Бесконечный матч

Лобановский Валерий

В понимании тренеров и футболистов киевского «Динамо» то, что некоторые журналисты называют «выездной моделью», является всего лишь одним из многих способов ведения игры. Причем мы используем его не все полтора часа матча, а на отдельных временных отрезках. В зависимости от различных обстоятельств команда либо борется за пространство, перенося активные действия на половину поля соперника, либо отдает пространство сопернику, желая получить оперативный простор для скоростных атак, либо применяет попеременно оба варианта игры.

Во всех случаях преследуется одна цель – победить. Иначе ведь невозможно выиграть турнир.

Когда мы считаем, что

успех в игре с конкретным соперником может быть обеспечен искусственным – нами предложенным! – созданием оперативного пространства для наших скоростников и избираем соответствующий стратегический план на матч, нас называют рационалистами. Когда же киевское «Динамо», играя подобным образом, добивается победы (как, например, в матче с венским «Рапидом» в четвертьфинале Кубка кубков весной 1986 года, окончившемся со счетом 4:1 на поле соперника), о «выездной модели» никто и не вспоминает.

Перед важным отборочным матчем чемпионата Европы с ирландцами в 1974 году на совещании в Федерации футбола раздавались голоса о необходимости атаковать в Дублине, делать ставку только на победу. При этом, видимо, не учитывалось, что ирландцы – опытные игроки из английских профессиональных клубов, их никакой соперник не смутит, тем более на собственном поле. Не считаться с этим – значит не понимать реальную обстановку. А она требовала исключить случайности…

Сейчас в футболе «шапками не закидаешь» никого. Какова цель матча – такова и модель игры.

Если нам не удается добиться успеха (а кому гарантирован в футболе успех в каждом матче?), по мнению иных обозревателей, во всем виновата эта самая пресловутая модель.

Должен заметить, что тактико-стратегические средства игры вовсе не имеют такого самостоятельного значения в достижении успеха, какое иногда им приписывают любители фетишизировать отдельные элементы футбола. Все решает оптимальное соотношение всех компонентов игры. Благоприятного же соотношения можно добиться только путем целенаправленной подготовки футболистов.

Сдается иногда, что споры вокруг терминов затевают люди, которым очень хочется поучаствовать в диспутах на модную футбольную тему. Это – способ привлечь к себе внимание.

Одна из упорно насаждаемых в футболе легенд – о магическом числе так называемых чистых форвардов. Говорят: их должно быть три, четыре, пять! Но никак не один, не два… Когда слышу подобные рассуждения, обвиняю себя в том, что не занимаюсь постоянно популярными разъяснениями тенденций развития современного футбола (времени действительно на это не хватает). Мне думается, люди, всерьез спорящие о числе нападающих и ратующие за его увеличение, либо не понимают того, что происходит в футболе, либо умышленно ставят все с ног на голову.

В современном футболе успех обеспечивает не какое-то магическое число форвардов, а только эффективные коллективные действия. Это предсказывали опережавшие свое время тренеры Борис Андреевич Аркадьев, Олег Александрович Ошенков, на практике доказывал Виктор Александрович Маслов. Еще в 1966–1968 годах киевское «Динамо» (одна из самых великолепных, на мой взгляд, клубных команд нашего футбола; именно с нее по праву должен был начаться отсчет побед советских клубов в европейских турнирах, но не повезло ей не по ее вине – уж слишком поздно мы стали участниками этих соревнований и международного опыта недоставало той команде), имея в передних рядах двух, а то и одного игрока, убедительно выигрывало у команд, выставлявших по четыре форварда. Уже тогда Виктор Александрович прививал своим подопечным

вкус к универсальному мастерству. Разве Сабо, Биба, Мунтян, оказавшись в штрафной площадке соперника или на подступах к ней, терялись в выборе приемов атаки? Они умели действовать как заправские форварды, а команда продуманными коллективными маневрами обеспечивала неожиданность их появления на ударных позициях. Чем больше в команде универсалов, тем свободнее они пользуются всем разнообразием тактических приемов.

За успех атаки и обороны в равной мере отвечают все полевые игроки. Кто скорее создаст такую команду, тот раньше заглянет в будущее и пожнет плоды этого опережения. Старые представления пора списывать в архив. Они вводят в заблуждение публику.

Какими бы великолепными специфическими данными ни был одарен футболист, он не должен, не имеет права строить игру только на использовании своих выигрышных качеств. Между прочим, это прекрасно понимал Маслов, который отчислил из команды индивидуалиста Лобановского, самостоятельные действия и трюки которого нравились публике, но шли вразрез с той командной игрой, которую мыслил этот выдающийся тренер. Справедливость масловского решения я понял, естественно, не сразу, но когда понял, обрадовался, потому что это дало мне хороший толчок для последующей работы. Это было поразительно сложно сделать (но в высшей степени необходимо) – забыть напрочь, как ты сам играл в эту игру, не вспоминать о своем футбольном прошлом и ни в коем случае не навязывать футболистам своих представлений игрока.

Суть современного футбола – в создании численного превосходства на различных участках поля. И первейшее требование к игроку – как можно быстрее переходить от обороны к атаке, и наоборот.

Оборонительную направленность футбола, которую якобы показывает киевское «Динамо», пытаются подтвердить словом «назад», используемым мной, когда я сижу на скамейке. При этом не берут во внимание, что, когда это нужно, я кричу и «вперед». Но вперед футболисты идут охотнее, подстегивать не надо. Переход от атаки к обороне дается им сложнее, бывает, расстроившись из-за сорванного маневра, они останавливаются – вот и приходится взывать к ним, хотя в шуме стадиона голос не всегда и слышен.

В своем стремлении во что бы то ни стало выиграть все юношеские соревнования мы всего-навсего тренируем зарубежных соперников, перед которыми в юном возрасте стоит одна задача: набраться опыта. Их талант расцветает потом, с приходом физической зрелости. А у наших одаренных футболистов эта зрелость (в спортивном смысле) так и не наступает порой из-за преждевременной растраты физических и нервных сил.

В 1977 году игравший у нас в резерве несомненно одаренный Олег Таран провел в общей сложности за все команды, куда его вызывали (включая дубль киевского «Динамо», разумеется), свыше ста матчей. У меня нет сомнений, что прежде всего по этой причине он не стал выдающимся игроком.

Больной вопрос, но, вероятно, одаренных молодых футболистов, уже готовых выступать в основном составе команды высшей лиги, нет смысла приглашать в юношеские и молодежные сборные. Там должны играть те, кто еще не созрел для выступлений на высшем уровне, кого нужно бережно подвести к этому через юниорские соревнования. На юношеском и молодежном уровне наши футболисты часто обыгрывают в официальных турнирах сверстников из зарубежных команд, которые впоследствии, став взрослыми, завоевывают награды на чемпионатах мира и Европы. Наши же победители не всегда даже появляются в высшей лиге.