Берсеркер. Сборник. Книги 1-11
Шрифт:
Вскоре капсула Сабела осталась в одиночестве, после того, как ученый повернул влево, перейдя на свой обычный маршрут. Если за ним кто-то наблюдает, то он не обнаружит никаких отклонений от привычного пути. Хотя потом ... потом Сабелу придется убедиться, что никто за ним не следит.
Показался указатель. Еще один туннель пронизывал Цитадель, пучок лучей Радианта падал через него прямо на небольшое плато, на котором виднелись руины разрушенного космопорта, закрытого много лет тому назад. Лучи, искаженные пространством, походили на ночные цветы, которым дано распуститься и опасть среди звезд.
Сабел еще раз сделал крутой поворот,
Наконец, повинуясь неосознанному импульсу, Сабел тормознул капсулу рядом с одним из боковых отверстий. В прошлом этот туннель использовали для церемоний. Наскальные рисунки заполняли его стены. Сабел уже не раз видел то, что осталось от этих изображений, но сегодня он вышел из капсулы и подошел к стене, медленно передвигаясь в своем костюме в состоянии антигравитации. Прекрасное место, чтобы узнать, не следит ли кто за ним. Нет, у него не было никаких причин предполагать, что это так, но все же лучше не рисковать.
Темнота и тишина окутывали его одинокую фигуру. И как и много раз ранее, его вновь посетило чувство, что Елена — Елена Великолепная где-то здесь. Сабел несколько лет назад принимал это чувство за религиозное упоение. Оно приносило спокойную радость.
Сабел прислушался. За последние десять лет исследователи несколько раз находили здесь обломки берсеркеров. Каждый раз, когда он слышал о подобной находке, Сабел обращался к Хранителям с просьбой осмотреть обломки или хотя бы познакомиться с информацией, представленной правительству. Но его просьбы тонули в бюрократическом море. Постепенно Сабел понял, что ему не дадут возможности познакомиться с материалами. Хранители явно ревнуют к его успехам. К тому же, в это мирное время у них было немного работы. Вновь обнаруженные части берсеркеров подвергались бесконечному изучению. Вздымались горы бумаг. Уже сам факт предания всему секретности требовал некоторых усилий.
Но с тех пор, как Сабел пришел к выводу, что может использовать берсеркеров как источник информации о Радианте, он стал искать свои пути. Первоначально его изыскания носили чисто теоретический характер. Сабел, познакомившись с рядом официальных отчетов, составленных Хранителями, убедился в их некомпетентности. Вряд ли, Хранители смогут извлечь из памяти берсеркера что-либо важное. Методы исследования в отчетах не анализировались, но Сабел ощущал, что Хранители не сильны в научных изысканиях.
Чувствуя себя в безопасности, Сабел сказал самому себе:
— Если я хочу использовать информацию своего компьютера, я не пытаюсь разбирать его на части. Я “сотрудничаю” с компьютером.
Вокруг него — только тишина и темнота. Сабел вновь занял место в капсуле. Вскоре он очутился в темном коридоре. Кое-где его стены обвалились. Капсула Сабела снизила скорость, облетая препятствие. Сейчас нельзя торопиться. Пусть даже он хорошо знает этот маршрут. Там, где коридор несколько расширялся, прожекторы капсулы осветили “лагерь” Сабела. Здесь стояло подобие палатки, внутри которой при желании нагнетали атмосферный воздух. Рядом с
В это посещение Сабел не собирался осматривать свое убежище — у него слишком мало времени. Ученый стал быстро разгружать транспортолет. Мысль о том, что за ним могут следить, казалась сейчас невероятной. Сложив все в рюкзак, Сабел осторожно стал спускаться вниз по одной из расщелин.
Через несколько метров он остановился, вновь прислушался. Нет, дело не в шпионах. Где-то впереди был легкий шум. Может быть, оставшиеся части берсеркера сложились в какую-то модель? Нет, невозможно. Большая часть мозга машины — за спиной Сабела. Вокруг него только холод и вековая тишина. Холод не может пробраться сквозь его скафандр. Тишина, хотя...
Берсеркер лежал там же, где Сабел оставил его несколько дней назад. Он походил на огромное механическое насекомое, залитое янтарем. Необъятные металлические плечи, искореженная часть головы торчали из застывшей лавы.
Когда Сабел только обнаружил берсеркера, он сразу понял, что мозг машины продолжает частично функционировать, Сабел знал, что, возможно, программа уничтожения продолжает существовать. Физик Сабел поставил многое на карту, когда решил извлечь мозг. Вспоминая свой первый визит, Сабел даже сам удивился, как он отважился на такой риск. Но сейчас он вполне мог сказать себе, что первый этап выигран.
Он вынул трубку с сециумом из кармана. Затем аккуратно снял стекловидную предохранительную пленку. Сабел вставил на место блок питания, но очень маломощный, ведь прибор должен обеспечить берсеркера питанием не больше, чем нужно для восстановления памяти.
Когда Сабел подключил приборы, один из суставов берсеркера, который выступал из лавы, начал вибрировать с тихим гудением.
Сабел инстинктивно попятился назад. Но разум тут же подсказал ему, что берсеркер не в состоянии причинить ему вред. Ученый вновь подошел к голове и вставил переговорное устройство.
— Теперь, — сказал Сабел, — ты должен ответить на мои вопросы.
Физик, конечно, не знал, насколько “искренна” будет машина.
Теперь берсеркер ответил ему своим надтреснутым, нечеловеческим голосом.
— Я — пленник.
Сабелу хотелось улыбнуться. Балансируя на носках своих гравитационных ботинок, физик спросил:
— Как же давно ты был поврежден и оказался в этих горах?
— Счетчик времени не функционирует. Это казалось разумным.
— Но, возможно, до того, как ты был поврежден, в твои блоки памяти попала информация о Радианте. Ты помнишь, мы говорили об этом в лаборатории? Я готов извлечь что-то для себя важное даже из самых обычных визуальных наблюдений того периода, когда ты функционировал полностью.
— Я помню это.
До слуха Сабела донеслись тихие звуки — где-то в чреве горы зашевелились ноги машины.
— Что ты делаешь? — резко спросил Сабел. — Кто знает, на что способна эта машина! Берсеркер равнодушно ответил:
— Стараюсь восстановить функции. Необходимо возродить мой внутренний блок питания.
— Прекрати! Немедленно! Тот блок, который я подключил, — его вполне достаточно.
— Приказ понял.
Негромкие звуки, издаваемые машиной, прекратились.
Сабел вынул из своей сумки на поясе еще один прибор. Как все-таки ему было здесь жарко!