Бессрочная поездка

Федор, окруженный лавочками, стоял на московском вокзале. На одной из таких лавочек лежал человек. Может быть, это был бомж, а может, турист, у которого украли все деньги, и ему приходится ночевать в холоде и грязи. Федора это не волновало. Он стоял на перроне и смотрел на проезжающие мимо него поезда. Быстрый порыв холодного осеннего ветра то поднимал опавшие сухие листья, то опускал. «Поезд Москва-Владивосток подъезжает к первому пути», – проговорил громкоговоритель, и на вокзале затаилась тишина, только человек, лежащий на лавочке, слегка

– Билеты и паспорт, – сказала проводница, с черными волосами, окрашенными в красный цвет губами и большими круглыми глазами.

Федор достал билеты и отдал их проводнице.

– Паспорт, – сказала, как отрезала, проводница.

Федор полез в карман. Достав из заднего кармана брюк обложку от паспорта, он протянул ее проводнице. Она открыла обложку и ничуть не была удивлена. В ней лежала пятитысячная купюра.

– Туда, куда вы отправляетесь, эти бумажки вам не понадобятся.

Федор не стал разводить демагогию, потому что знал, что этот разговор ни к чему не приведет. Он взял билеты, обложку и зашел в запыленный вагон.

– Приятной поездки! – сказала проводница в спину Федора и засмеялась.

Тусклый теплый свет освещал продолговатый коридорчик вагона. Федор, не пройдя половину этого вагона, остановился напротив своего купе. Федя дернул за ручку, и дверь с грохотом отъехала вбок. Он зашел в купе. Все полки были заняты, кроме левой нижней. Поезд резко дернулся и начал постепенно набирать скорость. Федор поднял сиденье и положил под него свой чемодан. Усевшись на свое место, он стал разглядывать попутчиков. Сосед справа был мужчиной лет семидесяти, не больше, одетый в бежевую рубашку и черные брюки. На полке над мужчиной спала девушка с длинными красивыми волосами, часть которых свисала с кровати. Попутчика, который лежал над ним, Федор пока не видел, но какой-то внутренний голос подсказывал ему, кто это мог быть.

Федя облокотился на кожаную спинку сиденья и достал из кармана намокший от дождя билет. Федя бессмысленно смотрел на множество букв и цифр. Он сам не понимал, куда и зачем едет. Главное для него, подальше от проблем. Сухие, ломкие, полуседые волосы свисали со лба. Федору было тридцать лет, но из-за всего пережитого, он как будто постарел на пару десятков лет. На руке у него болтались наградные часы погибшего отца. Циферблат поблескивал от переменного света фонарей за окном, которые вскоре пропадут, и наступит темнота и мрак.

Федор проснулся от громкого хлопка двери. Он открыл глаза и перевел замученный взгляд на часы. Ни одна стрелка не двигалась . «Странно, ведь я только вчера их заводил,» – подумал про себя Федор.

– Проснулся? – громким низким голосом спросил мужчина, сидевший напротив Федора.

Федя поколебался с ответом. Он сел на кровать и посмотрел в окно. За окном светило яркое ослепительное солнце. Зажмурив глаза, как ребенок, Федор повернулся к попутчику.

– Доброе утро, – Федя особо не хотел заводить долгие и утомительные разговоры, но вскоре ему придется это сделать.

– Меня Петром звать, – мужчина прокашлялся, и в его руках появился серебряный портсигар.

– Федор, – он протянул руку Петру.

Горячая сухая рука пожала ее. Федя еще раз посмотрел на свои часы. И снова убедился, что стрелки неподвижно стояли на четырех часах утра.

– Можешь не вглядываться, все равно ничего не увидишь, – сказал голос сверху.

Вслед за голосом появилась и голова, свисающая сверху. Черные волосы, смуглая кожа, густые брови. Паренек лет двадцати, может чуть моложе. Федор взглянул сначала на свисающую голову, а потом на Петра.

– Знакомься, это Вано.

Федор снова посмотрел на Вано и пожал ему руку.

– Я не понял, что имел в виду Вано?

– Часы здесь не ходят, это место без времени. Когда ты открыл глаза и посмотрел в окошко, то там было утро, но посмотри сейчас.

Федор посмотрел в окно. За ним огненный красный шар приближался в западу, окрасив бескрайние пшеничные поля, пару одиноких дубов и, казалось, заброшенную деревню, но это только казалось, в алый цвет.

– Как? – с изумлением спросил Федор.

– Вот так, просто, либо ты понимаешь это сразу, либо не понимаешь это вообще.

– А кто едет сверху вас? – Федор кивнул на полку над Петром.

– Елена, – Федя сразу вспомнил девушку с длинными волосами, – никак не может привыкнуть, хотя здесь уже находится немало времени.

– Молодая еще,– добавил голос сверху.

Дверь медленно отъехала, и в проеме показалась молодая красивая девушка с опухшими от слез глазами.

– Это Федор, он теперь будет с нами ехать,– сказал старик.

– Я Елена,– тонким голоском проронила она.

– Приятно познакомиться, – сказал Федор басовитым голосом и взглянул ей прямо в глаза, но стал смущать своим взглядом Елену, поэтому отвел взгляд к окну.

Лена слегка покраснела, но уже не от слез, а от смущения. Между ними пробежала мимолетная искра.

– Вроде, все познакомились. Федь, пойдем, покурим, и я тебе все расскажу.

Петр на вид не был стариком, но почему-то Федору хотелось так думать. Петр с крехтением встал с кровати. Больные суставы выдавали его искореженное от боли лицо.

Они вышли из купе и направились в конец вагона. Петр достал спичку и сделал ловкий, видно, отточенный жест, зажег спичку о дверцу одного из купе.

– А разве можно? – Федя посмотрел на дымящуюся сигарету в руках Петра.

Петр растянуто улыбнулся и дернул за ручку чужого купе. Дверь откатилась.

– Видишь, – купе было пустое, – и так со всеми, кроме нашего, здесь никого нет, даже проводниц.

Федор даже не знал, радоваться ему или плакать. Он был безэмоциональным человеком, его было трудно вывести на какие-либо эмоции. Сначала Федор не поверил Петру, поэтому открыл еще одно купе, и еще одно, и еще одно. Чистое постельное белье, одинокий подстаканник со стаканом у окна, и больше ничего.