Бессердечный
Шрифт:
К моему облегчению, страдающего от любви идиота увели подоспевшие оборотни, глядящие с тревогой почему-то на меня. На близнецов я зла не держал — их можно было понять, да и не хватило мне сил на ненависть к ним, когда это чувство сжирало самого. Проклятье хотя бы не так усиливало собственные эмоции, а теперь без него я ощущал всё в разы сильнее.
А позже я нашёл дневник жены, и это прибило меня к земле, да так, что я два дня не выходил из её покоев, так и пролежав на постели, пока меня в окружении пустых бутылок не обнаружила госпожа Адельхея. Мне всегда было тяжело рядом
– Почему ты всегда относилась ко мне так хорошо и не возненавидела?
– спросил её, пока она укачивала меня, словно младенца.
– Потому что тебе тоже было больно. Разве я могла обвинять того, кто потерял ровно столько, сколько и я, а может, и больше?
– отозвалась она, гладя по голове.
– Но мой тебе совет — пока жалеешь себя, Ами всё больше будет проникаться симпатией к дракону, а вскоре она решит, что ты не хочешь её возвращать. Правда отдашь её так просто?
Ответа нам обоим не требовалось.
Я был так занят жалостью к себе и перемалыванием своей боли, которую до проклятья так и не удалось прожить, как следует, что даже не знал, как всё это время было тяжело другим. Ушлые старикашки, ратующие за чистоту нашей крови, как оказалось, уже позаботились, чтобы Райден выбрал себе другую невесту, и стёрли память им с Рысью, собираясь устроить им свадьбу. И не вмешайся Рэн, всё закончилось бы плачевно…
На этой почве с Советом я окончательно рассорился, заперев их во дворце с помощью силы древнего заклинания Мира и, конечно же, алкоголя, а потом ещё на несколько дней впал в похмельную кому, забившись в самый дальний угол, чтобы всё хорошенько обдумать. Правда, под конец недели беспробудной пьянки, демон отыскал меня в конюшне — заросшего, а ещё обнимающего лошадь Ами. Не знаю, как она позволила, но видано тоже скучала по хозяйке.
– Я всё понял, слышишь?!
– заявил Его княжеское Темнейшество, врываясь в мой сон, где я предавался разврату в компании Вишенки.
– Что тебе пора свалить с моих земель?
– Что им нужен подвиг!
– Кому?
Голова работала плохо, но идиотичность чужого замысла я чуял уже за версту.
– Этим бессердечным, бросившим нас ж-женщинам, - он с трудом устоял на ногах, волнуя зверей.
– Мы должны доказать, что ещё можем что-то в этом мире, поэтому собирайся — мы отправляемся за Цветком Жизни!
Почему я согласился? Возможно, терять мне было попросту уже нечего, и сгинуть в пустыне стало бы идеальным наказанием самому себе за всё то дерьмо, что случилось, только я почему-то выжил, даже получив пару скорпионьих укусов, а Мир — отравление змеиным ядом. И спустя ещё пару дней нас вынесло к нужной скале, где проклятый дракон скрывал девушек, но стоило только увидеть родной взгляд, умирать мне отчего-то сразу расхотелось.
* * *
– Нашли всё-таки, - усмехнулся Арнстейд, глядя сверху вниз на двух мужчин, явно повидавших все прелести жизни за эти дни.
Я не знала, где они были и что делали,
– Что ты там бормочешь, чешуйчатый?
– взревел пьяный демон, пока его жена просто сгорала со стыда за его поведение.
– Открывай ворота или что там у тебя! Биться будем!
Дракон посмотрел на нас так, что захотелось его пожалеть, тяжело вздохнул и пошёл встречать гостей, не желающих так просто сдаваться.
– Только давай без кровопролития, - попросила я.
– Шутишь? Я не трогаю калечных умом, - было мне ответом.
А позже эти двое всё-таки оказались рядом, и если демон сразу уединился с Аллирой, мгновенно протрезвев, то вот меня так легко к муженьку не подпустили. Арнстейд сперва решил поиздеваться над и без того пьяным Высшим, создав вокруг меня барьер, не позволяющий никому ко мне прикоснуться.
– Я всё равно её заберу!
– решил Высший, призывая оружие, но желание не совпадало с возможностями.
– Зачем? Чтобы опять мучать?
– За тем, что она моя жена, и я её люблю, - сказал, повернувшись ко мне, и когда его глаза вновь нашли мои, я на миг потерялась в вихре чужих эмоций.
– А ты пытаешься думать за неё! Так вот, у Ами не будет второго мужа, понял?
– Серьёзно? А может, второй муж — это как раз то, что ей нужно?
– язвил дракон, и его глаза угрожающе сверкали.
– Первый-то явно прохудился…
– Ты не заставишь её тебя полюбить!
– А может, поспорим?
– Рот закрой, ящерица!
– А ты заткни меня, - оскалился Арнстейд, наступая.
– Хватит!
– вмешалась я, не в силах больше утопать в завихрениях их силы, наполнившей комнату.
Не знаю, как сама сумела разрушить барьер, но шагнув к Варрту, уже не захотела покидать крепких объятий, вмиг ставших стальными.
– Дай нам поговорить, - обратилась к брюнету, и тот, помучив ожиданием, махнул рукой.
Варрт сам потащил меня в свободны покои, коих тут было огромное множество, и лишь когда мы оказались наедине, запер двери, после чего развернул меня спиной к себе, разрывая лёгкое платье.
– Что ты делаешь?
Он прошёлся ладонью по коже до самых ягодиц, ища следы от шипов, но не находил, теперь покрывая фантомные раны поцелуями, заставляющими дрожать.
– Спину твою осматриваю. Я же… Я покалечил тебя! Скажи, ты сильно меня ненавидишь?
– к губам присоединился язык, вынуждая забывать о том, что хотела ему сказать.
– Нет, - выдохнула я, кое-как разворачиваясь и подставляясь под ласки, сама того не осознавая, а потом мы оба как-то незаметно оказались обнажены, как наши чувства.
– Я по тебе тосковала.
Он застыл, и каждая мышца, напряглась, вызывая необъяснимое желание исследовать все их ртом, спускаясь всё ниже, пока он не окажется в полной моей власти.
«Да…»
– Как сильно?
– прорычал, нетерпеливо вжимаясь в меня своим твёрдым естеством.
– Вот так, - ответила, впившись в его потрескавшиеся от солнца губы, хранящие аромат вина, и, не дав ему сказать хоть слово, просто растворилась в сводящей с ума близости.