Беспредел в благородном семействе
Шрифт:
Валентин оказался худощавым и несколько нескладным. Он сутулился, и на его лбу между бровями уже залегла ранняя складка. У кого-то из их друзей, Алена это хорошо помнила, на лбу была такая же точно ранняя морщинка. Двигался Валентин при своих длинных конечностях как-то неуверенно и медленно, словно задумываясь перед тем, как сделать следующий шаг.
А вот Янина, та, напротив, была компактной, но при этом очень быстрой в движениях, скользила она плавно, словно капли ртути. И Алена опять же невольно нахмурилась, пытаясь понять, у кого же она видела точно такую же особенность походки. Алена не сводила глаз с детей своих друзей и, прислушиваясь к их словам, без труда поняла, что эти двое, несмотря на внешние различия, отлично ладят между собой.
Правда, Янина в разговоре почти всегда опережала своего друга. И когда Валентин открывал рот, чтобы еще только указать на какую-нибудь особенность пейзажа, привлекшую к себе его взгляд, Янина уже кричала:
– Ты только посмотри!
Например, бензоколонку с уникально низкой для России ценой на бензин эти двое увидели явно одновременно. Но пока Валентин внимательно рассматривал ее, Янина уже тараторила, задавая Алене вопросы, почему так дешево стоит тут бензин и кто торгует им себе в убыток.
Алене пришлось объяснять:
– Цена на обычных бензоколонках складывается из нескольких факторов: тут и аренда земли, и налоги, и расходы на содержание обслуживающего персонала, и собственное желание хозяина обогатиться.
– Последнее, надо думать, значительнее всего цену и поднимает?
– Не всегда. Есть еще законы рынка, которые регулируют цену на бензин. Если ты станешь продавать дешевле, чем твои конкуренты, то тебя мигом обвинят в нарушении корпоративной этики и в желании перетянуть всех клиентов к себе. У нас же в «Дубочках» подобных обвинений можно не бояться. Места у нас уединенные, если кто посторонний и заедет случайно на нашу заправку, то особого ущерба от этого большому бизнесу точно не будет. К тому же муж из года в год уменьшает собственную долю прибыли, год назад продавал бензин по себестоимости, теперь продает существенно ниже его реальной цены, поэтому наши люди уже привыкли к тому, что бензин всегда стоит одинаково и цена его не меняется уже который год.
– Но бензин вы все же покупаете? – шутливо спросила Янина. – Собственного нефтеперерабатывающего заводика у вас еще нет? Нефть из земли не качаете? А то послушаешь, все-то у вас в «Дубочках» есть. Нефти-то нет?
– И слава богу! – воскликнула Алена. – Но открою тебе секрет: в планах у Василия Петровича перевести «Дубочки» на какую-нибудь более чистую энергию.
– Водородное топливо?
– В нашем отдельно взятом сельском поселении – это вполне посильная задача.
Но и, кроме бензоколонки, по пути до усадьбы гостям предстояло увидеть еще много интересного. Василий Петрович не иначе как нарочно выбрал самую длинную дорогу, желая с самого начала провести экскурсию по своим «Дубочкам». И потому времени у Алены для ее наблюдений за Валентином и Яниной было тоже предостаточно.
От себя она могла сказать, что молодые люди ей нравятся, они были симпатичными и милыми. Но все же какая-то их особенность не давала покоя Алене, заставляя ту хмуриться всякий раз, когда Янина и Валентин выскакивали из машины и начинали нарезать круги перед очередным творением Василия Петровича.
У молодых людей, да и у остальных гостей все в равной степени вызывало в «Дубочках» искренний восторг и даже восхищение.
– Вася, как хорошо ты тут все обустроил!
– А главное, умно!
– И что? – дружно интересовались гости. – И доход твое поместье дает?
Василий Петрович важно кивал головой, не уточняя, что с некоторых пор доходы поместья идут не только на его расширение, но также и на благоустройство промышленных и животноводческих комбинатов всей области. Василий Петрович, имея хороший запас в кубышке, щедро выделял беспроцентные кредиты на развитие родного края. Благодаря ему процветать начали не только «Дубочки», но и окрестные поселки и деревни начали потихоньку приходить в себя после многолетнего запустения.
Сами «Дубочки», которые начинались как экологический проект малой деревни, постепенно разрослись настолько, что теперь тут на постоянной основе проживала почти тысяча человек. И всем хватало как работы, так и еды. Да еще какой еды – чистой и свободной от пестицидов, гербицидов и прочей гадости, которую щедро рассыпают на своих полях бедные фермеры, вынужденные так поступать, чтобы выращивать урожай в достаточных количествах и иметь возможность оплатить грабительские кредиты, под которые у них взята техника, те же семена, удобрения и прочая, и прочая, и прочая.
Но Василий Петрович с самого начала отказался от применения у себя в имении всевозможной химии, много ездил по стране, советовался со староверами, до сих пор ведущими свои небольшие хозяйства в глубинках России. И итогом его поездок стали семена – здоровые и адаптированные ко всякого рода болячкам. И конечно, лучшим удобрением Василий Петрович считал конский или любой другой навоз. С применением этого удобрения растения росли здоровыми и сильными.
– А здоровый организм и сам способен противостоять болезням. Что касается вредителей, то их уничтожают птицы.
Вокруг «Дубочков» раскинулись богатые леса, которые и впрямь были густо населены разной живностью. Пернатые с удовольствием вылетали на поля, где им было легко склевывать и гусениц, и жучков, и тлю.
Этот пример заставлял Василия Петровича еще дальше расширять свою философию:
– Раньше люди жили, травами лечились и почти не болели. А мы с вами хотя и пьем медикаменты горстями, здоровей от них не становимся. Если здоровой и полезной едой питаешься, то и сам здоров будешь, никакие лекарства не нужны будут, организм сам что ему надо из имеющихся запасов скомбинирует и любую болезнь победит.
Проповедуя свои взгляды, Василий Петрович и не заметил, как гости осмотрели и новые корпуса коровника, и амбары для хранения собранного урожая, и даже заводик по изготовлению домашних варений и джемов. И когда дело дошло до осмотра колбасного цеха, в котором готовили всевозможные мясные деликатесы, гости начали как-то странно сглатывать, покряхтывать и вообще подавать какие-то сигналы, которые хозяева сначала не понимали.
И лишь после того, как Павел – отец Янины – спросил напрямик: