Беспредел по-русски (Цезарь - 3)
Шрифт:
– Вот за это - спасибо.
– Ты намеренно отдалил его от голосования, чтобы он потом при случае все переиграл?
– Естественно.
– Как насчет легенды, что на тебя наехали спецслужбы, и ты, спасая сына, отстранился от власти? Спрос будет с лидера Организации, и ты подставил под удар Хромого. Если я такое скажу Яковлеву, чтобы он до поры не выступал, он поверит?
– Великолепно. То, что надо.
– Значит, ты не заинтересован во вражде между Цезарем и Хромым. Даже в том, чтобы тот хоть что-то пронюхал об истинном положении дел. Я тебя правильно понял?
– Как всегда.
– Тогда продолжаю доклад. Цезаря я нашел.
– Слава Богу.
– Он в КПЗ, но я даже близко подобраться не смог. Финист там же. Есть у меня твердое убеждение, что их могут ликвидировать в любой момент.
– Верно подмечено.
– Жена Цезаря в больнице, и я хочу навести Яковлева на светлую мысль, что ей там не место, есть врачи и получше.
– Замечательно.
– Что требуют с тебя?
Маронко засомневался. Сказать правду? Одним словом... Но тогда Ваня начнет действовать куда как более круто...
– Деньги, Дима, все в нашем мире решают только деньги, - уклончиво ответил он.
– Это еще не самое плохое. А почему, если речь только о деньгах, ты не желаешь ставить об этом в известность Цезаря?
– У меня есть на то веские причины.
– Дело твое... Запас времени есть?
– Практически нет.
– До утра терпишь?
– Часов до шести.
– А, так это приурочено к выходу Цезаря... Его должны выпустить, по крайней мере, на сегодняшний вечер уголовное дело еще не возбуждено. А если не выпустят - не расстраивайся. Даже лучше. Я переведу его под опеку ФСБ. И там выкрутиться будет проще.
Только этого не хватает, чтобы Сашка очутился под крылом у покровителя Алияра...
– Ошибаешься. Как раз вот этого допускать нельзя ни в коем случае.
– Да? Ладно, тогда будем бороться сейчас. Ты не спеши, тяни время до утра. И Яковлева из особняка не гони. Я позвоню, он принесет тебе трубку. Своим сторожам можешь сказать, что это по поводу какого-нибудь контракта с UMF беспокоят.
– Вполне подойдет. Что еще?
– Парня твоего, Савельева, я нашел. Живой и невредимый, сидит в КПЗ в Ярославле. Абсолютно убитый, следователь жалуется, что из него слова не вытянешь. Говорит, уставится в стену перед собой и молчит. Со всем соглашается, но даже не прислушивается к тому, что ему втирают. Взяли именно за угон. Три года светит. Что с ним дальше делать?
– А это на твое усмотрение. Я к таким вещам отношусь индифферентно.
– Есть еще одна новость. Вчера в районе Водников выловили утопающего. На берегу парочка любовью занималась, видели, как он с моста свалился. Уверяли, что не сам. Он выплыл на поверхность и опять пошел ко дну. Парень вытащил его на берег, вызвал "Скорую", доставили в больницу. Мужчина лет шестидесяти на вид, кисти обеих рук в буквальном смысле слова искрошены, ногтей нет, на теле живого места нет, в легких воды полно и прочие прелести. Абсолютно седой. Сейчас в реанимации, врачи за жизнь не ручаются. Без сознания. Я туда послал своего агента, он сделал снимок. Пациент отдаленно похож на Корсара. Не могло такого быть, чтобы это именно он?
Маронко усмехнулся. Н-да, разведчика так просто не угробишь.
– Вероятнее всего, потому что район тот же. Да и все обстоятельства совпадают.
– А, так ты знаешь, что конкретно с ним сделали?
– Разумеется.
– И что мне с ним делать?
– Свидетелям заплатить, чтобы молчали. Врачам - тоже. Желательно наведаться в диспетчерскую и уничтожить записи о вызове. Потерпевшего вниманием не оставлять ни в коем случае.
– Понял.
– Еще одно. Летом - а может, и раньше - нас наконец-то навестит твой старый друг.
– Алияр?
– Да-да. Я знаю, ты будешь рад с ним встретиться.
– Еще бы.
– Постарайся, чтобы он не застал тебя врасплох. Сам понимаешь, такого человека надо встречать при параде. А то еще обидится, что не выставили ему почетный караул в аэропорте.
– Я ему выставлю, - с угрозой пообещал Вихров.
– Я ему такой караул выставлю... Если я правильно понял, мне следует позаботиться о личной охране для себя?
– Верно. У него хорошие связи, знает все досконально.
– Ничего... Ладно, тогда до утра?
– Успеха тебе.
Маронко вернул трубку Яковлеву. Покосился на него - интересно, уловил суть по отрывочным фразам и советам? Вряд ли, вполне заурядный разговор. Ничего, что непосредственно указывало бы на происходящие события.
На душе стало заметно легче при мысли о том, что жив Корсар и Илья в надежных руках. Все, господин Ювелир, вы проиграли. Жаль только, что дожить до победы не получается. Но ничего, думал Маронко, умру со спокойной совестью.
Белый смотрел на него вопросительно-тревожно. А, ему же пояснить требуется, кто звонил да зачем... Обойдешься, дорогой. И Хромому ты ни слова не скажешь.
– Валера, - Маронко повернулся к Яковлеву, - я...
– Все нормально, Сергей Иванович. Я бы тоже психовал и на всех кидался, если бы моих сыновей посадили.
– Не в этом дело. Конечно, я был резковат. Но пойми - я ничего не делаю просто так. Саше просто нельзя сейчас возглавлять Организацию. Даже если бы не эти проблемы. Он не созрел до реальной власти. И власть его погубит. А я стремлюсь совсем не к этому.
– Какие данные мне нужно приготовить для Хромого?
– Я могу сказать, что ты не обязан сообщать. Дела концерна его не касаются ни с какой стороны, поскольку это не имущество Организации, и своих денег он туда не вкладывал. То же самое относится к другим компаниям. Ты можешь показать ему те же документы, которые предоставляются налоговой инспекции, этого достаточно. Далее, личный состав вашей бригады он знать должен, но полные биографии ни к чему. Твой разведблок - это тоже только твоя епархия. Я, к примеру, сам не знал, сколько агентов у Корсара. Но вот полный отчет по теневому бизнесу Хромой должен получить. В общем-то, у него те же полномочия, что были у меня.
– Хорошо. С вашего разрешения, я съезжу домой, все подготовлю. Вернусь сегодня или завтра утром.
– Погоди, не спеши. Ты мне еще понадобишься сегодня. Иди пока к своим, я позову.
Яковлев успокоился. Это хорошо. Маронко проводил его взглядом, делая вид, что не замечает тревожно-вопросительной физиономии Белого. В конце концов тот не выдержал:
– Сергей, с кем ты разговаривал?
– А что такое?
– Да мы вроде договаривались, что ты...
– А-а, отчитываться вам! Ну что ж, раз так просишь... Звонил мой очень хороший друг. Которого, кстати сказать, беспокоят события, происходящие в данный момент. А возможности этого друга очень велики. Ты слышал, что я в разговоре с Хромым упоминал Визиря и Падишаха. Так вот, Падишах только из-за моего друга боится ехать в Россию. Даже под чужим именем.