Бестолковые рассказы о бестолковости
Шрифт:
Но сегодня военных в ДК мало. А пролетарские массы пришли в сильное волнение по причине наступления временной нетрудоспособности двух особо пылких своих представителей, в очередной раз попытавшихся ущемить права военных. Права военных предполагалось ущемить путем ограничения их доступа к некоторым разгоряченным в танце женским телам. Военные применили тактику. Но пролетариев оказалось в несколько раз больше. Военные приводят в действие заранее предусмотренный для таких случаев план под кодовым названием: «Наших бьют!»
Реализация плана состоит в организации военными круговой обороны, отвлечения пролетарского внимания методом резкого выбрасывания кулаков и обеспечении, тем самым, незаметного исчезновении с места происшествия самого быстрого из военных. Самый быстрый из военных, проявляя смекалку
На дворе стоял белый и праздничный день. В такие дни наткнуться на скопление праздничных военных где-то на улице было маловероятно даже для самого быстрого из военных — в такие дни военные обычно разбиваются на группы, а группы рассасываются по территории мегаполиса и прилегающей к нему области. Самое значительное скопление военных можно было найти только в казарме. В казарме, в такие дни, оставались самые ярые нарушители военной дисциплины и злостные двоечники. Временами наблюдалось еще и пересечение этих множеств, но чаще всего это было одно и то же множество веселых и неунывающих никогда военных, всегда смотревших на жизнь очень просто. Походы в город, будучи официально для этой миссии оформленными и соответствующими инстанциями зарегистрированными, не представляли для них никакого интереса. А вот сбежать ночью, лихо перемахнув через забор к девкам-медсестрам из расположенного по близости военного госпиталя — это подлинное наслаждение, сопровождаемое выбросом в кровь адреналина и продолжением этого драйва на следующий день уже в глубоком сне под задней партой большой лекционной аудитории. Сон у веселых военных был настолько глубок, что лекции усваивлись ими всегда с большим трудом. Потому-то и страдали вечно, у этих веселых военных зловредные показатели успеваемости. Где же взять им было столько здоровья, чтобы совладать ночью с медсестрой, привыкшей к напряженным ночным сменам, а днем с теорией электрических цепей?
Ну что же, как раз от таких простых и веселых военных толку в ситуациях, когда «Наших бьют» всегда гораздо больше, нежели от трусоватых отличников. Гонец, наконец, достигает места расположения веселых военных и произносит, известную военным, кодовую фразу одновременно с целеуказанием: «Наших бьют в ДК «…». Гонец, выполнив свою задачу, в изнеможении падает на руки товарищей подобно первому на земле марафонцу. Но, в отличие от марафонца, самый быстрый из военных не испускает окончательно свой, пропитанный легким перегаром дух, а только некоторое время его переводит. Тот древний марафонец имел моральное право так вот взять и скоропостижно помереть, весть-то он донес, до правителей своих, явно положительную, мы, мол, победили и проблем у нас в ближайшее время не предвидится. А раз проблем нет, можно, наверное, и почить на век-другой. В нашем случае все обстоит несколько иначе — на счету каждый боевой кулак. Кулак, как потенциальный работодатель врачей-кудесников челюстно-лицевой хирургии.
Услышав кодовую фразу, дежурная служба военных объявляет общий сбор и уточняет общее количество простых и веселых, а потому не отпущенных в город военных, коротающих время на разных курсах факультета. Выявляется самый старший из собравшихся военных, по должности, военному званию, либо просто по добытому в боях авторитету. Самый старший анализирует информацию, доставленную самым быстрым, разбивает военных на группы, назначает старших в каждой из групп и осуществляет постановку задач каждому из старших. Старшие ставят задачи группам уже в ходе движения. Все это занимает от силы пять-десять минут.
Как-то самым старшим из военных оказался целый старшина одного из курсов. Бедняга, видимо, решил воспользоваться неожиданным праздником и просто отоспаться, закрывшись у себя в каптерке. А тут такое дело…
Самое сложное в осуществлении военного плана — перемещение большой группы военных за территорию училища. Старшина принимает гениальное решение — быстро, под копирку заполняется «Список военных, следующих в народный театр при ДК им. Н. К. Крупской». Почему именно этот ДК? Да потому, что у старшины там сестра работала и это обстоятельство тоже было учтено гением его замысла.
Организуется строй военных, оборудованный для безопасного перемещения по городу флажковыми. Флажковый — это такой представитель подвида военных, военный-самоубийца. В его обязанности входит перекрытие интенсивного движения на автомагистралях города для беспрепятственного передвижения колон, состоящих исключительно из военных. При этом флажковый со строгим лицом должен гордо прошествовать в центр проезжей части какой-либо магистрали, при этом стараясь не замечать несущихся на него многотонных махин, яростно визжащих тормозами и изрыгающими из своих недр потоки ненормативной лексики. Если торжественное шествие по проезжей части завершается для флажкового удачно, он приступает к манипуляциям с флажками, предписывающим — всем стоять, военным — двигаться.
Строй останавливается на КПП, старшина бодро докладывает удивленному самому старшему из дежурных («У меня этого мероприятия в плане нет!») с какой-то «политической» кафедры. («Политическая» принадлежность дежурного была установлена заранее). Старшина протягивает ему второй экземпляр «Списка…» и приводит примерно такие аргументы:
«В план не успели включить. Это мероприятие посвящено революционной деятельности В. И. Ленина в период, предшествующий февральской революции, и организуется по Директиве Главного политического управления ВС СССР. Директива пришла накануне вечером».
Сознание «политического» самого старшего из дежурных, начинает туманиться под воздействием святых таких для каждого «политического», слов и словосочетаний — «революционная деятельность», «Ленин», «Главное политическое управление», и медленно выключается. Ему уже не кажется странным, что Директива пришла именно этому старшине, миновав при этом всю военно-политическую иерархию. Самый старший из дежурных некоторое время еще нерешительно мнется, время от времени он подносит к подслеповатым глазам «Список…», нервно комкает его в потной руке и, вдруг (видимо сознание завершило процесс выключения), отпускающе прикладывает руку к правому виску, демонстрируя воинское приветствие. В этом случае приветствие означает одобрение дальнейших действий военных.
Благословленный таким образом строй военных продолжает свое возмездно-поступательное движение. Покинув пределы зрительной досягаемости дежурной службы, строй переходит на бег с выполнением специальных разминочно-ударных упражнений. Здание ДК быстро берется в оцепление, блокируются все входы и выходы из него. Внутри здания военные блокируют туалеты, в том числе и дамские — самые трусливые из пролетариев пытаются покинуть ристалище и переждать гнев военных, сидючи в специфических женских кабинках и визгливо имитируя возмущенные женские голоса.
Военные бьют в соответствии с классикой: аккуратно, но сильно. Неблагодарные пролетарии тихо скулят. Битие, оно, конечно, определяет пролетарское сознание, но самоцелью для военного не является. Особое внимание уделяется патриотическому воспитанию самых гневных в непонятливости своей несознательных пролетариев. Несознательным пролетариям в очередной раз объясняется, что неуважительное отношение к защитникам отечества, коими, собственно, и являются прибывшие в ДК военные, ведет к общему снижению обороноспособности нашей великой Родины. Снижение обороноспособности, в свою очередь, неизбежно приводит к ослаблению позиций нашего государства в многоукладной мировой экономике. А такое ослабление позиций нашего государства может нанести ощутимый удар по карману всех без исключения пролетариев. Как же ослабленное государство будет втюхивать его, пролетария, говенную продукцию в мировую экономику? Ну пусть не во всю экономику — общемировая экономика такого глумления над собой не потерпит, но вот в экономику «братских» государств соцлагеря — это ведь вполне реально. А если вдруг внешняя интервенция? Да никакой интервент не потерпит такого качества результатов пролетарского труда (это ведь только наш великотерпеливый народ, защищаемый теми же справедливыми военными, исхитряется пользоваться кривобокой, шершавой, ломкой и травмоопасной продукцией этого отстойного пролетариата). Вышвырнет интервент такого пролетария на улицу, и не заинтересует его даже непомерная дешевизна рабоче-пролетарской силы.