Беспощадный

Asya Qui

— Вставай, — командует он, поднимаясь.

Его голос не терпит возражений.

— Не встану, пока ты не свалишь! — упрямо заявляю, хотя понимаю, что это бессмысленно.

Демиан стремительно подхватывает меня и закидывает на плечо, как пушинку. Мир переворачивается, и я оказываюсь вниз головой, уткнувшись носом в его спину.

— Поставь меня, придурок! — кричу, колотя его кулаками.

— Еще слово — и я тебя отшлепаю, — спокойно обещает он.

Его тон не оставляет сомнений — он не шутит. Но я

не могу остановиться:

— Отпусти, козел! Урод! Ненавижу тебя! Какого хрена ты меня лапаешь? Вали к своей Вирджинии!

Продолжаю колотить его по спине, но ему хоть бы хны. Он даже не сбивается с шага.

— Демиан! Я сказала, поставь меня!

Он шлепает меня по заднице, от неожиданности затыкаюсь. Жжение растекается по коже, смешиваясь с возбуждением.

— Я предупреждал, — хрипло бросает он.

Донеся до раздевалки, Демиан ставит меня на ноги. У меня кружится голова, и я едва не падаю. Он придерживает меня за талию, пока я не обретаю равновесие.

— Где твоя одежда? — спрашивает он, оглядывая пустые скамейки.

— Без понятия, — пожимаю плечами, стараясь не смотреть ему в глаза.

— Хочешь сказать, ты весь день разгуливала голышом? — цедит он сквозь зубы, сжимая кулаки.

В его голосе слышится плохо скрываемая ярость.

— Нет, я пошла в душ, а когда вернулась, шмоток и полотенца не было, — устало отвечаю.

Спорить с ним сейчас совершенно в лом. Чувствую себя вымотанной — и физически, и эмоционально.

— Ясно, — он идет к выходу. — Никуда в таком виде не уходи, — бросает Демиан напоследок.

Киваю, и он выходит. Оставшись одна, падаю на скамейку и закрываю глаза. Эта встреча выжала меня досуха. В голове крутится миллион мыслей, но я не могу сосредоточиться ни на одной из них. Кожа все еще горит от его прикосновений. Черт, почему он так на меня действует? Ненавижу его. И себя заодно — за то, что не могу ему противостоять.

Глава 47. Демиан

В голове бьется одна мысль: "Кто — нибудь ещё видел её голую?" Ярость накрывает с головой. Хрен там я позволю какому — то уроду пялиться на мою девочку. Кто, блять, посмел стащить всю её одежду?

Практически бегу к общаге, кипя от злости. Надо срочно найти ей что — нибудь накинуть. Врываюсь в комнату и вижу Джину, залипшую в телефон. Она подпрыгивает от неожиданности.

— Где её трусы? — рявкаю.

— Чего? — Джина таращится на меня как на психа. — На кой черт тебе трусы Лисы?

— Не твое дело! — едва сдерживаюсь, чтобы не психануть окончательно. — Просто скажи где они!

Джина отступает на пару шагов, явно напуганная моим видом. Потом вздыхает и кивает на комод у стены.

— Там, — говорит она тихо.

Дергаю ящик с такой силой, что чуть не выламываю его. Хватаю первые попавшиеся трусики и несусь обратно.

Нужно

вернуть Лисёнку шмотки и убедиться, что с ней всё в порядке. Захожу в раздевалку и вижу её — сидит на скамейке, глаза закрыты. Подхожу ближе.

— Держи, — говорю, протягивая одежду.

Она вздрагивает от моего голоса и поворачивается. На щеках застыли слезы.

— Ты ревела? — спрашиваю мрачно.

— Нет, — она берет вещи. — Спасибо, — бормочет.

— Я же вижу, что ревела. Что случилось?

Она смотрит на меня, как на полного идиота.

— Ты серьезно? Что случилось? — переспрашивает она. — Демиан, ты просто взял и кинул меня, ни хрена не объяснив! — срывается она. — И ещё лапал эту Вирджинию, будто между нами ничего не было!

Стою как вкопанный. В голове полный бардак. Как ей всё объяснить? Лучше уж останусь козлом до конца.

— Перегорело, — выдавливаю из себя.

— Перегорело? — она горько усмехается. — Господи, какая же я дура, что вообще повелась на тебя.

— Давай я тебя провожу, — предлагаю, чувствуя себя полным мудаком.

— Не надо, сама дойду. Просто оставь меня в покое.

Разворачиваюсь и молча ухожу. Надо срочно сбросить напряг, иначе я просто взорвусь. Злость на самого себя просто душит. Хочется что — нибудь разнести к чертям.

Выхожу из бассейна. Кулак сам собой сжимается, и я со всей дури вмазываю по стене. Резкая боль пронзает костяшки, но это ерунда по сравнению с тем, что творится внутри. Мысли скачут как бешеные, в висках стучит. Ненавижу себя за то, что так обошелся с Лисёнком. Её заплаканное лицо стоит перед глазами, словно выжженное на сетчатке. Она не заслужила такого дерьмового отношения.

— Ты что, решил кровавый ремонт забабахать? — доносится веселый голос подходящего Фила.

Поворачиваюсь к нему и криво усмехаюсь:

— Ага, решил добавить красок. Может, так стены повеселее станут.

— Что стряслось? — не отстает он, подходя ближе и с интересом разглядывая мои разбитые костяшки. — Выглядишь так, будто тебя поезд переехал.

Тяжело вздыхаю, прикидывая, стоит ли делиться с ним этим дерьмом. С другой стороны, может, разговор поможет разложить всё по полочкам.

— Ничего хорошего. Слушай, у тебя бывало такое, что нравится девчонка, а ты не можешь быть с ней из-за всякой фигни? Типа, хочешь быть рядом, но что-то постоянно мешает?

Он кивает, делая умное лицо.

— Было, конечно. Жизнь — та еще сука, не всегда идет по плану. Иногда кажется, что вселенная специально всё усложняет.

— И с кем у тебя такое было? — вдруг спрашиваю, неожиданно даже для себя.

Фил секунду тупит, будто решая, говорить или нет. Его лицо становится серьезным, словно он собирается признаться в убийстве. Наконец выдает имя, которое я вообще не ожидал услышать: