Бессмертный гарнизон
Шрифт:
Рассказывая, Саня эмоционально размахивал руками и был так неаккуратен, что разбудил пограничника. Андрей присоединился к нашему обмену новостями. Я рассказал о столь неудачно сложившейся танковой атаке на Трехарочный мост и захвате в качестве трофеев нескольких штугов. Наш разговор прервался Самойловым, сообщившим о прибытии очередной группы раненых, в том числе и нескольких тяжелых. Григорий просил разрешения занять канцелярию под них. Пришлось нам перебазироваться в штабную комнату, где и продолжили строить планы на предстоящую ночь.
В течение дня мы оборонялись, а немцы нас пытались выбить из укреплений. Долго длиться это не могло, рано или поздно, но враг расстреляет артиллерией наши позиции. Поэтому я предложил перейти к активным действиям. Мое предложение заключалось в проведении ночной атаки на Пограничный остров с целью соединения со сражающимися там пограничниками
На остров можно было прорваться по дамбе и мосту, то есть мы можем, разделив атакующих на два отряда, сбить завесу врага и продолжить наступление на запад. Ударный отряд было решено собрать из пограничников и моих бойцов из батальона НКВД, общей численностью порядка ста человек. С собой они понесут боеприпасы, продовольствие и воду обороняющимся, снаряды к орудию. В качестве резерва должны были выступить бойцы из нашего полка, расположенные в Тереспольской башне и барбакане. Орудие и расчет решено было взять у Тимофеенко, оставив орудие Петлицкого оборонять Тереспольские ворота. Он же должен был возглавить оборону участка Кольцевых казарм от 84-го полка до Бригитского проезда. Пришлось вызывать обоих на совещание. С их приходом обсуждение возобновилось. Они предложили с целью сокращения потерь орудие на ту сторону перетянуть на тросах. У Тимофеенко осталось только одно орудие, второе было уничтожено взрывом боекомплекта. Артиллеристов очень вдохновила информация о наличии трофейных самоходок, пусть даже и неисправных.
– Все можно отремонтировать. Было бы только что ремонтировать и те, кто мог бы их отремонтировать. А у нас такие найдутся. Тем более сами сказали, что танкисты есть. А мы с любым орудием разберемся. Главное, чтобы было из чего стрелять и боеприпасы к нему, – сказал Тимофеенко и попросил передать их под его командование. Мы были не против. И Виталий направился изучать вверенные ему трофеи.
Одной из проблем, которую нужно было решить до атаки, – это пулеметное гнездо немцев на валу Северного острова. Пулеметчики держат под своим огнем Тереспольский мост и участок Кольцевых казарм до барбакана Трехарочного моста включительно. Мы его уже пытались подавить, обстреляв из орудий. Но немцы, понимая его значение, снова восстановили позицию у переправы. Решение этой задачи взял на себя Петлицкий, пообещав подавить врага. Наше совещание прервалось с прибытием полкового комиссара, обходившего участки обороны. После взаимного приветствия и знакомства он присоединился к нашему совещанию. Для начала он рассказал о том, что видел в других частях цитадели. Новости откровенно не радовали. Немцы захватили Южный остров, но Холмские ворота не атакуют, занимаясь зачисткой острова. Там периодически вспыхивают перестрелки. Под огнем врага оказались Белый дворец и Инженерное управление. Сообщение с ними затрудненно. После чего предложил нам доложить обстановку в районе Арсенала. Докладывал Потапов, он же озвучил и наши предложения. Фомин их одобрил. Что и было оформлено приказом № 1 по гарнизону крепости Брест. Этим же приказом за комсоставом закреплялись участки обороны. Звания и фамилии диктовал полковой комиссар, а проект приказа написал Саня Потапов. Он же возглавил штаб обороны крепости.
Пока остальные обсуждали дальнейшие действия, мое внимание привлек скромно стоявший в дверях Никитин. Давно не виделись. Минут двадцать точно, интересно, где он все это время пропадал?
– Товарищ лейтенант. Ваше приказание выполнено. Комната ваша цела. Разнесло бомбой соседний отсек. У вас только стекла повыбивало и штукатурка слегка осыпалась. А так все цело. Бачок с водой стоит. Даже чемодан, мебель и постельные принадлежности не пострадали. Я там прибрал немного, –
– Вот спасибо, Виктор! Даже не знаю, что бы без тебя делал.
– Да ладно вам, товарищ лейтенант, – смущаясь и слегка розовея от похвалы, сказал верный порученец. – Я туда патронов к автомату пару ящиков принесу. Ребята со склада набрали. Майоров без счета всем выдавал, только забери. И формы командирской. Тоже со склада забрали.
– И они не помешают. У нас командиры без приюта остались, так ты и на них тоже рассчитывай.
– Понял, все сделаю. Разрешите выполнять?
– Конечно.
Вот что бы я делал без такого помощника? Пришлось бы спать в казарме вместе со всеми, в тесноте и запахе, а так в отдельной комнате. Запах хоть будет тот же, но все равно приятно. Насчет остальных командиров я ведь не шутил. Были у меня планы на этот счет. И первым, кто под них попадал, был пограничник.
– Андрей, слушай, пойдем ко мне в комнату, отдохнем. Не будем народу мешать и строить наполеоновские планы. Нам выходить все равно не ранее полуночи. Так что вполне можно сил набраться. Часа три-четыре вполне можно отработать взаимодействие щеки с подушкой. Ночью поспать все равно не удастся, а так хоть дадим костям отдохнуть. Ведь еле на ногах держишься. Если потребуемся, то нас вызовут.
И Кижеватов согласился.
Но насладиться отдыхом нам не пришлось. Сначала на цитадель обрушился довольно сильный шквал артиллерийского огня. По сравнению с утренним он был значительно слабее, но все равно неприятно, когда вокруг все грохочет и взрывается. А после его завершения вбежавший дежурный сообщил о том, что на Северном острове происходит сдача бойцов в плен. Так, вечер перестает быть томным. На НП дежурили мои бойцы, вот мне и пришлось идти разбираться в ситуации. От них я узнал следующее. По окончании немецкого артобстрела на Северном острове, в районе казарм 125-го полка, казематов у Северо-Западных ворот стали появляться наши бойцы с белыми тряпками вместо флагов в руках. Сначала это были одиночки, но сейчас сдаются и группами. Среди них замечены и командиры. Из казарм и Домов командного состава продолжающие обороняться ведут по ним огонь, но это не останавливает, а только подстегивает сдающихся. Сколько сдалось? Много. Человек сто – не меньше, многие шли без оружия. Раненых среди них мало, всего несколько человек. Шли своим ходом, без принуждения.
Не доверять своим парням было выше моих сил. Смысла им врать или вводить командование в заблуждение не видел. Да, весело. День еще не кончился, а тут такие новости.
Не сказать, чтобы очень уж неожиданные, но согласитесь, очень уж неприятные. В доступной литературе этот вопрос старательно избегался. В тех документах, которые по службе мне периодически удавалось просмотреть, чаще всего писалось, что в плен попал в бессознательном состоянии. На немецких карточках отметки о том, в каком состоянии и при каких обстоятельствах военнослужащий попал к ним в плен, не указывались. Весь день держались, а тут вон сдаются без напора со стороны врага. Ладно бы в бою, исчерпав все возможности для сопротивления. А не вот так, просто взяв и выйти сдаваться врагу. Зачем??? Ведь еще ничего не решено и можно продолжать сражаться. Да, мы в окружении. Да, есть потери, и не маленькие. Но немцы за весь день, несмотря на весь свой огонь и прилагаемые усилия, на Северном острове не смогли прорваться дальше конюшен 125-го полка. Кроме того, им пришлось самим повсеместно перейти к обороне. Или это сдаются «западники»? Тогда их можно понять – у них абсолютно нет никаких причин сражаться за Советскую власть. За те полтора года, что мы здесь, она еще не стала им своей. Что ж, каждый выбирает свой путь сам.
Мои размышления прервал очередной звонок. Теперь уже от Тереспольских ворот. Со стороны Западного острова немцы приглашают представителей нашего командования на переговоры. Встреча через час на Тереспольском мосту.
О чем мною и было доложено полковому комиссару и остальным присутствующим в штабной комнате. Возник вопрос: кто пойдет на встречу с немцами? Кандидатуры Фомина и Потапова отпали сразу же. Остальные командиры тоже не сильно подходили. В итоге было принято решение, что на переговоры отправится начальник 9-й погранзаставы лейтенант А. М. Кижеватов и я. Он как пограничный комиссар, а я как сбоку припеку. Точнее, как знающий немецкий язык и в качестве ассистента. Вместе с нами отправлялся и отставший от своих красноармеец – трубач из нашего музвзвода.