Бессердечные изгои. Падший враг
Шрифт:
Она скоро узнает, что я только что стал одним из самых богатых людей в стране. Она останется за пределами ее самых смелых мечтаний. Это убьет ее и одновременно заманит ко мне.
И так начнется еще одна игра между нами. Проверка на прочность.
Кто первый уступит, возьмет трубку и позвонит? Примет поражение? Осознает свою судьбу и, наконец, сдастся перед этой отвратительной договоренностью и всем, что она влекла за собой?
Самое время напомнить Грейс кое-что, что она могла забыть.
Я всегда выигрываю.
Глава 7.
Спустя две недели
– Спасибо, что разрешил мне завалиться к тебе. – Риггс выполз за мной из такси, сильно уставший.
– «Разрешил» – это слишком громкое слово. Ты преследовал меня до дома, придурок. У меня было мало выбора в данной ситуации, – проговорил я, посмотрев на часы.
– Да брось, Арс. Все хотят, чтобы у них появился преследователь. Это значит, ты чего-то добился в жизни. – Он добродушно похлопал меня по спине, его золотистые кудри падали на широкий лоб, когда он покачал головой.
– Ты странное существо, – проворчал я.
– Чья бы корова мычала, – ответил он мне.
Мы пошли вниз по улице к моему дому. Я попросил таксиста высадить нас раньше конца маршрута, боясь, что моего друга детства вырвет на его кожаные сиденья.
Риггс шел, засунув кулаки в передние карманы и тихо насвистывая что-то.
– Куда ты дальше отправишься? – спросил я, пытаясь отвлечься от своих мыслей. Грейс не связывалась со мной уже две недели. Я знал, что она все еще переваривала потерю своей важности для меня. Мы оба знали, что после завещания я стал слишком важен для нее, чтобы продолжать эти игры.
Она знала, что я попрошу признания, серьезные признания. И она оттягивала момент.
– Северная Джакарта, – ответил Риггс, на что я задумчиво хмыкнул. – Это в Индонезии, ты, некультурная свинья, – усмехнулся он.
– Когда ты уезжаешь?
– На следующей неделе, – ответил он, пнув пустую железную банку с тротуара прямо в мусорное ведро; такой удар заставил бы самого Бекхэма позавидовать. – На три недели. Это что-то вроде привилегии за то, что я выиграл в номинации «Фотография года» в прошлом году.
На этой фотографии удар молнии коснулся крыла канадского журавля. Он поймал кадр, когда вся стая одновременно взлетела в одном направлении. Весь фон был фиолетово-синий.
Я не сомневался, что Риггс был полон загонов и проблем, с которыми рождаются все великие художники. Но какая бы тьма ни таилась внутри него, он делал все, чтобы она не вырвалась. Беззаботный красавчик, который гонялся за девушками и приключениями, был лишь образом, который он показывал всем, даже своим лучшим друзьям. Я подозревал, что в каком-то смысле он был испоганен еще больше, чем мы с Кристианом, вместе взятые.
Плечом я толкнул стеклянную дверь в свой дом. Мы направлялись к лифту.
– Альфред, приятель. – Риггс стукается кулаками с моим семидесятилетним швейцаром, пока я тащу его внутрь. – Как Сюзанна? Ее операция прошла удачно?
– Даже лучше, чем мы думали, мистер Риггс. Спасибо за цветы, это было щедро с вашей стороны.
– Не сейчас, Альфред, – рявкнул я, направляясь к лифту. Риггс может быть милым с работниками, но ко всему прочему он весил чертовых 180 фунтов [5] из-за мускулов и к тому же пьяный, а тащить его приходилось мне.
5
180 фунтов – примерно 82 килограмма.
– Но, сэр… – попытался сказать Альфред.
– Я сказал, что занят.
Риггс знал имя жены Альфреда. Невероятно. Этому придурку нужно арендовать квартиру в городе на следующий год. Мой дом не был хостелом, а ему становилось здесь слишком комфортно.
– Где твои манеры, грубиян? Альфред пожилой джентльмен. – Риггс покосился на меня, когда мы поднимались на лифте.
– Мне плевать, даже если он сам папа римский. – Я открыл дверь в квартиру. – А теперь принеси хоть какую-то пользу и закажи нам поесть. На твой выбор, – попросил я, проходя в гостиную, прежде чем осознал, что Риггс замер. Он стоял напротив моего дивана с открытым ртом и широкими глазами.
Я остановился.
Уставился на свой диван.
На нем распласталась Грейс, полностью обнаженная, не считая пары туфель на высоких каблуках с красной подошвой. Она крепко спала. Ее розовые соски набухли, а вся кожа покрылась мурашками.
Какого черта…
– Святые равиоли, – присвистнул Риггс. – Я начинаю понимать весь этот фетиш на секс с сестрой. Все еще не в моем вкусе, но я готов расширять горизонты.
– Я расширю твою задницу, если ты не свалишь прямо сейчас. – Я повернулся к нему, дрожа от гнева и восторга.
Наконец-то. Черт возьми, наконец-то. Что ее так задержало?
– Но мне нужно место, чтобы переночевать, – он раздражительно улыбнулся, наслаждаясь моим взбешенным состоянием.
– В Нью-Йорке шестьсот семьдесят отелей. Остановись в одном из них.
– Братанов не меняют на потаскушек. – Риггс сделал вид, что поднял с пола сумку и перекинул через плечо. Он вдруг щелкнул пальцами, опустив голову. – О, точно! Она же твоя сестра, – проговорил он, направляясь к выходу. – Наслаждайся, – напоследок пожелал он мне, прежде чем отсалютовать мне и хлопнуть дверьми.
Я присел на край кофейного столика и наблюдал за Грейс несколько секунд. Ее лицо выглядело умиротворенно. Поэтому я понял, что она притворялась. Обычно когда Грейс спала, то хмурилась, будто она использовала это время для созерцания плана по захвату мира.
– Я знаю, ты не спишь, – сказал я.
Видимо, она поняла, что я не был один, когда мы зашли, и не хотела объяснять причину своей наготы.
Ее лицо не вздрогнуло.
– Риггс уже ушел. У нас давно назрел важный разговор, и завтра утром я могу быть не в том настроении, когда весь алкоголь выветрится, – заметил я, вздохнув.