УССР бережно относиться к сохранению и использованию кадров западноукраинской интеллигенции… смелее выдвигать ее лучших представителей на руководящие посты в учебных заведениях, а также в научных, культурных и других учреждениях.
9. Обеспечить наличие в руководящем составе ЦК КП Украины и в Правительстве Украинкой ССР работников из западных украинцев.
10. Признать необходимым, в целях дальнейшего хозяйственного укрепления колхозов, развития их общественного хозяйства и повышения материального благосостояния колхозного крестьянства западных областей УССР, провести снижение норм
11. Обязать ЦК КП Украины, Совет Министров УССР и обкомы партии западных областей покончить с администрированием в работе, решительно пресекая произвол и беззаконие, чинимые отдельными работниками в отношении населения, и широко развернуть массовую политическую и агитационно-разъяснительную работу.
12. …При осуществлении необходимых карательных мер в отношении действительных врагов советской власти не допускать перегибов, вызывающих справедливое недовольство широких слоев населения…»
Несмотря на секретность постановления, в п. 13 предписывалось провести в ближайшее время пленумы обкомов и горкомов на Украине и обсудить постановление там. Срок выполнения всего комплекса мер – шесть месяцев.
Одновременно было принято и постановление по Литве. Суть была примерно такая же, с той лишь разницей, что ничего не говорилось об экономическом положении колхозов, зато было уделено внимание католической церкви – в том смысле, что надо не репрессии против духовенства проводить, а вести агитационную работу. И меры были мягче, без замены руководства республики. Зато обязали перевести делопроизводство на литовский язык, а в районах с польским населением – на польский. То есть, как видим, Берия положение в каждой республике изучал особо и делал особые выводы…
Что ж наша партия, возмутилась? Да ничуть не бывало! Это уж потом Берию обвинили в потворстве националистическим элементам, а оба постановления были отменены. А пока процесс продолжался, и, несмотря на то, что самое жесткое, «украинское» постановление было камнем в огород Хрущева, чьей вотчиной как раз таки была Украина, следующие четыре постановления – сначала по Белоруссии и Латвии, а потом по Эстонии и Молдавии – готовил уже Никита Сергеевич. Это потом он от всех инициатив открестился, а тогда работал с Берией в одной упряжке…
Кстати, с этими постановлениями связаны некоторые забавные эпизоды из жизни МВД. Так, назначенный Берией министром внутренних дел Украины Мешик на заседании ЦК КП Украины демонстративно обратился к собравшимся на родном языке, порекомендовав шокированным русским учить украинский. А вновь назначенный министр внутренних дел Литвы, несколько перестаравшись, отправил донесение на литовском языке в Москву, где эта бумага превратилась в китайскую грамоту, ибо в центральном аппарате литовского, естественно никто не знал…
На новом поприще
Внешней политикой Берии раньше заниматься не приходилось. Тем не менее, он успел и здесь проявить толковые инициативы.
Болевой точкой в отношениях СССР со странами из советской «зоны влияния» были Югославия и ГДР, хотя и по разным причинам. Оба государства были странами, где у власти находились коммунисты, но несколько иной ориентации, нежели советские.
Во время войны, когда генеральный секретарь югославской компартии Иосип Броз Тито был руководителем партизанского движения, он поддерживал самые тесные и дружеские связи
«Всю ответственность за создавшееся положение несут Тито, Кардель, Джилас и Ранкович. Их методы – из арсенала троцкизма. Политика в городе и деревне – неправильна. В компартии нетерпим такой позорный, чисто турецкий террористический режим. С таким режимом должно быть покончено».
Есть даже сведения, хотя и не стопроцентно достоверные, что МГБ по приказу Сталина готовило покушение на Тито – но поскольку план этого покушения отличался редкостным идиотизмом (предполагалось, что советский «ликвидатор» во время аудиенции у Тито распылит в помещении бактерии легочной чумы) – то это, скорее всего, одна из многочисленных сказок о «страшных чекистах-киллерах».
Как бы то ни было, в 1953 году отношения между странами продолжали оставаться весьма напряженными, и термин «фашиствующая клика Тито» по-прежнему встречался в советских энциклопедиях и словарях.
Когда в СССР сменилась власть, маршал Тито заявил в интервью: «Мы в Югославии были бы счастливы, если бы наступил такой день, когда они признали бы, что допустили ошибку в отношении нашей страны. Нас бы это обрадовало. Мы будем ждать, мы посмотрим…»
И в самом деле, 6 июня 1953 года Совет Министров СССР и Президиум ЦК КПСС предложили Югославии обменяться послами, начали постепенно снимать ограничения на передвижение персонала посольств, заговорили о возобновлении экономических и культурных связей.
Большую роль в этой перемене курса сыграл опять же Берия. В частности, он направил в Белград своего представителя, полковника Федосеева и написал письмо югославскому министру внутренних дел Ранковичу с предложением негласной встречи. Позднее на пленуме это письмо представили, как деятельность Берии за спиной советского правительства: что это за конспиративные встречи такие, о которых никто не знает? Учитывая болезненную тягу к вранью у новой команды (о том, как и сколько эти деятели врали – в третьей части книги), думаю, что они все прекрасно понимали, но на безрыбье обвинений любая бумажка – карась, вот и это письмо в папочку подшили…
Другой болевой точкой являлась Восточная Германия. Здесь все было с точностью до наоборот. У власти стоял коммунист левацкого толка Вальтер Ульбрихт, который бодро взял курс на ускоренное построение социализма в том смысле, в котором его понимали советские революционеры 20-х годов, без учета изменившегося положения в мире и специфики страны. Начал с репрессий, продолжил созданием колхозов и завершил приоритетным развитием предприятий группы «А» (тяжелая промышленность) в ущерб развитию предприятий группы «Б» (предметы потребления). Подобное можно было проделывать в предвоенной России, но ведь что русскому хорошо, то немцу сами понимаете, немцы к такой житухе непривычные, с их тягой к высокому уровню потребления считался даже Гитлер. В довершение всего, 28 мая правительство ГДР объявило о повышении норм выработки, в результате чего упала заработная плата рабочих. Рабочие ответили на инициативу властей традиционным для себя способом – забастовками. В воздухе запахло грозой.