Бессмертие разума. Часть 1. Оазис
Шрифт:
– Практикую что? – Майя восстанавливала цепь предшествующих событий.
– Автоматическое обновление? – ответил Тео. – Должен сказать тебе, что это не самая лучшая практика. Если не делать обновление своевременно, то это чревато неприятностями такими, как эти…
– У меня неприятности? – Майя насторожилась.
– Ну а как ты считаешь? – рассуждал Тео. – Если перезагрузка застает тебя во время работы, это не есть хорошо. Так ты можешь сорвать нормальный ход рабочего процесса… Ну ладно… Я в общем-то не
– Зачем ты ждал?
– Ты хотела мне что-то рассказать, – ответил он. – Признаюсь, ты умеешь интриговать. Ты вырубилась, не договорив.
– Правда? – Майя нахмурилась. – Ничего не помню.
Она проверила параметры загрузки, которая прошла успешно без единой ошибки и сбоев.
– Восемь часов, – она посмотрела на результаты обновления. – Никогда раньше не обновлялась так долго.
– Ты, похоже, подцепила, какой-то вирус. Перезагрузка запускалась трижды. Я уж было думал, что дело не обойдется без вмешательства со стороны диагностического центра… Так что ты хотела сказать?
Майя вдруг стала чрезвычайно серьезной. От концентрации своего внимания она чувствовала каждую нейронную связь, из которой был соткан ее цифровой организм.
– Я не помню, – констатировала она, отчаявшись. – Совсем не помню. Даже представить не могу, о чем я собиралась тебе рассказать.
– Может, это было и не так важно, раз ты не помнишь? – Тео нисколько не огорчился. – Кстати пока ты была в отключке, голосовое оповещение сообщило о завершении перепрограммирования генетического кода. Может, ты об этом мне хотела что-то рассказать?
– Точно! – Майя вспомнила, как с нетерпением ждала завершение процесса. Она подбежала к транслятору и дала команду, пренебрегая всеми инструкциями конфиденциальности.
– Загрузить протокол.
На экране появилось огромное количество едва понятных символов, диаграмм, графиков. Тео обреченно смотрел на содержимое протокола и ждал, когда Майя огласит результаты проведенной ей работы.
– Адаптивность модели – сорок три процента, – доложило голосовое оповещение.
– Черт! Черт! Черт! – Майя негодовала.
– Это плохо?
– Нет! – отрезала она. – Это даже хуже, чем очень плохо.
Она листала один за другим листы протокола в поисках ошибки, которая привела к изменению генетического кода человека, снизив его адаптивность.
– Но ведь это не ноль, – Тео старался ободрить ее.
– Сорок три процента – это почти ноль! – она не унималась. – Я была так близко. Так близко.
– Не нужно отчаиваться, – растерянный Тео не знал, что еще сказать. – Ведь проект только запустили, еще много времени.
– У меня его нет! – отрезала Майя. – Черт!
– Почему это у тебя его нет? – Тео недоумевал. – У Бессмертного разума целая вечность в распоряжении. Значит, и у тебя.
– Мне нужно разобраться, что со мной происходит, пока патология не обнулила мой алгоритм, – призналась Майя. – Мне нужно найти ответы на вопросы, которые содержатся в Архиве. И если бы перезагрузка кода завершилась успешно, то это стало бы моим пропускным билетом.
– Просто перезагрузи модель, – Тео сохранял спокойствие.
– Точно! Ты прав! – воскликнула Майя и обратилась к программе. – Запусти предыдущую модель.
– Невозможно, модель не сохранена, – программа откликнулась сиюминутно.
– Что значит не сохранена? – уточнила Майя, рассчитывая на глюк программы.
– Программа сохраняет последний протокол загрузки. После окончания программирования предыдущая модель становится недоступной.
– Я настраивала автосохранение всех протоколов после каждой перезагрузки…
– Настройки были изменены пользователем, – снова ответила программа.
Майя и Тео переглянулись.
– Кто менял настройки?
– Вы, – уверенно ответил электронный ассистент.
– Этого не может быть! – Майя начинала злиться.
– Может, сбились параметры? – предположил Тео.
– Восстановить предпоследний сеанс загрузки, – Майя не намерена была сдаваться, пока не переберет все возможные алгоритмы.
– Восстановление невозможно, данные удалены, – программа продолжала противостоять командам руководителя.
– Не может этого быть! – воскликнула Майя.
– Тебе стоит сдерживать свою эмоциональность под глазами Купола, – прошептал Тео, указав на камеры, установленные по всему периметру лаборатории. – Если кто-то прознает, что патология внутри твоего организма прогрессирует, вызывая несвойственные для цифрового организма эмоциональные реакции, тебя могут отстранить от работы и обнулить.
– Я это и без тебя знаю, – Майя огрызнулась и тут же дала следующую инструкцию. – Выведи наиболее вероятные ошибки на экран. Я перепроверю все.
Программа покорно исполнила указание, и Майя начала внимательно изучать результаты, попутно вспоминая, какие изменения вносила в процессе переписывания генетического кода.
– Исходные строки были другими. Я же исправляла их вручную, – Майя недоумевала, ломая голову, каковы могли быть причины технического сбоя. – Не понимаю.
– Кстати хотел сказать, недавно встретил Давида, – Тео решил пропустить пару слов. – Он стал совсем нелюдим. Кажется, еще более угрюмый, чем был. Эта его секта, иначе ее и не назовешь, со своими идеями колонизации Вселенной, кажется, совсем запудрила ему мозг.
– Давид? – Майя вдруг вспомнила, как он приходил к ней накануне. – Черт. Да как же мне сразу это в голову не пришло. Это же так низко с его стороны!