Беспокойные звезды
Шрифт:
Я стоял перед окном из магически усиленного стекла, из которого открывался вид на мой тронный зал на верхнем этаже моего замка, и смотрел на кровавую бойню внизу. Удовлетворение захлестнуло меня, и мои губы изогнулись в торжествующей улыбке, когда мои боевые машины наконец были раскрыты.
В конце концов, Варду было свое применение. Я мог признать, что был рад, что не убил его, хотя мне так часто хотелось это сделать, его неудача как Провидца почти компенсировалась ужасными махинациями его разума.
Существа, которых он создал в своей лаборатории, были жестокими и грубыми,
Моя ярость в тот день была действительно сильной, моя ярость из-за потери пойманной звезды могла сравниться только с яростью моей королевы, когда она потеряла ее власть над такой большой властью. Она получила серьезный удар, потеря силы звезды оставила в ее теле лишь тени. Но они все еще были порочны; факт, который я узнал, когда испытал эту силу, пытаясь подчинить ее своей воле, но обнаружил, что она все еще одерживает верх. Хотя, по крайней мере, теперь ее держали под контролем Узы Хранителя.
Она все так же была прекрасным оружием в этой войне, но я решил, что буду искать способ избавиться от него в будущем, как только мое правление будет полностью закреплено. Я сделал бы это хитро, как поступал со всеми остальными в прошлом. Смерть Вега и его шлюхи жены были тому подтверждением.
Я наблюдал за флангом своей армии, где моя королева была погружена среди легиона нимф, которые остались верными ей после того, как она потеряла контроль над тенями и последующего удаления с них своей порчи. Их число было намного меньше, чем она обещала мне, когда мы впервые заключили сделку. Факт, который она, несомненно, тоже отметила. Лавиния не выполнила свою часть нашей сделки, и, когда я крутил кольцо, которое связывало меня с ней в браке, я усмехнулся. Она даже не успела подать мне еще одну теневую руку.
Ее использование действительно было исчерпано.
Я оторвал взгляд от места, где, как я знал, скрывалась моя королева, и с безудержным ликованием наблюдал, как военные машины обрушивали свою феноменальную мощь на поле, шары объединенной магии стихий проносились по небу и сбивали с толку воздушные приказы, прежде чем тяжело столкнуться. в рядах этих чертовых повстанцев.
— Вы обдумали условия, сир? — тихо спросила Элис Ригель позади меня.
Я напрягся от гнева, обратив внимание на дочь лишенной магии суки, которая осмелилась обратиться ко мне в этот момент победы.
— Я же говорил тебе, что не буду предлагать условия, — прорычал я, дым вырвался из моих губ. — Все те, кто борется против меня, подписали себе смертный приговор. Я не буду предлагать ничего, кроме казни каждому из них.
— Но… — начала она, и я обернулся к ней, ярость вырывалась из каждой поры моего тела, когда я сделал шаг ближе к той, кого я по глупости допустил в свой Совет.
Она утверждала, что говорит от имени своей матери, чье сознание было настолько затуманено тем, что с ней сделал ее сын, что она была для меня практически бесполезна. Я держал ее рядом просто потому, что ее имя что-то значило. Или, по крайней мере, так оно и было.
— Ригель, — я выплюнул имя с губ, и комок слюны упал на пол у ее ног. — Казалось бы, что
Я ударил ее так сильно, что она рухнула на пол, даже не успев вовремя вызвать щит, чтобы защитить себя от удара.
— Жалкая, — усмехнулся я, отходя от нее.
Я с нетерпением ждал возможности развлечься публичной казнью, как только все это будет сделано, избавив королевство от всех оставшихся паразитов, прежде чем переделать его по своему образу.
— Если все вторые дети в нашей семье — коротышки, то разве в их число не войдешь и ты, хромой Лайонел? — Элис зашипела со своего места на полу, и я замер, напрягшись, когда эти слова нахлынули на меня, звеня в ушах. — В конце концов, Рэдклифф был человеком, рожденным для власти в вашем поколении. Это значит, что ему суждено было родиться ради величия, а ты — не что иное, как позор, оставшийся после него.
Я бросился на нее с яростным ревом, огонь вырвался из моей плоти и обуглил стены, пол и потолок. Но когда дым рассеялся и были обнаружены остальные мои советники, спрятавшиеся за толстой стеной магии, там, где была Элис Ригель, не осталось никаких обугленных костей. Нет. Вместо девушки, чьей судьбе только что был назначен жестокий конец, я обнаружил, что в дверях стоит мой Наследник, его глаза ярче, чем я когда-либо видел, туника из черной кожи оставляла обнаженными его сильно мускулистые руки, обнажая множество татуировок, которых не было, когда я видел его в последний раз. Татуировки, которые выглядели нарисованными в самой тени. Его тени защитили и его самого, и коротышку Ригель от взрыва моей силы, и когда я посмотрел на него, меня захлестнул прилив ярости.
— Отец, — промурлыкал Тарикс, склонив голову так медленно, слишком по-звериному, что всегда заставляло меня чувствовать, будто он хищник, оценивающий еду. Мне нравился этот взгляд, прежде чем я обнаружил, что он обращен против меня.
— Где ты был? — потребовал я, не позволяя мыслям о чем-либо, кроме полного доминирования над ним, проникнуть в мой разум. — Ты пропадал несколько дней. Вард думал, что ты мертв.
Я бросил обвиняющий взгляд на своего гребаного Королевского Провидца, который пытался спрятаться за спинами других моих советников, но увидел его. И я знал, что он почувствовал мою ярость.
— Я принял участие в смерти, — согласился Тарикс, подходя ближе, и в его голосе не было никакой интонации, которая могла бы дать мне какой-либо ответ на его мотивы.
— Тогда иди и съешь еще, — рявкнул я, выпрямившись и подняв подбородок, чтобы можно было возвышаться над ним. Вот только я этого не сделал. Он, как этот гребаный предатель Дариус, теперь был выше меня, его мускулы тоже были больше, его мускулы слишком выражены, слишком выражены. чертовски много. Как он посмел выйти за пределы моего превосходства?