Бестия высшего света
Шрифт:
– Ты? – спросила Яна.
– Я. Жива! – обрадовалась Ядвига.
– А что мне сделается-то? – поморщилась Цветкова, думая: судя по ощущениям во рту, именно она всю неделю до этого пила помои.
– Ну не скажи… Все-таки шесть метров – немалая высота, – не согласилась Ядвига и потрогала Яне лоб, словно проверяя температуру.
Внезапно голову Яны пронзила острая боль, в глазах потемнело, а лоб так заболел, будто Ядвига положила на него раскаленный утюг.
– Ой! – выдохнула она. – Не трогай меня! Что со мной? Какие шесть метров? Мы брали какие-то высоты?
– Скорее наоборот, – печально проговорила Ядвига. – Ты только не волнуйся и, главное, не кричи.
– Да вроде я говорю еле-еле, – отозвалась Яна и приподняла голову. – Привет, Леон!
– Привет, – печально откликнулся князь.
– И ты с нами? – обрадовалась Яна.
– А куда же мне деваться? – пожал плечами Леон.
– Откуда так плохо пахнет? – опять поморщилась Яна, к которой стало возвращаться зрение.
– Ты не волнуйся, – сразу же встряла Ядвига.
– Чем больше ты так говоришь, тем сильнее я напрягаюсь, – откликнулась Яна.
Тут она услышала какой-то шум, похожий на рык, и посмотрела в ту сторону, откуда он исходил. И увидела огромного бурого медведя с нечесаной шерстью и тупым взглядом маленьких глаз на свирепой морде. Зрение на несколько секунд снова покинуло Яну, но она старательно проморгалась и глянула в ту же сторону. Медведь никуда не делся, мало того – он смотрел Яне в глаза и мощной лапой с длиннющими когтями чесал себе живот.
– А что… а кто это? – с трудом сглотнула Яна.
– Хомячок, – хмыкнул Леон. – Не видишь, что ли? Медведь.
– Символ города Берн? – каким-то канцелярским голосом, заученной фразой спросила Яна, вообще-то плохо соображая, причем все хуже и хуже с каждой минутой.
– Он самый.
– А что он тут делает?
– Скорее, это мы у него делаем, а не он, – ответил Леон. – Ты что, ничего не помнишь?
– А должна? – напряглась Яна.
– Вчера мы куролесили…
– Про это помню.
– А после того, как вытащили из тюрьмы Ядвигу, мы втроем пошли отмечать сие знаменательное событие, и… и мы напились как свиньи.
– Почему тогда с нами медведь, а не свиньи? – изумилась Яна.
– Так ты точно ничего не помнишь? – выдохнула Ядвига.
– Она же головой стукнулась, – пояснил Леон. И повернулся к Цветковой. – Ты же первая стала орать, что тебе не хватает адреналина и острых ощущений, а столь великолепный вечер должен закончиться фейерверком, то есть чем-то таким, что должно стать апофеозом, конечной точкой. Ты и притащила нас сюда, прихватив корзинку еды для «бедного мишки». А тут взяла и свалилась в каменную яму, войдя в бетонный пол солдатиком, только головой вперед. Упала и осталась лежать без движения. Мы с Ядвигой просто похолодели от ужаса, а затем эта сумасшедшая, – князь покосился на Ядвигу, – с криком «я не брошу свою подругу в беде!» – кинулась за тобой с отчаянностью камикадзе.
– Сама не знаю, что на меня нашло, – пробормотала Ядвига.
– Ну а я пытался скинуть вам какую-то гнилую веревку и тоже свалился сюда. По неосторожности, – завершил повествование Леон.
Яна, словно завороженная, еще пару раз моргнула и сглотнула.
– Ничего себе… Вот так завершение вечера! Значит, мы в яме с медведем?
– Что мы и пытаемся довести до твоего сознания уже десять минут.
– А почему он нас до сих пор не сожрал? – спросила Яна и пояснила, видя их недоуменные взгляды: – Мишки ведь очень опасные животные, хищники. Я смотрела передачу по телевизору, когда медведь одним движением своей мощной лапы оторвал мальчику руку.
– Может, не будем сейчас о плохом? – затряслась Ядвига.
– Как раз об этом сейчас и надо, – возразила Яна, скашивая глаза в сторону мохнатого соседа.
Медведь в тот момент сидел, прислонившись спиной к стенке, и все почесывал толстый живот.
– Когда ты была без сознания, он подошел к нам и внимательно обнюхал, но мы не произвели на него никакого впечатления, и он ушел в тот угол, – прошептала Ядвига.
– Хорошо, что я была без сознания, – вздохнула Яна. – И браво правительству города Берн!
– Говори тише. А правительству-то за что?
– За то, что они действительно кормят символ своего города, – пояснила Яна.
– Да, талисман в неплохой форме, вон какое у него пузо… – согласился Леон.
– И еще хорошо, что он не оказался ярым собственником своей территории. Кстати, похоже, что он – самка, – высказалась Цветкова.
– Он – самка? – фыркнула Ядвига. – Я сейчас умру от смеха…
– И что мы будем делать? – спросила Яна. – Ведь положение комичное…
– Комично-трагичное, – поправил ее Леон. И задумчиво произнес: – Жизнь полна сюрпризов, что ни говори. Я много времени не выходил из дома, спасаясь от действительности с помощью наркотиков. И вот прихожу на могилу дочери и вижу яркую, красивую девушку с цветами. Я тронут: кто-то еще помнит о Марии. Но вдруг узнаю, что девушка невеста того, кто стал косвенной причиной смерти дочери. И тут в меня вселился бес! Я чуть не стал убийцей!
– Наркотики до добра не доводят, – прокомментировала Яна.
– Девушка оказалась настолько великодушна, что спасла мне жизнь, и меня понесло в другую сторону. Я стал вести себя перед новой знакомой, как петух, стараясь реабилитироваться в ее глазах и вообще произвести впечатление.
– Засиделся в девках… то есть в доме, – вздохнула Яна. – Ну а с впечатлением тебе действительно удалось.
– И вот чем все закончилось, – словно не слышал ее князь, – я со своим титулом, девушка из России и женщина из…
– Каталажки, – подсказала Яна.
– Мы все вместе сидим в яме с медведем на его навозе. А если бы его не покормили вовремя?
– Мы бы закончили свои дни у него в желудке, – спокойно ответила на его риторический вопрос Ядвига. – Кстати, Яна… Когда ты рассказывала мне о своем возлюбленном, князе, то говорила: он рассудительный, умный и к тому же очень красивый. И что я вижу? Какой-то ненормальный и неумеха, который даже не смог вытащить нас из ямы, зато свалился в нее сам. Да и внешне он не очень.