Бесшабашная или Моя За(зна)йка
Шрифт:
— Олень, отпусти!
— Нет, гномочка, — его пальцы уже под водолазкой и сжимают мою грудь. — Раздвинь ножки и расслабься.
— Зуев!
— Костя. И можно с придыханием.
Я не хотела подчиняться, но тело выгибалось самостоятельно, пока он меня раздевал и целовал. Губы с шеи стали медленно спускаться на ключицу, на грудь и сомкнулись на соске. Весь гнев мигом улетучился, как будто его и не было.
— Коость…
— Да, моя девочка? Вот сейчас я готов тебя выслушать, — только его руки и язык, доказывали обратное. В таком состоянии я забыла все, что собиралась сказать. — Смелее, гномочка, — подбодрил он меня,
— Не нужно, — проскулила я, хотя сама притягивала мужчину все ближе.
Пока его губы дарили нежные поцелуи и его язык смелыми ласками уже дал мне старт для полета, я просто отключила мозг и позволила раствориться в неге.
— Я же говорил, что ты зажата. Раскройся и поверь, мне все происходящее доставляет такое же удовольствие, как и тебе.
Джинсы полетели на пол, а за ними и трусики. Костя раздвинул мои ноги еще шире и устроился между ними, опустив голову и оказавшись непозволительно близко к самому центру моего наслаждения.
Губы накрыли мой клитор и язык стал совершать неспешные движения, пока руки сжимали грудь. Стоны постепенно переходили в крики и я беззастенчиво сжимала ногами голову блондина.
— Хорошая моя, — язык вошел в меня и рвано выдохнула, — покричи, меня это безумно заводит.
Я перестала себя сдерживать и когда Костя пальцем погладил мои губы я впустила его внутрь и, повинуясь какому-то древнему знанию, словно заложенному в нас, стала посасывать и гладить языком.
Хотелось большего, ощутить член Кости внутри. Только где, в лоне или во рту я сама не понимала? Желала и сгорала от своего желания. А парень, будто читая мои мысли, вытащил палец изо рта и ввел в меня, ускорив игры языка с клитором. Он так при этом рычал и тяжело дышал, что я поверила его словам об обоюдном кайфе. Чтоб ступить за порог мне хватило еще несколько скольжений во мне и я закричала, ослепнув от ощущений. Костя вытащил пальцы и прильнул ртом, подхватывая последние спазмы.
— Гномочка моя…
Потянула и поцеловала губы, испачканные моими соками, не испытывая брезгливости. Посмотрела на стояк и расстегнула ширинку.
— Ты уверена? Мне конечно хреново, но я могу обойтись.
— Я хочу еще, — как наркоманка, подсевшая на удовольствие, сказала я. — Просто войди в меня.
Но Костя не спешил, он вновь заставил меня гореть от желания и только тогда одним толчком заполнил меня и простонал. Мажор двигался то медленно, то ускорял темп и все время нашептывал, какая я в его глазах. Целовал прикрытые глаза и растрепавшиеся волосы, гладил каждый кусочек кожи с маниакальным восхищением.
За первым оргазмом последовал второй, уже для нас обоих. Костя только и успел вынуть член и кончить на живот, после чего стал размазывать по нему сперму.
— Хочу чтоб ты вся была моей, — шептал как безумный, рассматривая свои следы на мне.
Мы выпали из реальности на часа два, устроив секс практику. Мажор показывал насколько приятно получать и дарить наслаждение, что не бывает плохих и хороших поз, если есть огромное желание и, только взглянув на время, я заставила Зуева притормозить, с грустью понимая, что на этом нужно ставить жирную точку ведь план по преодолению моей фобии мы успешно выполнили.
Глава 46
Мы вместе пошли принимать душ. Не покидало ощущение, будто я подарила ему частичку себя во время секса, а теперь она
Зуев сам вымыл мне все тело, вызывая руками еще один пожар и естественно не смог отказаться от возможности воспользоваться сложившейся ситуацией.
Это последний наш секс твердо решила я, откликаясь, и вцепилась в его крупные плечи, стоило только ему войти в меня. Как Костя и шептал утром на кухне, мои ноги сами обвились вокруг него. Я целовала его губы, шею и со стонами встречала глубокие, резкие толчки, дарившие невыразимое удовольствие и закручивавшие все сильней спираль напряжения внизу живота.
— Посмотри на меня, гномочка! — рыкнул Костя, продолжая ритмично вбиваться.
Так мы и тр. хались, смотря друг в другу глаза, подмечая все эмоции и разделяя нас от всего существующего мира. И только сладостный оргазм заставил оторваться от небесной голубизны взгляда, закрывая глаза и теряясь под последними толчками парня. Блондин наотрез отказался от презервативов, каждый раз, будто специально, помечая меня и желая оставить свой запах на мне. Даже душ, как мне кажется, не стер аромат мажора с моей кожи.
— Я не поеду к тебе на ужин, Зуев, — сказала, поспешно натягивая блузку и джинсы. Нужно успеть убрать весь погром, устроенный нами и желательно вообще уйти до прихода родственников, чтоб не отвечать на последующие вопросы, а значит врать и изворачиваться.
— Даже после всего ты зовешь меня по фамилии? — он сидел полностью нагой на кровати и любовался моими попытками поскорее собраться.
— После чего всего? — Точка между нами будет жирной, чтоб не ранить позже себе душу. Кто такой Зуев? Он бабник, повеса, баловень жизни и всех мало-мальски симпатичных барышень! А такие не меняются! Никогда. Я просто в это не верю. Права была Дашка, спрашивая, на сколько хватит мажора? А что потом — прощай, я нашел новую игрушку? — Был секс, направленный на избавления меня от страха перед близостью. Все получилось, нам нет нужды и дальше продолжать отношения.
— Марго, твою мать! — Костя рывком поднялся и стал давить своей агрессивной аурой. — Мы едем к моим родителям, потом на работу, а потом серьезно с тобой обсудим эти самые отношения! От меня ни на шаг!
— А не пойти бы тебе на …?
— Нет, Рита. И да — теперь я тоже вхож в тот круг, что может звать тебя Ритой!
Только собралась двинуть по наглой морде оленя, как он смог справиться со мной всего лишь поцеловав.
Губы жестко накрыли мои, завоевывая и покоряя, а язык вторгся на внутреннюю территорию и заставил полностью капитулировать.
— Гномочка… Поехали, иначе продолжим.
Все-таки в последний момент я его здорово цапнула за губу. Что это за новости, кто дал право так мной распоряжаться?
— Я не такой хороший, как ты обо мне думаешь, раз веришь, что я бескорыстно был готов бороться с твоими фобиями. Я хочу тебя для себя. Всю и навсегда. Не хочу говорить об этом сейчас, потому что знаю — ты не поверишь. Но я стараюсь меняться, быть лучше, чтоб ты сама захотела видеть меня рядом с собой. Просто не рви все так. Дай нам время. Я вижу, твою неуверенность и это хорошо, это уже не категоричное нет. Мама будет ждать нас сегодня и она огорчиться, если мы не приедем. А без тебя я на ужин не собираюсь.