Бессмертное Сердце
Шрифт:
– Так, что будем с малявкой делать?
– повернулся староста, впиваясь взглядом в девочку. В поросячьих глазках отчетливо читались неприязнь, злоба и желание умаслить, если что, сурового представителя стражи.
– Сжечь и ее!
– послышалось в толпе. Кто-то сплюнул, кто-то зашипел, кто-то выражался нецензурно, выражалось все в одно - никаких ведьм они не потерпят. Ни маленьких, ни больших.
– Не положено, - четко проговорил стражник.
– Да ладно, - заискивающе лепетал староста.
– Никто ведь не узнает. Зачем нам в деревне это ведьмино отродье?
Медея дернулась, будто ошпаренная, вырываясь из оцепенения.
– Нет, - решительно вставая перед стражником, процедила лекарка, - девочку вы не тронете.
– Ты кто такая?
– презрительно спросил староста.
Девушка показала свой медальон. Стражник мгновенно стушевался и как-то облегченно выдохнул, сообразив, что второй казни не будет. Он мечтал поскорее убраться из этой деревни и утопить свою печаль в вине или эле. Простой мужчина чуть за тридцать, он в молодости мечтал служить королю, выполнять свой долг и следовать справедливости. Его добродушный нрав и чистое сердце только мешали работе. Разве мог он собственноручно убить ребенка? Особенно, когда дома ожидает такое же светловолосое чудо?
– Как скажите, госпожа, - просипел тот.
– Мы не станет препятствовать.
Сухо кивнув стражнику и одарив полным яда взглядом старосту, лекарка подхватила девочку и поспешила к дому, где она жила с матерью. Едва ступив на порог, армеди, обуреваемая эмоциями и открытая для жадной Силы, узнала все. Ведьма Вельда и ее дочь Тори жили в этой деревне всю жизнь. Старый, но чистый и ухоженный дом, скрипуче и надрывно раскрывал свои тайны. Его обуревала боль и горечь от предательства собственных сородичей.
Медея металась по дому, чертя защитные руны регери, которым ее научил Тарелиал, грела воду в большом корыте и готовила эликсир, а Тори тихо забилась на скамью и только наблюдала. Она отнеслась к лекарке спокойно, доверительно, чувствуя в ней что-то иное, не такое, как в тех, с пустыря. Нагрев воду и вылив туда эликсир, девушка осторожно приблизилась и, взяв девочку на руки, принялась купать. Тори не сопротивлялась, лишь ощутимо дрожала. Но ступив в теплую воду, немного расслабилась.
Армеди, намывая девочку успокаивающим настоем, мысленно извинилась, положила ей на голову руку и тихо прошептала заклинание, блокируя неприятные воспоминания. Хоть она не любила этого, но маленькому ребенку не нужно помнить страх. Конечно, однажды все вернется. Закончились банные процедуры, как девочка сразу же уснула. Медея переодела ее, накинула плащ, забрала у стражника коня, и с Тори покинула деревню, вызывающую у нее отвращение.
****
Ближайший город - Филон - находился в двух днях езды от упомянутой деревни. Лекарка гнала лошадку, почти не останавливаясь. Тори все время спала, прижавшись к девушке, как обезьянка к дереву. Сказывался побочный эффект заклинания. Впрочем, так даже лучше. Медея все еще ощущала грязь и неприязнь, казалось, они въелись в одежду, в кожу, в мысли. Она не чувствовала усталости, лишь кусачий голод. То, что в Ламасторе ее могли хватиться, армеди даже не задумалась. Празднества проходят три дня, следовательно, о ней вспомнят, когда она будет на пути назад.
Когда лекарка въехала в город - около полудня -
Широкие улицы были наполнены шумом. Конь шел спокойным шагом - быстрее не позволяла толпа. Она уже почти перестала обращать внимание на крикливых торговцев, пытающихся впихнуть ей свой товар, на густой поток толпы, и шныряющих везде детей. Она едва успевала следить за этими шустрыми пройдохами, так и норовившими залезть к ней на коня. Это все вызывало улыбку. Наверное, стоило поговорить с людьми, узнать подробнее, что происходит в городе, а значит выяснить, где находиться лавка травника.
Но при таком потоке людей это было невозможно. Немного поразмыслив, Медея решила, что зайдет в таверну "У Бо", которую приметила в боковой улочке. Спешившись с коня, девушка натянула капюшон, помогла спуститься Тори, та схватилась маленькой ручкой за плащ, и они вошли внутрь.
Таверна была не плохой на вид. За столами сидели люди, они шутили, ели, выпивали. Здесь было довольно чисто: никакой пыли и грязи. На стенах висели небольшие плетеные коврики, и даже чучела животных. Между столов ходили девушки в платьях с улыбками на лицах, держа в руках подносы с кружками эля, пива и рома. Это было странно, потому что ни одного хмельного человека здесь не наблюдалось. Хотя, если вдуматься, время обеденное, следовательно, многим еще работать. Лекарка обвела взглядом таверну и направилась к свободному столу у противоположной стены.
Едва они с Тори присели, как к ним подлетела миловидная молодая девушка со светлыми волосами и серыми глазами. Заказав мясо в горшочках, травяной отвар и ягодный напиток, Медея ссыпала разносчице несколько медных монеток. Та лучезарно улыбнулась и исчезла. Армеди покосилась на девочку, которая все время молчала. Она болтала ножками в кожаных сапожках, ее большие карие глаза блестели интересом познания. Девушка вздохнула и только сейчас задумалась, что будет делать с Тори. И хотя в ней чувствовалась сила, в Ламастор ей пока рано. Вот через два года, может быть.
Девушка огляделась по сторонам. Таверна заполнилась разношерстной компанией людей: в правом углу сидела компания наемников, они радостно выпивали, похоже, что сегодня имелся отличный денежный улов. У барной стойки расположились местные выпивохи. Медея хотела бы быть незаметнее, но стоило бы только натянуть плащ, она становилась еще подозрительнее. Пока она делает вид, что все нормально, так и будет.
Через несколько минут в таверне появилась компания молодых людей: две девушки и три парня. Все они были одеты в удобную одежду из грубой кожи, и даже у девушек имелось оружие. В каждом лекарка разглядела война, наученного не одним боем, у одной из девушек щеку пересекал тонкий, светлый шрам. Всем им на вид было чуть больше двадцати лет, как странно думать, что они уже многое пережили, и что для них самих, их молодость уже давно миновала. Держались они несколько отстраненно и настороженно, как будто каждый из них боялся удара в спину. Они сели в самый дальний конец таверны и подозвали служанку.