Бессмертные тоже плачут
Шрифт:
– Что вы только что сделали? – поинтересовалась Василиса.
– Не важно. Это мои личные методы, вы все равно ничего не поймете. Пока ничего определенного я сказать, к сожалению, не могу.
Кравцова уже отчаялась найти хоть кого-нибудь, кто мог видеть убийц или мальчишку, нашедшего труп. Все ответы были одинаковые – никого не видели, ничего не знаем.
– Не шалю, никого не трогаю, примус починяю, - цитатой из «Мастера и Маргариты» ответил один старичок.
И вот когда осталось несколько неопрошенных человек и почти ноль сомнений, что ничего нового они не
– Да я всю ночь не спала. Ребенок капризничал, - это была молодая мамочка, даже младше Василисы. – Под утро подошла к окну. Вниз посмотрела. Там двое подростков. Ругаются. Парень на девушку кричал. А она без куртки. В одной рубашке. Я даже испугалась, что простудится. Потом вроде помирились. И поспешили куда-то.
– А труп? – встрял Шмелев.
– Его я не заметила. Он ведь не ругался.
Кравцова и Шмелев переглянулись.
– Описать подростков сможете? – устало спросила Василиса.
– Вряд ли. Темно же было. Девушка в клетчатой рубашке. Больше ничего не вспомню.
Вася замерла. Она уже видела девчонку в клетчатой рубашке. Буквально сегодня ночью, когда гуляла с собакой. Еще и удивилась, что та так холодно одета. Подумала, что девушка просто выскочила на улицу на минутку. А получается, что она до самого утра так ходила? Как она не замерзла за столько времени? Ночью температура ниже нуля опускалась!
– Спасибо, если что-то еще вспомните, звоните в наш отдел. Вот номер. Меня зовут Кравцова Василиса Игнатьевна. Зовите к телефону, - она быстро написала в листке от блокнота номер и положила на кухонный стол. – До свидания.
Василисе теперь было много о чем подумать. Девушка, которая засветилась в двух местах за одну ночь, наталкивала на мысли, что она может быть причастна. С другой стороны, Василиса не может быть точно уверена, что это была именно та девушка, с которой она встретилась ночью. Мало ли девушек в клетчатых рубашках?
Кравцова помассировала виски. Никаких особых зацепок у нее не было. А искать подростка в рубашке – просто смешно. Сколько таких? Да и подозреваемая, если так можно было называть, уже несколько раз могла сменить одежду.
«Как бы мне не хотелось, но эту версию придется отбросить», - со вздохом сказала сама себе Василиса и вычеркнула из блокнота описание девушки в рубашке, которое было самым настоящим тупиком в этом деле.
7
Если человек способен безмолвно кричать, то именно это Рита и делала. Она была заперта в своем теле, которое теперь совершенно ей не подчинялось. Будто видела себя со стороны.
Тело послушно выполняло приказы Лагунова. Дойти до дома, сесть в углу и молчать.
– Я не знаю, слышишь ли ты меня, понимаешь ли то, что происходит с тобой, но, прости, по-другому теперь нельзя. Я буду думать, что сделать с тобой, Рита. А пока тебе придется подчиняться мне беспрекословно, как бы ты этого не хотела, - он подошел к ней и погладил по голове.
Будь Рита способна, она бы уже давно укусила его за руку. Впилась бы зубами в кожу, прокусила насквозь, только бы он не касался ее головы, волос. А ведь еще несколько месяцев назад Валерка ей так нравился. Он был таким загадочным, сильным. А когда она узнала, что он не простой школьник, а самый настоящий вампир, вот здесь чувства даже сильнее заиграли.
Жаль, что она повелась. Конечно, у нее не было другого выхода. Если бы не его укус, она была бы уже мертва. Но разве жизнь, которая у нее есть сейчас, лучше, чем смерть? Рита уже не была в этом уверена.
Она ощущала, как ноет спина, от одного и того же положения, которое тело сохраняло на протяжении уже нескольких часов, но ничего не могла даже прошептать. Губы не были ей подвластны.
Подожги сейчас кто-нибудь их дом, Рита так бы и сгорела, сидя на одном месте. Она бы все чувствовала, только не смогла бы даже шевельнуться. Девушка была уверена, что узнай Лагунов, как ей приходится после его выходки, он бы ослабил контроль. Но узнать он никак не мог.
– Прости, - каждый раз извинялся он, с грустью смотря на застывшую Риту. – Я не знаю, что нам делать, понимаешь?
Парню казалось, что он говорит с пустотой. Все его речи будто ударялись о ледяную статую, в которую превратилась его подруга. Вот только Ритка все слышала, все понимала. Но ничего не могла ответить ему. Даже язык словно примерз к небу.
Спустя три недели, когда даже Валера не смог сдерживать свой голод, парень решил отправиться на промысел.
– Я не могу тебя взять с собой, - сказал он, пытаясь уловить в глазах Риты хоть намек на то, что она понимает происходящее. Но взгляд оставался таким же стеклянным, как и вчера, как и несколько дней назад. – Надеюсь, что ты понимаешь, что это для твоего, для нашего блага.
Ответом ему была зловещая, укоряющая тишина.
– Я скоро вернусь с едой, - сообщил он и вышел из холодной комнаты.
Дом не обогревался. Из щелей дуло. А в углу комнаты даже образовался небольшой сугроб. Рита давно не чувствовала холода, поэтому ей было все равно. Но даже она понимала, что так жить больше нельзя. Нельзя вечно прятаться.
Они с Лагуновым сильнее людей. Почему бы им не захватить этот город, или даже страну? Почему они должны прятаться, стараться не причинять вреда другим людям, когда они, наоборот, могут ими править? Им просто нужно сделать всех тушками.
Рита хотела выть. Орать. Бить кулаками стены, только бы перестать быть живой статуей. Только бы начать снова двигаться, жить. Хотела кусать губы. Скрести ногтями стены. Но ей оставалось только сидеть. Безмолвно.
И тут вдруг палец на руке шевельнулся. Девушка не верила своему счастью. Она была настолько зла на Валерку, в ней так сильно бурлили эмоции, что она даже не сразу заметила, что начала моргать. Все внимание было сконцентрировано на пальце, который шевельнулся.
Рита попыталась дернуться всем телом. И, о чудо, она завалилась на бок, упала щекой на ледяной пол. Злость переполняла ее изнутри. Злость на единственное человека, который был ей дорог, и который обрек на такое жалкое существование. Который мог бы ее убить, но предпочел сохранить жизнь. Жизнь в неподвижной кукле.