Шрифт:
Глава 1
Темно и тихо. Это первое, что я осознаю.
Странно, что настолько темно. Обычно из окна светит уличный фонарь, а тут кромешная тьма. Может, вырубили свет?
Я хочу встать с постели, но у меня ничего не выходит. Подо мной ничего нет. Ни кровати, ни одеяла сверху, ни пола, ни стен… Я ничего не чувствую. Словно бы в воздухе повис.
А еще я не чувствую собственных рук, ног. Не слышу биения сердца.
Становится не по себе.
«Так, без паники!» — приказываю я себе.
Это просто сон.
И только я это решаю, как перед глазами мигает красным и неожиданно вспыхивают огненные буквы:
«Приветствуем тебя в огненном легионе, новобранец!»
Сказать, что меня это удивляет — ничего не сказать. Я откровенно охренел. Надпись выглядит очень реальной, огненные буквы горят так, что кажется, стоит протянуть руку и можно почувствовать жар.
Но я думаю не об этом, а о смысле написанного. Какой еще новобранец? Какой к черту легион?
Нет, человеческий мозг воистину удивителен. Иначе как объяснить подобное во сне?
Надпись резко исчезает и тут же вспыхивает новая:
«Отныне тебе предстоит служить во благо огненному легиону! Ты один из тысячи новобранцев, но немногим из вас суждено дойти до конца. Докажи, что именно ты достоин возглавить великую миссию. Докажи, что ты достоин выпавшей тебе чести или сгинь во мраке забытья!»
После последней фразы мне уже перестает казаться, что это сон. Напрягаю память.
Так, я Леня Бессонов, мне тридцать, у меня нет ни детей, ни жены. В последние два года у меня и семьи больше нет. Отец спился, сестры тоже больше нет, а мать бросила нас, когда мы были с Ленкой совсем мелкими. Никаких провалов в памяти. Это в принципе уже хорошо. Я все помню о себе.
Но и придумать какое-нибудь логичное объяснение происходящему я не успеваю. Снова вспыхивает надпись:
«Новобранец, твой путь начинается сейчас! Прежде чем приступить к первому заданию, выбери базовую способность».
Только я дочитываю последнее слово, как вместо надписи передо мной появляется четыре огромные красные кнопки. На каждой из них надпись:
Зрение
Слух
Обоняние
Осязание
Эти застывшие кнопки как бы намекают, что я должен нажать на одну из них.
Но я не спешу нажимать. Странное чувство нелепости от происходящего не покидает меня. Ни-че-го непонятно, но о-о-очень интересно!
И все же я принимаю версию о том, что сплю, как единственную верную. Если бы я наркоманил или бухал по-чёрному, решил бы что это такие забористые глюки. Но к счастью, ничем подобным я не страдал. А значит, это сон. Вот такой вот странный, бредовый, шизанутый сон. Ничего удивительного.
Четыре кнопки никуда не делись и все еще призывно мерцают перед глазами.
Зрение
Слух
Обоняние
Осязание
Что
Прикидываю, без чего бы смог обойтись. Не всерьёз прикидываю, я ведь все еще сплю и это все просто игра подсознания. Но мне происходящее начинает казаться забавным.
Без обоняния и осязания я всё-таки смог бы прожить. Наверное. Но вот зрение и слух чувства куда более необходимые для жизни.
Стоило мне только об этом подумать, как кнопки обоняние и осязание погасли.
Забавно.
Значит: зрение или слух? Я решаю не раздумывать. Да и какая разница, что я там выберу во сне? Мне больше был интересен конечный результат и дальнейшее развитие этого ядреного сна.
Я выбираю «зрение». Наверное, где-то в глубине души мне кажется, что ослепнуть мне хочется меньше, чем оглохнуть.
«Выбор принят! Зрение активировано. Получена начальная способность: «Контроль зрения 10 сек.» Время использования способности 1 раз на задание».
Я снова не успеваю удивиться, как пространство вдруг резко меняется.
Нет, ощущения невесомости и глухой тишины никуда не девается. Зато тьма исчезает и появляется тусклый электрический свет.
Какая-то незнакомая обшарпанная квартира с желтыми выцветшими обоями, старым коричневым линолеумом, совдеповской вешалкой на стене. На вешалке куча курток, ветровок, пальто и плащей, их настолько много, что они выпирают бугром, и остается только удивляться, как эта вешалка под тяжестью одежды еще не рухнула на пол.
Я стою в узком коридоре, слева две двери с характерными зелено-белыми табличками которых я уже давненько нигде не встречал: писающий мальчик и девочка, моющаяся в душе.
Дверь в ванную комнату приоткрыта, но стоит мне попытаться туда заглянуть, как моя же рука эту дверь плотно закрывает.
Стоп!
Это ведь не моя рука. Широкие пальцы с грязными ногтями, явно принадлежат кому-то куда старше меня. И ногти настолько отвратительные... Я хоть и сам далеко не чистоплюй, да и в земле ковыряться мне не привыкать, но эти руки с бордовой грязью под давно нестрижеными ногтями почему-то вызывают стойкое омерзение. Нет, ясно, что он там свинью в ванной разделывал, видимо прямо ногтями раздирал, но и руки-то мыть вообще-то надо. Тьфу, блин!
Поворачиваю голову. Осознаю, что совсем ничего не контролирую. Словно бы я просто наблюдаю происходящее изнутри чьей-то башки без возможности как-то действовать. Мне это не нравится, но ничего не остается, как продолжать наблюдать.
Теперь взгляд снова вернулся к вешалке с кучей тряпья. Несколько шагов вперёд, теперь я вижу лохматую, с засаленной шерстью, цвета половой тряпки собачонку. Собачонка страшная, как моя жизнь, но глаза у нее красивые — голубые. Она преданно таращится на меня и виляет косматым хвостом, открывает пасть и лает. Правда, самого лая я не слышу. Хотя отчетливо вижу, как напрягается тельце собаки, как она открывает пасть и гавкает.