Бесспорное правосудие
Шрифт:
– В бюллетене вы упомянули Венис Олдридж, – сказала Кейт. – Как она к этому отнеслась?
Труди снова рассмеялась:
– Ей это не понравилось. Мисс Олдридж говорила с Кэтрин – она знает, что мы друзья, – и что-то упомянула о клевете. Нас это не испугало. Она слишком умна, чтобы идти дальше. Да это было бы и унизительно. Но упоминание ее имени в бюллетене – ошибка. Теперь мы так не делаем. Это опасно и непродуктивно. Лучше посылать письма по адресам нужных людей.
– Давайте вернемся к вечеру среды, – предложила Кейт. – Итак, вы уехали из Снерсбрук-стейшн?
– Да. От этой станции удобно добираться до Суда Короны. В коллегии я была где-то в
– Через какие ворота вы вышли? – спросила Кейт.
– Как обычно – через Судейские ворота в Деверо-Корт.
– Значит, во время репетиции вы обе находились в церкви?
– Да, – ответила Труди. – Конечно, я не член оркестра. Я пришла, потому что мне нравится следить, как Малколм Бистон ведет репетицию. Тогда он ощущает себя Томасом Бичемом [27] с харизматичностью Малколма Сарджента [28] . И исполняемую музыку я могла выдержать.
27
Томас Бичем (1879–1961) – английский дирижер, много работал с Лондонским филармоническим оркестром.
28
Малколм Сарджент (1895–1967) – английский дирижер, органист и композитор, выдающийся дирижер хоровых коллективов.
– Наш оркестр не так плох, но мы, конечно, любители. В тот раз мы играли английскую музыку: Дилиуса «Слушая весной первую кукушку», Элгара «Серенаду для струнных» и Воана Уильямса «Сюиту из английских народных песен».
– Чтобы не мешать, я сидела позади, – сказала Труди. – Полагаю, я могла выскользнуть из церкви незамеченной, промчаться через Памп-Корт и Мидл-Темпл-лейн прямо в Полет-Корт, убить Венис и незаметно прокрасться обратно в церковь, но я этого не делала.
– Ты ведь сидела совсем близко от мистера Лэнгтона? – вмешалась Кэтрин. – Он может подтвердить, что ты там была – по крайней мере в первой половине репетиции.
– Так мистер Лэнгтон был на репетиции? Это вас удивило? – спросила Кейт.
– Немного удивило. Раньше он не посещал репетиции. Но он не задержался. Приблизительно через час, может, чуть меньше, ушел.
– Он разговаривал с вами? – обратилась Кейт к Труди.
– Нет. Я с ним, можно сказать, не знакома. Вид у него довольно озабоченный. Не знаю, может, так на него подействовала музыка. Мне даже показалось, что он ненадолго заснул. А приблизительно через час встал и вышел.
– После репетиции вы пошли ужинать? – спросил Робинс.
– Хотели, но не получилось. Кэти весь вечер подташнивало. Мы собрались поужинать в «Карвери» в Стрэнд-Пэлес-Хотел, но когда пришли туда, Кэти не могла вынести даже вида пищи. Она сказала, что попробует съесть хотя бы суп за компанию, но смысл посещения «Карвери» – запастись белком на всю следующую неделю. Глупо платить за все дежурное меню и ничего не съесть. Разумнее пойти домой, что мы и сделали. Посчитав ситуацию чрезвычайной, а также учитывая сэкономленные на еде деньги, мы взяли такси. Движение было затрудненным, но мы успели к девятичасовым новостям. Во всяком случае, я к ним успела – Кэти было не до этого. Она ужасно себя чувствовала и сразу легла в постель. Я приготовила себе омлет, а оставшуюся часть вечера провела, держа руку на ее голове и меняя грелки.
– В каком порядке играли произведения? – спросил Робинс.
– Дилиус, потом Воан Уильямс и последним Элгар. А что?
– Не понимаю, почему вы не ушли раньше, если плохо себя чувствовали. В Элгаре нет деревянных. В последней части вы были не нужны.
Удивленная Кейт была почти уверена, что этот вопрос вызовет смущение или даже ярость у Труди. Но девушки только с улыбкой переглянулись.
– Сразу понятно, что вы никогда не посещали репетиции у Малколма Бистона, – сказала Кэтрин. – Когда он назначает репетицию, это серьезно. Никогда не знаешь, в каком порядке он поставит произведения. – Она повернулась к Труди: – Помнишь бедняжку Солли, который выскочил перехватить пивка, думая, что ударные не понадобятся. – Кэтрин заговорила мужским голосом – звучащим раздраженно высоким фальцетом: «Назначая репетицию, мистер Солли, я жду, что каждый исполнитель хотя бы из уважения ко мне будет присутствовать в течение всего времени. Еще один раз такого своеволия, и вам никогда больше не играть под моим руководством».
Кейт спросила Кэтрин о парике и пакете с кровью. Та сказала, что знала о существовании обоих. Она как раз находилась в холле, когда мистер Ульрик сообщал мисс Колдуэл о том, что хранит кровь в холодильнике. Девушек озадачили эти вопросы, но от комментариев они отказались. Кейт не сразу решилась задать их: полиция и барристеры Полет-Корт не хотели предавать гласности надругательство над трупом. С другой стороны, важно было убедиться, что Кэтрин знает о пакете с кровью.
Она задала свой последний вопрос:
– Когда вы пять минут девятого вышли через Деверо-Корт, не случилось вам заметить кого-нибудь в Полет-Корт или входящим в Мидл-Темпл?
– Никого, – ответила Кэтрин. – Деверо-Корт и дорога на Стрэнд были безлюдными.
– Никто из вас не заметил свет в доме Полет-Корт, 8?
Девушки обменялись взглядами, потом покачали головами.
– Боюсь, мы ничего не заметили, – сказала Кэтрин.
Больше вопросов не было, да и время поджимало. Труди предложила сварить кофе, но Кейт и Робинс отказались и вскоре откланялись. До самого автомобиля они молчали, и только в салоне Кейт заметила:
– Не знала, что ты так хорошо разбираешься в музыке.
– Не надо особенно хорошо в ней разбираться, чтобы догадаться, что в «Серенаде для струнных» не может быть гобоев.
– Все же странно, что они не ушли раньше. Никто бы не заметил. Дирижер смотрит на оркестр, оркестр – на дирижера, а не в зал. Труди Мэннинг легко могла в течение вечера отойти минут на десять или около того никем не замеченная. А когда заиграли Элгара, они обе могли уйти, это уже не имело значения. Если бы впоследствии Бистон упрекнул Беддингтон, у нее нашлась бы прекрасная отговорка: она заболела. В конце концов, это была всего лишь репетиция, и свою партию она отыграла. Через арку в Памп-Корт, соединяющую Мидл-Темпл и Иннер-Темпл, они за несколько минут могли попасть в Полет-Корт. У Беддингтон есть ключ от «Чемберс». Она знала, когда Олдридж засиживается допоздна. Знала также про кровь и где взять парик и насколько острый нож для разрезания бумаги. Но одна вещь очевидна: если они ушли раньше – вместе или по отдельности, – Труди Мэннинг никогда этого не признает.