Берлин 45-го. Сражения в логове зверя
Шрифт:
В 16.30 25-й стрелковый корпус вновь атаковал оборону 169-й пехотной дивизии, но лишь на отдельных участках преодолел одну-две траншеи противника. 61-й стрелковый корпус дважды атаковал противника, но также смог только вклиниться на глубину одной-двух линий траншей. Оборону 712-й пехотной дивизии на этом участке подпирала рота «Королевских тигров» из 502-го тяжелого танкового батальона СС. Немецкими танкистами было заявлено об уничтожении 25 советских танков. 91-й стрелковый корпус дважды атаковал противника, но только на отдельных участках преодолел одну линию траншей. Продвижение 69-й армии составило всего 1–2 км и совершенно не соответствовало понесенным потерям (см. таблицу в конце раздела). Справедливости ради нужно отметить, что в местности типа Зееловских высот 69-й армии пришлось вести боевые действия с первого дня операции.
33-я армия на своем «выселке» перешла в наступление 17 апреля позже других: в 11.00 после 30-минутной артиллерийской подготовки. 16-й стрелковый корпус силами 383-й стрелковой дивизии к исходу дня ворвался в Маркендорф и занялся его очищением от противника. 38-й стрелковый корпус ввел в бой два полка 64-й стрелковой дивизии для прикрытия стыка с 16-м стрелковым корпусом. 62-й стрелковый корпус расширял плацдарм в лесном массиве к западу от Брискова, а на своем левом фланге 222-й стрелковой дивизией форсировал канал Одер – Шпрее.
Однако, если командование 33-й армии оценивало продвижение своих соединений как «незначительное», прорыв 16-го стрелкового корпуса вызвал серьезную тревогу в стане противника. В дневном донесении ГА «Висла» ситуация описывалась следующим образом: «К югу от Франкфурта нас атаковали 4–5 дивизий противника при поддержке танков и прорвались до рубежа восточнее шоссе Мюлльрозе – Франкфурт. Для ликвидации угрозы в бой вводится танко-гренадерская дивизия СС «Недерланд»» [215] . Угроза, как мы видим, считалась достаточно серьезной, чтобы для ее парирования планировалось задействовать одну из двух эсэсовских дивизий, снимаемых из 3-й танковой армии. Однако признания своих достижений в виде выплывающего из тумана айсберга свежего соединения противника В.Д. Цветаеву удалось избежать. Изменение обстановки 18 апреля заставило немцев задействовать «Недерланд» на другом направлении.
Левая «пристяжная». 47-я армия по итогам дня 16 апреля могла быть признана одной из наступавших относительно успешно. Кроме того, периферийное положение армии позволяло надеяться на некоторую слабость обороны противника на направлении ее наступления. С 6.00 47-й армии был подчинен 7-й гв. кавалерийский корпус М.П. Константинова. Командующему 47-й армией было приказано во второй половине дня с выходом пехоты на рубеж Врицен – Кунерсдорф ввести кавкорпус в прорыв. Кавалеристы должны были наступать на Берлин и во взаимодействии с 2-й гв. танковой армией овладеть северо-восточной частью города. Приказ, несомненно, несет следы спешки, но
Осознавая слабости своей обороны в районе Врицена, немецкое командование выдвинуло в полосу 47-й и 3-й ударной армий один из своих немногих резервов – 25-ю танко-гренадерскую дивизию. Впоследствии советские войска захватили приказ командира дивизии № 47 на 17 апреля, что позволяет несколько прояснить цели и задачи соединения. 25-я танко-гренадерская дивизия занимала оборону во втором эшелоне на рубеже Альте-Одера в готовности отражать советское наступление уже утром 17 апреля. После отражения наступления планировался переход в контрнаступление.
Войска 47-й армии перешли в наступление в 8.00 после получасовой артиллерийской подготовки. В первой половине дня войска армии Ф.И. Перхоровича, преодолевая возросшее огневое сопротивление противника, полностью преодолели вторую позицию обороны и подошли ко второй оборонительной полосе противника. В 15.20 войска 47-й армии атаковали противника на второй полосе обороны. Однако здесь сопротивление возросло (за счет выдвижения на этот рубеж свежей 25-й танко-гренадерской дивизии) и дальнейшее продвижение вперед было незначительным.
К вечеру 17 апреля 77-й стрелковый корпус 47-й армии вел бой за Врицен, 125-й и 129-й стрелковые корпуса вышли на р. Фриланденштром и частью сил образовали плацдармы на ее западном берегу. За день корпуса армии Ф.И. Перхоровича продвинулись на 5 км, 4 км и 4 км соответственно. Лидером наступления 47-я армия не стала.
Сосед слева 47-й армии, 3-я ударная армия, наступала 17 апреля в двухэшелонном построении. 7-й стрелковый корпус оставался во втором эшелоне – В.И. Кузнецов берег его для действий в Берлине и на ближних подступах к городу. Как показали дальнейшие события, он не ошибся. Таким образом, 3-я ударная армия двигалась вперед в глубокоэшелонированных порядках, имея в первой линии четыре стрелковые дивизии из девяти.
79-й стрелковый корпус 150-й и 171-й стрелковыми дивизиями вышел на восточный берег р. Фриланденштром и начал подготовку к форсированию. 12-й гв. стрелковый корпус наступал несколько более успешно. Корпус не только пробился к р. Фриландерштром, но форсировал ее частью сил 23-й и 33-й стрелковых дивизий. Продвижение 3-й ударной армии за 17 апреля составило 6–8 км. С оперативной точки зрения армия В.И. Кузнецова вклинилась во вторую (главную) полосу обороны.
В дневном донесении группы армий «Висла» этот эпизод был описан следующим образом: «Удар 25-й танко-гренадерской дивизии по превосходящим танковым силам врага, направленный против грозящего прорыва противника из района к востоку и юго-востоку от Врицена, не получил развития. Принужденная к обороне, дивизия приступила к ударам по сильным вражеским клиньям на линии южнее Ной Треббин – Хетцдорф – Близдорф и в настоящее время ведет тяжелые оборонительные бои» [216] .
Форсирование Одера. На второй день наступления 61-я армия П.А. Белова наконец начала запланированное форсирование Одера. В 6.05 началась артиллерийская подготовка, продолжавшаяся до 6.50. В 6.20 под прикрытием артогня войска 61-й армии начали переправу через Одер.
Разведгруппы 75-й и 12-й гв. стрелковых дивизий 9-го гв. стрелкового корпуса начали переправу через реку еще в 2.00 ночи 17 апреля. Успех в ночных действиях сопутствовал разведчикам 12-й гв. стрелковой дивизии – была занята дамба южнее Ной-Глицена. Батальон 75-й гв. стрелковой дивизии успеха не имел. В 6.20 к форсированию приступили главные силы двух гвардейских дивизий. Частями 75-й гв. стрелковой дивизии удалось штурмом захватить Ной-Глицен. Однако 56-му егерскому полку 5-й егерской дивизии удалось предотвратить дальнейшее расширение плацдарма. Всего за день через реку переправились до четырех полков с артиллерией. С наступлением темноты рота 286-го батальона амфибий начала перевозку на плацдарм частей 397-й стрелковой дивизии.
Итоги дня. Если отсутствие громких успехов в первый же день операции командующему 1-го Белорусского фронта могли простить, то низкий темп наступления и на следующий день уже начинал беспокоить. Тот разговор со Сталиным, в котором Жуков был информирован о повороте на Берлин своих соседей, состоялся, скорее всего, именно 17 апреля. Если сопоставить хронологию событий, то получается следующая картина. Примерно в середине дня 17 апреля Жуков направляет Верховному донесение о показаниях немецкого пленного. Сталин ему отвечает:
«Получил Вашу шифровку с изложением показания немецкого пленного насчет того, чтобы не уступать русским и биться до последнего человека, если даже американские войска подойдут к ним в тыл.
Не обращайте внимания на показания пленного немца. Гитлер плетет паутину в районе Берлина, чтобы вызвать разногласия между русскими и союзниками.
Эту паутину нужно разрубить путем взятия Берлина советскими войсками. Мы это можем сделать и мы это должны сделать. Рубите немцев без пощады и скоро будете в Берлине» [217] .
Пленный, судя по всему, воспроизвел крылатую фразу Бюссе: «Мы будем считать свою задачу выполненной, если нам в спину ударят американские танки». Поскольку немцы 17 апреля продемонстрировали недюжинную стойкость в обороне, эти слова не звучали как пустая похвальба. На этом фоне неприятный разговор со Сталиным, который Жуков датирует вечером предыдущего дня, выглядит более логичным. Кроме того, теперь это хорошо стыкуется с «добро», данным И.C. Коневу на поворот на Берлин.
Последствия неприятного разговора командующего фронтом с Верховным не заставили себя ждать. Если в предыдущий день вечером в войска была направлена нейтральная директива о продолжении наступления с прежними задачами, то в 20.30 17 апреля из штаба фронта пришла выволочка:
«1. Хуже всех проводят наступательную Берлинскую операцию 69-я армия под командованием генерал-полковника Колпакчи, 1 ТА под командованием генерал-полковника Катукова и 2 ТА под командованием генерал-полковника Богданова.
Эти армии, имея колоссальнейшие силы и средства, второй [день] действуют неумело и нерешительно, топчась перед слабым противником.
Командарм Катуков и его командиры корпусов Ющук, Дремов, Бабаджанян за полем боя и за действием своих войск не наблюдают, отсиживаясь далеко в тылах (10–12 км). Обстановки эти генералы не знают и плетутся в хвосте событий.
2. Если допустить медлительность в развитии Берлинской операции, то войска истощатся, израсходуют все материальные запасы, не взяв Берлина» [218] .
На момент написания ругательного приказа успех прорыва 1-го мехкорпуса 2-й гв. танковой армии еще не был известен. Поэтому наступление двух танковых армий выглядело как медленное прогрызание второй линии обороны противника. 69-я армия действительно не поражала своими успехами, продвижение ее было наименьшим из всех армий фронта (если не считать правого крыла, наступавшего с форсированием Одера). Далее в приказе давались указания общего характера: «крупные населенные пункты и узлы дорог обходить», «не разбрасываться по фронту и действовать кулаком».
Объективным результатом второго дня наступления стал прорыв немецких линий обороны «позиция Харденберг» и «позиция Штейн» в полосе 5-й ударной армии. За счет безусловно успешного прорыва 1-го механизированного корпуса армия Н.Э. Берзарина 17 апреля добилась наибольшего продвижения из всех армий 1-го Белорусского фронта. Наметилось направление, на котором вскоре был осуществлен прорыв обороны 9-й армии на подступах к Берлину.
Прорыв механизированного корпуса С.М. Кривошеина вдоль «Рейхсштрассе № 167» был замечен противником. В дневном донесении штаба группы армий «Висла» в ОКХ отмечалось: «В среднем районе главного удара в полосе LVI танкового корпуса противник сумел, используя крупные силы танков, прорвать наши линии охранения и добиться глубоких вклинений. Переброшенная сюда 18-я танко-гренадерская дивизия перешла к контрнаступлению по обе стороны от Нижнего Гёрлсдорфа» [219] . Переданную группе армий «Висла» из резерва ОКХ 18-ю танко-гренадерскую дивизию было решено использовать для восстановления рассыпающейся обороны 9-й воздушно-десантной дивизии. 30-й и 51-й полки 18-й танко-гренадерской дивизии были сосредоточены в лесах по обе стороны от Вулькова. Однако 17 апреля дивизия не успела принять участие в боевых действиях, прочность обороны ее частей советским войскам предстояло проверить на следующий день.
В качестве средства сдерживания прорыва наступающих советских войск, немецкое командование продолжало стягивать в 9-ю армию дивизии с неатакованных или, по крайней мере, подвергшихся слабому воздействию участков. Намеченные контрмеры были отражены в дневном донесении группы армий: «В ожидании завтрашних ударов противника, которые тот нанесет с применением всех сил на упомянутых направлениях главного удара с целью раздробить наш фронт и прорваться к имперской столице, группа армий приняла решение, не считаясь ни с чем, обнажить фронт 3-й танковой армии и перебросить добровольческую дивизию СС «Нордланд» в район западнее Зеелова и добровольческую дивизию СС «Недерланд» для предотвращения прорыва южнее Франкфурта» [220] . Две восстановленные после боев в Восточной Померании эсэсовские дивизии должны были стать сменой постепенно теряющих боеспособности дивизий первой линии. Вместе с двумя дивизиями перебрасывался 503-й батальон тяжелых танков СС. К полуночи 17 апреля первые подразделения «Нордланда» и «Недерланда» пришли в движение.Итоги наступления 17 апреля
Общие потери техники 1-го Белорусского фронта 17 апреля составили 79 танков и САУ сгоревшими, 85 танков и САУ подбитыми и еще 15 выведенными из строя по другим причинам [221] . Таким образом, потери техники на второй день наступления несколько возросли. Что интересно, противник в этот день претендовал только на 106 уничтоженных советских танков.
18 апреля. В обход Зееловских высот
Главная ударная группировка. Задачей главной ударной группировки было развить успех, наметившийся на стыке 5-й ударной и 8-й гвардейской армий. При этом советские войска встретили противодействие выдвинутых в полосу 9-й армии дивизий «Нордланд» и «Недерланд». Первоначально вторая должна была отправиться под Франкфурт-на-Одере, но в итоге была подчинена XI танковому корпусу СС. Связано это было с трудностями, возникшими с вводом в бой «Нордланда» в составе LVI танкового корпуса. Командующий LVI танковым корпусом генерал Вейдлинг впоследствии на допросе в советском плену описывал сложившуюся ситуацию:
«Чтобы предотвратить дальнейшее расширение прорыва между 56 тк и 11 тк СС и одновременно попытаться войти в связь с 11 тк СС, я приказал дивизии «Нордланд» сосредоточиться и 18 апреля утром нанести контрудар из района юго-восточнее Янсфельде (восточнее Мюнхеберг) на юго-восток. Приказ не мог быть выполнен из-за отсутствия бензина. Командир мд СС «Нордланд» весь день просидел у меня на КП, только к вечеру 18 апреля дивизия получила бензин» [222] .
Не имея возможности нанести контрудар, «Нордланд» вел оборонительные действия своими танко-гренадерскими полками, выступая как пехота. Дивизия «Недерланд» действовала на левом фланге XI танкового корпуса СС, стремясь предотвратить прорыв по северной кромке Зееловских высот.
На третий день операции 5-я ударная армия наступала в условиях лесного массива и цепочки озер (Леттин-зее, Кессель-зее, Штаф-зее, Биркен-зее), пересекавших полосу армии. Общая длина озер вместе с р. Штобберов составляла 7 из 9 километров всего протяжения фронта армии Н.Э. Берзарина. За день войска 5-й ударной армии продвинулись вперед на 4 км и вышли к западному ответвлению главной полосы обороны.
Вместе с 5-й ударной армией продолжали наступать два корпуса 2-й гв. танковой армии. 37-я механизированная бригада 1-го механизированного корпуса, проскочив 17 апреля в глубь обороны противника, стремилась удержать лидирующее положение. Совместно с ней действовала 48-я гв. танковая бригада 12-го гв. танкового корпуса. К утру 18 апреля под артиллерийским огнем была наведена переправа через р. Штобберов, способная пропускать артиллерию, танки и САУ. Форсировав Штобберов, две бригады стали пробиваться строго на запад. К 12.00 был захвачен Ригенвальде. В боях под Ригенвальде погиб командир 48-й гв. танковой бригады Герой Советского Союза полковник В.И.Макаров.
После захвата Ригенвальде маршруты наступления бригад разошлись. К 16.30 37-я мехбригада вышла на окраину Бацлова. Здесь бригада была остановлена сильным огнем. С наступлением темноты части бригады, сковав фронтальной атакой силы противника, ударами справа и слева ворвались в Бацлов и завязали ночной бой за город. Параллельно с подготовкой ночной атаки 37-я механизированная бригада частью сил вела разведку в направлении Илова, обойдя Бацлов с юга. Разведка завязала бой на восточной окраине Илова уже в 18.00 18 апреля. Тем временем 48-я гв. танковая бригада штурмовала город Рейхенберг к югу от Бацлова.За 37-й механизированной бригадой переправились через Штобберов 35-я и 19-я механизированные бригады, которые к 21.00 сосредоточились
Развернутый накануне на направление наступления 1-го механизированного корпуса 12-й гв. танковый корпус (без 48-й гв. танковой бригады) 2-й гв. танковой армии также наступал 18 апреля на Херменсдорф. Однако наметившийся прорыв на этом направлении был законопачен частями «Нордланда» и 18-й танко-гренадерской дивизии. Отсутствие быстрого продвижения вперед заставило развернуть корпус в затылок лидерам – 37-й механизированной и 48-й гв. танковой бригадам. К 21.00 корпус сосредоточился в лесу к юго-востоку от Ригенвальде. На подступах к Ригенвальде также сосредоточились 94-я гв. стрелковая и 266-я стрелковая дивизии 26-го гв. стрелкового корпуса 5-й ударной армии. Таким образом, к исходу 18 апреля в районе Ригенвальде на подступах к Бацлову были собраны в готовности к прыжку вперед крупные силы советских стрелковых и механизированных соединений.
18 апреля стало для 2-й гв. танковой армии днем потерь среди комсостава. Командир 12-го гв. танкового корпуса генерал-лейтенант Н.М. Теляков управлял боем непосредственно в боевых порядках. Однако пребывание на передовой даже за две недели до окончания войны было небезопасным, Н.М. Теляков подорвался на мине и был тяжело ранен в обе ноги. Позднее в корпус прибыл гвардии генерал-майор М.Ф. Салминов, только что окончивший Высшую военную академию им. К.Е. Ворошилова. М.Ф. Салминов командовал 12-м гв. танковым корпусом до конца Берлинской операции.
Тем временем вровень с другими частями 2-й гв. танковой армии вышел оставленный накануне перед разрушенной переправой 9-й гв. танковый корпус. Разбитая немецкой артиллерией 17 апреля переправа была восстановлена, и к 8.30 18 апреля на западном берегу р. Фриландерштром сосредоточилась 47-я гв. танковая бригада. Она не осталась в гордом одиночестве. Одновременно с 9-м гв. танковым корпусом наступала пехота 12-го гв. стрелкового корпуса 3-й ударной армии. К утру 18 апреля корпус переправил через Фриландерштром артиллерию, танки и САУ. Наступавшие в первом эшелоне 23-я и 33-я гв. стрелковые дивизии сбили противника с занимаемых рубежей и вскоре вышли к высотам северо-восточнее и восточнее Бацлова. На этом рубеже они были остановлены сильным огнем противника. В середине дня 47-я гв. танковая бригада через Готтенграбе также вышла в район Бацлова. К вечеру туда же вышли 50-я и 65-я гв. танковые бригады 9-го гв. танкового корпуса. В 21.00 приказом Жукова 9-й гв. танковый корпус перешел во временное подчинение командующего 3-й ударной армии.
Развернув на направление намечающегося успеха корпуса своей армии, М.Е. Катуков словно иголка потянул за собой нитку – стрелковые соединения 8-й гв. армии. Поскольку быстрого прорыва не получилось, ни о каком отставании пехоты от механизированных частей не могло быть и речи. 4-й гв. стрелковый корпус 8-й гв. армии наступал по пятам 11-го танкового и 11-го гв. танкового корпусов. Дальше всех продвинулась 35-я гв. стрелковая дивизия, которая к исходу дня вышла к Требницу.11-й танковый корпус наступал на стыке с 2-й гв. танковой армией. Части корпуса разошлись веером от Вулькова, нащупывая слабое место в обороне противника. 65-я танковая бригада и 50-й тяжелый танковый полк корпуса с утра захватили вместе с 219-й танковой бригадой 1-го мехкорпуса Вульков, далее был захвачен Херменсдорф. 20-я танковая бригада отклонилась дальше к югу и захватила Оберсдорф. 36-я танковая бригада отклонилась еще дальше на юг, и во взаимодействии с частями 11-го гв. танкового корпуса заняла Требниц. Поздним вечером 18 апреля бригады 11-го танкового корпуса собрались в районе Мюнхехофе. Далее на подступах к Букову они встретили сопротивление частей «Нордланда» и дальнейшего продвижения не имели.
11-й гв. танковый корпус к 6.00 форсировал р. Флисс у Герльсдорфа и наступал в направлении Мюнхеберга. К вечеру 40-я гв. танковая бригада захватила Требниц. Остальные бригады корпуса к полуночи заняли Янсфельде – населенный пункт на «Рейхсштрассе № 1».
8-й гв. механизированный корпус в ночь с 17 на 18 апреля производил перегруппировку на новое направление и с утра повел наступление по маршруту 11-го гв. танкового корпуса в юго-западном направлении. Тем самым механизированный корпус И.Ф. Дремова должен был выйти в тыл немецким войскам, обороняющимся на Зееловских высотах. К 19.00 корпус вышел к Марксдорфу, а к концу дня занял его. Тем самым был произведен глубокий охват оборонявшихся перед фронтом 8-й гв. армии и 69-й армии соединений немецкого XI танкового корпуса СC.
Оборона XI танкового корпуса СС фронтом на восток пока еще сохраняла свою прочность. Попытки наступления левофлангового 28-го гв. стрелкового корпуса 8-й гв. армии были безуспешными. Армия В.И. Чуйкова постепенно перекатывалась через р. Флисс у Герльсдорфа. К концу дня на западном берегу реки были уже не только соединения 4-го гв. стрелкового корпуса, но и 82-я и 27-я гв. стрелковые дивизии 29-го гв. стрелкового корпуса. 82-я гв. стрелковая дивизия с 7-й гв. тяжелой танковой бригадой выбила противника из Ворина (к юго-западу от Герльсдорфа). 105-й танковый полк тяжелой бригады вместе с 244-м гв. стрелковым полком вышел на «Рейхсштрассе № 1». Стрелковые дивизии армии В.И. Чуйкова постепенно снимались с места и обходили Зееловские высоты с севера.
Правая «пристяжная». Так получилось, что 3-я ударная армия наступала, имея для поддержки каждого из своих корпусов танковый корпус. 9-й гв. танковый корпус сместился в полосу армии В.И. Кузнецова из состава главной ударной группировки. Он поддерживал 12-й гв. стрелковый корпус. Соседний 79-й стрелковый корпус наступал совместно с введенным в первую линию 9-м танковым корпусом.
Действия 12-го гв. стрелкового корпуса описаны выше, при освещении ведения боевых действий 2-й гв. танковой армией. Поэтому здесь ограничусь описанием наступления 79-го стрелкового корпуса. Переправившись через Фриландерштром, 150-я стрелковая дивизия совместно с 23-й и 95-й танковыми бригадами 9-го танкового корпуса захватила Кунерсдорф. Далее произошла ротация соединений в первом эшелоне: 150-я стрелковая дивизия была выведена во второй эшелон, а в ее полосу из второго эшелона выдвинулась 207-я стрелковая дивизия. 171-я стрелковая дивизия в середине дня вышла к Меглину, а во второй половине дня преодолела оборону противника на рубеже Шульцедорф – Меглин. Основным противником двух дивизий был 119-й танко-гренадерский полк 25-й танко-гренадерской дивизии. К полуночи 171-я и 207-я стрелковые дивизии продвинулись в направлении Франкенфельде.
Ввиду того, что через Альте-Одер (Фриландерштром) было наведено всего две переправы, у них образовалась толчея, усугублявшаяся спорадическими ударами авиации противника. Канал по двум переправам пересекали части 2-й гв. танковой армии, танки и САУ непосредственной поддержки и тылы дивизий. Переправа артиллерийских частей затянулась. Поэтому лишь к исходу дня 18 апреля артиллерия подошла ближе к пехоте и войска 3-й ударной армии все же продвинулись вперед. За день 79-й стрелковый корпус продвинулся на 5–6 км, а 12-й гв. стрелковый корпус – 4–5 км. 79-й стрелковый корпус преодолел не только главную полосу обороны, но и ее западное ответвление. На пути армии В.И. Кузнецова оставалась тыловая полоса обороны.
В 21.00 18 апреля боевым распоряжением штаба 1-го Белорусского фронта № 10479 9-й гв. танковый корпус 2-й гв. танковой армии был передан в подчинение командующего 3-й ударной армии. Корпусу была поставлена задача: войти в прорыв на фронте Меглин – Бацлов и наступать на Претцель и Бернау.
18 апреля также стало днем развала немецкой обороны под Вриценом. В 10.00 после 40-минутной артиллерийской подготовки войска 47-й армии перешли в наступление. К исходу дня 77-й стрелковый корпус вел уличные бои во Врицене. Город был полностью оставлен гарнизоном к полуночи. К югу от Врицена наступали 125-й и 129-й стрелковые корпуса 47-й армии. Во второй половине дня они преодолели все позиции немецкой обороны и вышли на шоссе Врицен – Шульцдорф, а к 20.00 вели бой в 1 км западнее шоссе. Продвижение корпуса за день составило 3 км и 4 км соответственно.
По итогам дня командир CI армейского корпуса генерал артиллерии Берлин был смещен и заменен командиром 5-й егерской дивизии генерал-лейтенантом Зикстом.
Левая «пристяжная». Интенсивность боевых действий в полосе 69-й армии 18 апреля существенно снизилась. Армия перегруппировалась для сосредоточения усилий на правом фланге 25-го стрелкового корпуса. Соответственно 25-й стрелковый корпус сдал часть своей полосы соседнему 61-му стрелковому корпусу, а последний ввел в первую линию полк 134-й стрелковой дивизии из второго эшелона. Также 61-й стрелковый корпус сдал часть своей полосы левофланговому 91-му стрелковому корпусу. Такая перегруппировка объяснялась тем, что впереди лежала цепочка озер и для сохранения связи с 8-й гв. армией ее нужно было обойти с севера.
Боевые действия 18 апреля 69-я армия начала в 12.30 после 30-минутной артиллерийской подготовки. Продвижение на 1 км имел только 61-й стрелковый корпус в центре построения армии. Потери бронетехники армии В.Я. Колпакчи за три дня наступления составили 16 танков и 11 САУ сгоревшими, 30 танков и 17 САУ подбитыми, 38 танков и 8 САУ подорвавшимися на минах.Обстановка, сложившаяся севернее и южнее Франкфурта-на-Одере, заставила немецкое командование принять решение об эвакуации гарнизона и усилить его частями оборону на западном берегу. Всю ночь с 18 на 19 апреля из Франкфурта-на-Одере выводились войска, и в 5.29 (берлинского времени) 19 апреля мост через Одер был взорван.
Форсирование Одера. Пока основные силы фронта продирались через череду полос обороны и мешанину каналов и озер, на правом фланге фронта расширяла плацдарм на Одере 61-я армия. 9-й гв. стрелковый корпус в течение всей ночи вел бои за расширение плацдарма и переправлял оставшиеся части на западный берег реки. В 8.00 после 20-минутной артиллерийской подготовки корпус перешел к «вскрытию» плацдарма. К исходу дня наступающие продвинулись на 2 км.
Инженерными частями 61-й армии к 5.45 18 апреля была построена понтонная переправа у Ной-Глицена грузоподъемностью 16 тонн. Переправа позволяла начать переброску на плацдарм самоходных артполков. Однако немецкая авиация не позволяла расслабляться. В 10.35 построенный мост был разбит бомбардировкой с воздуха. Пока восстанавливался понтонный мост, переправа войск шла с помощью паромов. Переправить самоходки помогло братство по оружию. 312-й гв. и 1811-й самоходные артполки были рокированы к построенной польскими войсками Цольбрюккенской переправе. К 20.00 18 апреля полки уже были на западном берегу Одера.
Итоги дня. В течение 18 апреля войска 1-го Белорусского фронта продолжали методично перемалывать немецкую оборону на позициях, преграждающих путь с Кюстринского плацдарма в Берлин. Вводом в бой последних резервов (18-й танко-гренадерской дивизии, дивизий «Нордланд» и «Недерланд») на направлении наметившегося прорыва обороны немецкому командованию 18 апреля удалось предотвратить обвал фронта.
Советское командование было недовольно низкими темпами наступления. В 22.00 18 апреля Жуков направил в войска очередную «ругательную» директиву № 00566/оп. Она гласила:
«1. Наступление на Берлин у вас развивается недопустимо медленно. Если так будет операция и дальше проходить, то наступление может захлебнуться.
2. Основная причина плохого наступления кроется в неорганизованности, отсутствии взаимодействия войск и отсутствии требовательности к лицам, не выполняющим боевых задач. Приказываю: 1. Всем командармам, командирам корпусов, дивизий и бригад выехать в передовые части и лично разобраться с обстановкой, а именно: а) где и какой противник; б) где свои части, где средства усиления и что они конкретно делают; в) имеют ли части взаимодействие, боеприпасы и как организовано управление.
3. До 12 часов 19 апреля привести части в порядок, уточнить задачи, организовать взаимодействие всех частей, пополнить боеприпасы и в 12 часов по всему фронту начать артиллерийскую и авиационную подготовку и, в зависимости от характера артподготовки, атаковать противника и стремительно развить наступление согласно плану.
Координацию действий на участке 5-й ударной и 2 гв. ТА возлагаю на командарма 5-й ударной. На участке 8 гв. и 1 гв. ТА – на командарма 8 гв. А.[…]
4. Все транспортные машины механизированных бригад, механизированных корпусов и тылов бригад и корпусов немедля убрать с дорог и отвести в укрытия. В дальнейшем мотопехоте продвигаться пешком.
5. Для организации жесткого порядка на дорогах немедленно организовать командирскую комендантскую службу.
6. Для поддержания взаимодействия стрелковых дивизий и танковых бригад танковых армий военным советам 5-й и 8-й армий иметь своих ответственных командиров со средствами связи в каждой танковой бригаде 1 и 2 ТА. Военным советам 1 и 2 гв. ТА иметь своих представителей в стрелковых дивизиях.
7. Всех командиров, проявивших неумение выполнять задачи и проявивших нерешительность, заменить умелыми и отважными командирами» [223] .
В целом этот приказ можно расценивать как признание того, что быстрого прорыва в ближайшее время не получится. Изъятие из танковых соединений автомашин и фактическое подчинение танковых армий командующим общевойсковыми армиями низводило мехсоединения на уровень непосредственной поддержки пехоты.Подчинение танковых армий общевойсковым командирам 18 апреля просто запоздало. Танковые армии постепенно обтекали встретившиеся им немецкие резервы, расходясь в разные стороны. 1-я гв. танковая армия отклонялась к югу, а 2-я гв. танковая армия – к северу. Поскольку переброшенные немцами резервы не имели возможности наносить контрудары, им оставалось лишь подпирать фронт. Статичную позицию можно было обойти, что и было сделано советскими подвижными соединениями на следующий день.
Командующий LVI танкового корпуса генерал Вейдлинг вспоминал: «18 апреля русские продолжали расширять прорыв между 56 тк и 11 тк СС, а равно между 56 тк и 101 ак, оказывая одновременно давление с фронта на части 56 тк» [224] . Интересно отметить, что 18 апреля последовала смена командира 9-й воздушно-десантной дивизии. Оборона дивизии стремительно рассыпалась, и последовали оргвыводы. Вейдлинг освободил от должности генерала парашютно-десантных войск Бруно Бройера и назначил вместо него полковника Гарри Германа, также ветерана воздушно-десантных войск.