Бес. В Москву И Обратно
Шрифт:
В свою самую первую ходку я подобрал продолговатый осколок «стекла», он выглядел так, будто оплавленный, я до сих пор бился над загадкой этого странного предмета. Я чувствовал, что он является катализатором какой-то реакции, и сегодня как и всегда взял его с собой. Я не особо надеялся на удачную метаморфозу, но чувствовал необходимость присутствия его в своем кармане.
Иногда от неизученных свойств артефактов погибали ученые и особенно любопытные сталкеры. Меня же бог миловал, хотя бывали неудачи, когда один артефакт уничтожал вдруг другой, или начинал себя вести как-то уж слишком не правильно, однако, я умел предсказать подобные проявления, и успевал убраться подальше от опасного места.
Лемур схватывал все налету. Он не включал фонаря, пользуясь фосфорицирующими палочками, шел вперед, тщательно выверяя каждый шаг. Я шел позади него, подспудно понимая, что использую его сейчас, очень не хорошо использую, как отмычку. Раньше было такое среди сталкеров, да и теперь есть. Берут новичков, из самых нетерпеливых, и ведут за собой, а если быть точным, впереди себя, чтобы в аномалию хитрую не вляпаться или типо того. Подло это, но жить хочется каждому. И мне доводилось, кто не без греха? Но теперь так было поступать нельзя.
Воздух пульсировал в нескольких шагах от нас. Комариная плешь или жарка? Лемур уверено обогнул аномалию, а я последовал за ним.
— Будь осторожен, смотри под ноги в бочагах может водиться такая гадость, которая с наступлением темноты только и показывается.
Он что-то невнятно хмыкнул, и мы продолжили движение.
Мрак вокруг нас казался густым и липким. Словно комья сладкой ваты, он облеплял наши защитные костюмы нитями паутины и мелкими лианами ночных хищных растений, нам еще очень повезло, что мы выбрали кислотоустойчивые. Совпадение или закономерность? Неясные лица, кажущиеся еще более бледными в неярком пульсирующем свете. Приблизившись к полю, где когда-то должно быть росла пшеница, а может быть оно возникло здесь стихийно, и просто пустырь зарос колосками со временем? Мы надели респираторы. Пыльца, поднимающаяся ночью, иногда имела эффект, сравнимый с наркотическим. Именно этого и ждал выводок псевдоплоти, спрятавшейся в зарослях травы. Псевдоплоть тварь трусливая, однако, не брезгующая человечинкой, если жертва находится в беспомощном состоянии, и поблизости не пахнет порохом.
За полем будет Рыжий лес. Дальше его кромки прежде мне не доводилось забираться. Хотя меня и считали одним из опытных сталкеров, но у меня не было никакого желания проверять насколько милостива ко мне фортуна. До сего дня. Если я скажу, что мне не было страшно, то я совру. Но я не могу сказать, что панический страх владел мною. Дурацкая установка, из когда-то прочитанной книги вертелась перед мысленным взором «Это твой путь, так предначертано».
Сейчас болтики и гайки с кусочком бинта или белой ленты так же помогали нам прокладывать тропу меж аномалиями, детектор все больше сбоил — верный признак того, что мы забираемся все глубже в Зону. Рыжий лес надвигался неотвратимо и уверено. У меня появилось гадкое чувство, будто кто-то следит за нами. Видимость была скверной, хотя, выйдя из болотной трясины, мы постепенно сменили неяркий свет на более уверенный свет фонарей, тем не менее — ночь не лучшее время для человека, а уж в Зоне и вовсе опасное. Я чувствовал, как кончики пальцев покалывает под защитными перчатками. Нечеловеческий разум был соперником нам, изломанная логика которого приводила в ужас бывалых бойцов. Либо контролер, либо кровосос, час от часу нелегче. Я постарался очистить разум от всяких мыслей, чтобы тварь потеряла наш ментальный след. Я видел, что поступь Лемура становится более неуверенной, он, несмотря на неопытность (а неопытность ли?) чувствует враждебность разума Зоны.
У границы «поля» и Рыжего леса мы резко забрали вправо. Ментальный «захват» ослабевал. Я видел, как все легче и легче давался парню каждый новый шаг. Это могло означать, что нам снова повезло, а могло — что мы топаем прямиком в расставленную ловушку.
Я никогда раньше не был в этих краях, поэтому мы замедлились еще больше, подолгу вымеряя каждый шаг, любое неосторожное или неосмотрительное движение могло стоить нам жизни. Бывалые рассказывали разное… и про стекловидную массу, прессовавшую внутренности, и про бескрылых фантомов, будто у них обязательно должны быть крылья; в общем много всего, много легенд и слухов ходило.
В Зоне никогда нельзя расслабляться, думать, что ты счастливчик и баловень судьбы. Зона возьмет свое — рано или поздно. И те, кто пренебрегает этим утверждением — долго не живут.
Когда уже темнело, на горизонте замаячил полуразрушенный блок пост на границе Припяти. Еще в 1986 город был закрыт после выброса, но, сколько не мыли его мостовые, все равно фонят нещадно. Мы приняли антирад, теперь он требовался все чаще, я почти физически чувствовал это.
Лемур сказал, что нам лучше всего остановиться на ночлег на деревьях, я очень удивился такому экстравагантному подходу, но парень пояснил.
— Знаешь, за что мне дали эту кличку? Первая моя ходка в Зону считалась безопасной. И ничего не представляло угрозы, трехдневный переход, так сказать, знакомство с местными красотами. Так вот, мне не захотелось спать на сырой земле, я забрался на раскидистое дерево, и пристегнул себя ремнями. Утро выдалось скверное, когда я спустился с дерева — все мои товарищи были мертвы. По дороге назад я встретил сталкеров, которые видели, как черные псы расправились с небольшой группой новичков… с той группой, в которой я был. Я рассказал им, как мне удалось избежать смерти — вот они и прозвали меня Лемуром.
— Забавно. Что ж я думаю, интуиции стоит доверять.
Ночевать на дереве было весьма неудобно, зато можно было расслабиться перед очередным выбросом, который предсказывали завтра. Во-первых, летающих тварей в Зоне не водилось, если не считать «комариков» на болоте, а, во-вторых, остальные тоже не особо были приспособлены к лазанью по деревьям. Ну, кроме, пожалуй, Химеры. А про нее-то как раз ничего известно, не было. Только то, что от нее нас бы уж точно не спасло ни дерево, ни даже танк, если бы мы захотели потягаться с этим порождением Зоны.
Не стоило вообще-то ее вспоминать. Непостижимая логика. Еще более изломанная, чем у контролера, желание играть с людьми, пока они не выходили из строя, проще говоря, не умирали, именно это, а вовсе не желание утолить голод двигало ей.
Химеру как будто почти никто не видел, наверное, потому, что никому не оставалось остаться в живых, однако Болотный Доктор рассказывал, будто у нее и вовсе два мозга, и ей глубоко наплевать на всех нас, наши проблемы, чувства, мир, а больше всего якобы она злиться, что ей не удается побывать вне Зоны.
Но все это не больше чем легенды, сказания, пересказанные тысячу раз, и, наверное, давно утратившие свой истинный смысл.
Ночь прошла вполне спокойно, если не считать того, что мне постоянно слышались чьи-то шаги и вздохи. Мне не хотелось думать о том, кому они могли бы принадлежать.
Однажды Охотник рассказывал мне одну увлекательную историю, о том, как он натолкнулся на ментальную аномалию. Ничего подобного мне не приходилось слышать раньше никогда. А дело было так.
Собрал он команду, вроде неплохую, пара отмычек, да и то, чтобы перестраховался, надо сказать, потому что так обыкновенно бывает, шел к станции собирать простые бирюльки ничего такого. Как говорится, никаких раритетов. Только говорили ему, что там де какая-то аномалия появилась, какая — никто не знает, для того он и отмычек взял.