Бессонный патруль (сборник)
Шрифт:
— Не подкинешь, Леш, на своем тракторишке щебенку под фундамент? — и, хитро прищурясь, добавил: — Может статься, на новоселье в тот дом пригласишь. Заодно и свадьбу сочиним.
Карьер от поселка недалече. Алексей подогнал трактор с прицепом. Грузчиков не было. Взял лопату и сам стал набрасывать дробленый камень.
Намек бригадира не выходил из головы. А что, если правда свадьба? Работал лопатой все быстрей и быстрей.
Когда почувствовал, что руки не подчиняются, бросил ее в прицеп и, шумно дыша, опустился на камень.
Обыкновенный большой валун. В карьере таких великое множество. Их постепенно вывозят.
Немного погодя Алексей поднялся, подошел к своему «ДТ», отыскал молоток и, возвратившись, стал что-то выстукивать на камне. Искры брызгами сыпались во все стороны...
Слова бригадира сбылись. Алексею и Татьяне предложили вселиться в новенький дом. На новоселье один из гостей, поднимая стакан, сказал:
— Дому стоять вечно. Фундамент держится на Татьяне…
Это был Николай Драчук, шофер строительной бригады.
Гости, разумеется, не поняли его намека. Татьяна, хотя и залилась краской, тоже ничего не поняла. Буква «Т» оставалась тайной.
Между Китовым и Драчуком установились приятельские отношения. Николай еще ранее женился на Танюшкиной подруге, тоже медсестре. Звали ее Наташей. В свободное время молодые собирались вместе. На курултай, как любил выражаться Драчук, утверждавший, что это самое емкое и красивое казахское слово, означающее одновременно и деловой разговор и пиршество.
Все было хорошо. И ни Алексей, ни Татьяна не могли тогда предположить, какую роковую роль сыграет Николай в их жизни.
Близилась весна, а трактор Алексея стоял на приколе.
Сам он не находил себе места. Позарез нужны были запчасти. Все попытки достать их оказались тщетными. Объездил соседние совхозы, смотался в область — безрезультатно.
В это время к нему заглянул Драчук. Как бы между прочим спросил:
— Сколько ты, Леха, без работы маешься?
— Вечность, — не скрывая досады, сказал Алексей.
— И долго лодыря валять думаешь?
Алексей в сердцах выругался.
— Могу пособить, — сказал Драчук. — Ребятишки к соседям вечером едут. Туда, говорят, две машины комплектов подбросили. Если хочешь…
Прошли сев, уборка. Потом взмет зяби. Алексей работал, как черт. Танюшке нахваливал безотказного коня.
Но о ночном вояже в соседний совхоз не вспоминал.
Втайне же он считал своим долгом рассказать ей об этом вояже. Как-то, сидя за обедом, решился. Но она его опередила. Подойдя, обняла за плечи и сказала ту же фразу, с которой он собирался заговорить:
— Ты ничего не знаешь, Алеша?..
Он повел плечами.
— Не догадываешься? — она взяла его руку и прижала ее к животу.
— Танюшка! — Алексей вскочил и, стиснув ее лицо большими ладонями, покрыл его поцелуями.
До конца дня он носился выше седьмого неба. Сидя за рычагами трактора, гадал, кто будет: сын или дочь. Подсчитывал, когда: в мае или июне. И как назовут. И что он подарит Танюшке…
Трактор был послушней ягненка. Жирные пласты земли ложились один за другим, подминая под себя золотую стерню только что скошенного хлеба. Алексею казалось, его взмыленный «ДТ» не грохочет, как всегда, а поет. Поет мотор. Поет степь. Поет небо…
С нетерпением дожидаясь окончания дня, он неожиданно увидел машину Драчука. Она шла навстречу прямо по полю. Подъехал Драчук, резко затормозил.
— Знатному пахарю — салют!
— Здорово! — приглушив мотор, ответил Алексей.
Последнее время он редко видел Николая.
— Будь готов, трудяга. Вечером заедем. Дельце есть.
— Валяйте, — безотчетно бросил Алексей и дал газ.
Трактор застрочил, как пулемет. Машина Драчука скрылась в облаке пыли.
К концу дня Алексей вспомнил об этой встрече. Что бы она означала? Николай давно стал непонятным и неуловимым. Алексей не раз слыхивал, что он замешан в каких-то неблаговидных делах. Наташа, его жена, была часто расстроена, задумчива, неразговорчива.
«Дельце есть», — вспомнил Алексей и почувствовал в этих словах что-то колючее.
По дороге домой он забежал в магазин и взял большую бутылку вина. «Такое ей, конечно, можно», — подумал он, разглядывая красивую этикетку.
Татьяна, встретив его, рассмеялась.
— Сама все выпью!
— А знаешь, что я придумал? — сказал он. — Выкопаю на речке карагач и посажу во дворе… В честь того, что ты такая хорошая…
Часа через полтора в окошко стала заглядывать молодая карагачевая ветка.
За ужином болтали. Татьяна ограничилась рюмкой вина. Алексей наливал себе, пока не увидел, что бутылка пуста.
Отправив Танюшку спать, он накинул на плечи пиджак, взял фонарик и вышел во двор подышать.
Небо еще днем обложили тучи. Дождя не было, но все пропиталось осенней сыростью. В разных концах поселка тускло желтели развешенные на столбах лампочки. Невдалеке грохотала совхозная электростанция.
Он уже собирался возвратиться, но услышал гул автомашины. Вспомнил о Драчуке.
Машина остановилась напротив. Хлопнула дверца кабины. Кто-то зашагал к дому. Алексей посветил фонариком.
— А, ты уже ждешь! — раздался знакомый голос. Алексей не знал, что ответить.
— Работенки — часа на два, — быстро, почти шепотом заговорил Драчук. — Тут магазинчик, понимаешь… Барахлишко сегодня подбросили. И сторожа нет.
Алексею словно всыпали горящих углей за пазуху.
— Пошел вон! — замахнулся он фонариком.
Но железные пальцы Драчука впились ему в руку.