Беспокойное сокровище правителя

Чекменёва Оксана

Это оказалась Людмила. В принципе, можно было догадаться методом исключения.

– Я поговорить,- шепнула она, и я приглашающе похлопала по кровати, садись, мол. Наверное, это что-то важное, что до утра не потерпит, значит, поговорим.- Просто завтра вечером нам в школу возвращаться, а до этого вокруг куча народа будет, наедине не остаться.

– О чём ты хотела поговорить? - с лёгким замиранием сердца спросила я, очень надеясь, что об Оле. Или о близняшках. Или хотя бы об истории со Снежкой - вдруг узнала как-то.

– Давно это у вас с отцом? - разбила мои надежды Людмила.

– Недавно,- вздохнула

я, решив, что «это» означает поцелуи. Было неловко, я сама-то ещё не привыкла к таким изменениям в своей жизни, понятия не имела, к чему это всё приведёт, и именно сейчас такой разговор был ужасно не к месту. Но деваться было некуда - не прогонять же Людмилу.

– И какие у вас планы на будущее? - новый вопрос вогнал меня в ступор.

– Понятия не имею,- ответила честно. Поцелуи ведь, на самом-то деле, не говорят, какие у Ростислава планы, и что он чувствует ко мне, помимо влечения, неизвестно. Может, завтра что-нибудь узнаю, а пока и сама в растерянности.

– Судя по тому, как отец меняется, когда ты рядом, для него это что-то серьёзное. Сколько я его знаю - практически всю жизнь,- не помню, чтобы он столько улыбался. И чтобы вот так, забывшись, целовался с кем-то прямо посреди гостиной - тоже не припомню.

– Да с кем ему целоваться-то? - выпалила, не удержавшись, поскольку помнила про демографические проблемы магов.- У вас и женщин-то нет.

– А люди? Ты же не думаешь, что он жил все эти годы монахом? - Людмилу явно позабавил мой ошарашенный вид.- Это семьи создавать и детей иметь с людьми... ну, не то чтобы запрещено, просто не принято. Дети получаются неполноценными, браки - недолговечными, сама знаешь, как люди быстро стареют. Но сожительство-то вполне возможно. И я даже застала парочку... скажем так, гражданских жён.

– Они тебе не нравились? - я изо всех сил старалась не показать свою ревность, но всё же надеялась на положительный ответ. То, что у Ростислава были женщины, не должно было меня удивить, в принципе, и не удивило, я же не наивный ребёнок и всё понимаю. И было глупо ревновать к прошлому. Но я ревновала. И жалела, что Людмила подняла эту тему. Пока я не думала о прошлых женщинах правителя - их вроде как бы и не было.

– Да нет, они нормальные были,- пожала плечами девушка.- Воспитывать меня или Полину не лезли, зато быт при них становился заметно лучше. Одна меня даже готовить немного научила. Они смотрели на отца с обожанием, а он оставался таким же холодным и неприступным, как с подчинёнными. Уж не знаю, что там у них наедине происходило, но я никогда не видела, чтобы он кого-то из них не то что поцеловал, а хотя бы просто улыбнулся прилюдно. А тебя обнимает, улыбается, смотрит так, словно ты - его сокровище. Со стороны это очень заметно.

И когда она только увидеть всё успела, сегодня вообще весь день непонятно где была. То есть, понятно, но это не важно. Я сидела и пыталась осознать всё услышанное - и про женщин, и как Ростислав рядом со мной меняется. Я ведь и сама эти перемены видела, помню ещё, каким он при нашем знакомстве был, но считала, что тогда мы совсем чужими были, а когда я стала кем-то вроде члена семьи, он оттаял. А по словам Людмилы получается, что это он именно рядом со мной таким становился. Приятно.

Если бы ещё она про его женщин не заговорила! И думай теперь, есть ли у Ростислава кто-то сейчас? Конечно, последние

две недели он был дома неотлучно, и сюда никого не приглашал, но заноза всё равно засела в мысли и царапала. И ведь не спросишь же, о таком мужчин не спрашивают.

Или спрашивают? Я совершенно запуталась.

– Я просто хотела сказать, что если у вас всё серьёзно, то я рада,- слова Людмилы вырвали меня из мысленных метаний и заставили удивлённо взглянуть на неё. Если, чисто теоретически, у нас с Ростиславом было бы всё серьёзно, то разве взрослая дочь не должна ревновать отца к юной потенциальной мачехе? Это же классика! - Просто тебе я смогла бы доверить Олю, когда в следующем году окончу школу и выйду замуж. Мой Матвей живёт и работает в Питере, сейчас он сюда приехал, чтобы побыть со мной, но потом мы будем жить в другом посёлке. Я переживала за Олю, конечно, есть ещё близняшки, но они сами-то нуждаются в присмотре и заботе. А отец так много работает, я впервые вижу, чтобы он взял отпуск. Столько «впервые» рядом с тобой,- она покачала головой.

– Я... я учиться буду,- всё, что смогла выдавить из себя. Я не знаю, что завтра-то будет у нас с Ростиславом, а Людмила уже всё продумала и всё для себя решила.

– Знаю,- она пожала плечами.- Это все знают. И не очень понимают это твоё желание. Но раз хочешь учиться - учись, это мало что меняет.

– Почему?

– На выходных-то всё равно дома будешь. Присмотришь за малышкой. А то я уже думала, что придётся к себе её забирать, Матвей не против, но с отцом я ещё это не обсуждала, мне всё равно ещё год учиться. И тут ты появилась. Это решает все проблемы.

– А ты уверена, что я... подойду?

– Уверена. Не думай, что если меня здесь не было, то я ничего и не знаю. Мне прошлых выходных хватило, чтобы понять всё, что нужно. К тому же, мы с близняшками регулярно созваниваемся, они мне столько видео прислали - надо же им с кем-то делиться,- тепло усмехнулась девушка.- К тому же, ты у нас вообще новость номер один - столько всего с тобой происходит. Как говорится, слухами земля полнится. Так что, я в курсе всего.

– Спасибо за доверие,- только и смогла я выдавить.

– Ладно, не буду тебе мешать отдыхать. Спокойной ночи,- Людмила встала и направилась к двери.

– А можно вопрос? - не удержалась я.

– Конечно,- девушка притормозила и оглянулась.

– Почему ты Людмила? Нет, я понимаю, что это твоё имя,- глядя на удивлённо поднятые брови собеседницы, постаралась я сформулировать свой вопрос конкретнее.- Я знаю, что взрослые маги не пользуются уменьшительными именами, им непривычно. Но девушки-то пользуются. Маша, Рита, Даша. Даже Оля. А ты - нет. Почему?

Людмила постояла, помолчала. Покусала губу. Потом присела на пуфик, удачно оказавшийся рядом, и начала говорить, глухо, глядя куда-то в стену.

– Мама звала меня Людой. Людочкой. И говорила, что любит. А потом отдала магам и забыла обо мне. Я больше была ей не нужна. Отец называет меня Людмилой - так было написано в моих документах. Я знаю, что другие девочки поправляли своих отцов или опекунов, говорили, что их зовут Маша, Рита, Даша, Оля,- с горькой усмешкой перечислила она те же имена.- А я не стала. Подумала, раз я теперь маг и у меня новая жизнь, то пусть и имя будет новое. Так и стала Людмилой. Меня все так зовут. А Люды больше нет.