Бей ушастых! Часть 3
Шрифт:
Я, Ханна и Кардагол вышли в гостиную и молча расселись кто куда — Ханна в кресло, мы с Кардаголом на диванчике устроились. Смотрю, фрукты в вазочке стоят, ну я сцапал яблоко. Все-таки время уже к полудню близится, а я еще не завтракал, и характерные звуки, раздающиеся из спальни мне совсем не помеха. А вот на Ханну, кажется, подействовало. Побледнела, рот ладошкой прикрыла. Кардагол среагировал мгновенно — вывалил из вазы фрукты и сунул ее принцессе под нос. Ну вот, позавтракал я, называется, яблочком! Из спальни Шеоннель «бекает», здесь вот в шаге от меня блонда
Спустя приблизительно полчаса из спальни вышла довольная Саффа.
— Как он? — Ханна вскочила с кресла.
— Нормально. Хорошо хоть не додумался корень аира нюхать, а всего лишь Аккилеи наелся, — проворчала волшебница и смешно наморщила нос. — Надо бы прислуге сказать, чтобы убрали там, но Шеон срочно хочет видеть Ханну.
— Сначала он увидит меня, — решил Кардагол, вставая и потягиваясь, — заодно и приберу там.
Кардагола не было минут пять, потом он позвал нас. Всех.
Последствий в виде тазика с содержимым эльфийского желудка, а так же всяких нехороших запахов, в спальне не наблюдалось. Вот не знаю даже, куда Кардагол все это хозяйство подевал? С запахом-то понятно — просто рассеял и все. А вот куда он мусор телепортировал? Ну, я так и спросил.
— В арвалийскую тюрьму, — поведал этот затейник, — будет Дафуру вместо пленных фантомов — сюрприз.
— Юморист, ёптыть, — проворчал я и уселся на кровать, где лежал грустный, но вполне живой Шеоннель. — Ну, что скажешь в свое оправдание, самоубийца-одиночка?
— Я ничего не помню, — тихо проговорил Шеоннель, — я представляю угрозу для Ханны. Надо было дать мне умереть.
— Еще чего! — возмущенно воскликнула Ханна, отпихнула меня и сама заняла место на кровати. — Только попробуй еще раз на себя руки наложить! И что это за мысли насчет угрозы для меня? Ты не виноват, тебя заколдовали.
— Вот и я о том же говорю, — подхватил Кардагол и уточнил, — заклинание, которое тебя зомбировало на убийство, я отменил, так что можешь забыть эти глупости насчет того, что ты представляешь для Ханны угрозу.
Шеоннель тоскливо взглянул на Иоханну и прошептал:
— Прости.
— Все в порядке. Ты не виноват, — повторила блонда, взяла его за руку, и обратилась к Кардаголу, — что за заклинание на него наложили?
— Древнее эльфийское, — поведал Повелитель времени, поудобнее устраиваясь на подоконнике. — Называется «Палач Его Сиятельства». С его помощью эльфийские правители наказывают неугодных придворных. Это заклинание накладывается на кого-то из близких приговоренного, превращая его в убийцу замедленного действия. Когда заколдованный слышит какую-то определенную фразу, произнесенную конкретным лицом, которому он доверяет, включается программа на уничтожение. Эльфенка нашего запрограммировали на голос подруги детства. Она должна была сказать ему про гарпунусь.
— Наверняка, эльфы не предполагали, что девушка сделает это в присутствии такого сильного мага, как Кардагол, — мрачно сказала Саффа. — Ты нарушил все их планы.
— Саф, странно, что ушастые не приняли в расчет тебя, — заметил я, — ты же постоянно Иоханну охраняешь.
— Весьма непредусмотрительно с их стороны, — пожав плечами, констатировал Кардагол и плавным жестом набросил на Шеоннеля усыпляющее заклинание, пояснив, — мальчишка в шоке, пусть поспит.
Шеоннель мгновенно уснул, а мы все какое-то время молчали, переваривая информацию. Первой опомнилась Иоханна:
— Какая наглость! Использовать моего брата для такого!
— Ушастые совсем обнаглели! — прошипела Саффа.
— Шептунья, ты злишься, — оживился Кардагол.
— Они хотят войны? — продолжала волшебница и в ее глазах загорелись голубые всполохи. — Магической? Они ее получат!
— Золотые слова! — воскликнул Кардагол, — я знал, что рано или поздно ты вспомнишь, что являешься боевым магом!
— А я этого и не забывала.
Свои слова Саффа такой улыбочкой сопроводила, что Кардагол счел за благо промолчать.
Выхожу из комнаты Шеона в смятении. Что же это творится? Мимоходом отмечаю, что опять осталась без охраны. Ну и неважно. Что там у меня было следующее по плану? Проведать Кира? Вроде бы, его Юсар утаскивал.
Иду в госпиталь. Кира там нет.
На вопрос, и где может обретаться это мое оглушенное чудище, Юсар пожимает плечами, после чего добавляет, что, судя по всему, Кир куда-то собрался. Далеко. Больно уж у последнего был целеустремленный вид, когда он покидал госпиталь. Отлично. И куда же это полковник направился? Уж не в лагерь ли?
Нахожу Кира в его собственной комнате.
— Прости, Ханна, — сообщает он, — я должен выполнить свой долг.
Усаживаюсь на кресло. Молча наблюдаю за тем, как Кир навешивает на себя амуницию. Ремень, перевязь с мечом. Амулеты — на шею, в карманы. Пара даже за обшлаги сапогов. Туда же и ножи.
— Бросаешь меня, — тихо проговариваю я.
Кирдык подходит, смотрит на меня серьезно.
— Нет. Я просто должен сейчас быть там. То, что происходит… Следует это прекратить. Жестко.
— Ты слышал про Шеона?
— Да. Натравить его на тебя… Они перешли границы.
Он протягивает мне руку. Встаю, вцепившись в ладонь своего суженого.
— Ханна, все будет хорошо, — произносит Кир, мрачно глядя мне в глаза, — мы справимся.
— Знаю, — вздыхаю я, — только мне все равно страшно.
Прижимаюсь к его груди. Полковник гладит меня по спине, шепчет:
— Нужно все это прекратить. Обещаю тебе, что вернусь живым и здоровым. Не переживай. Да и отец оживит меня, если что.
Поднимаю на него взгляд.
— Я не хочу «если что». И он может и не оживить. А вдруг в следующий раз у него не получится? Кир, пожалуйста, будь осторожен. Ладно?
Кирдык улыбается.
— Ладно, Ханна. Мне нужно идти. Мы с отцом договорились, что он переместит меня в лагерь. Сама ведь знаешь, на лошади это будет долго.
— Я провожу?
— Не нужно.
Кир целует меня торопливо, проводит ладонью по моей щеке и убегает.
А я остаюсь. В сомнениях и в смятении. Мне страшно.
«Проводи меня к нему!»