Бей в кость
Шрифт:
Конечно, Юрка мог допустить, что камараду Октавиу Домингуш где-нибудь в 30-х годах был избран делегатом на очередной конгресс КИМ (Коммунистический интернационал молодежи) и помимо инструкций насчет того, как комсомольцам следует бороться с колониализмом, привез оттуда рецепт экзотического русского блюда. Но из одного рецепта, как известно, окрошку не приготовишь. Нужен, по крайней мере, квас, а для него — ржаные корки хотя бы, и в немалом числе.
Ближайшая рожь, по Юркиной прикидке, росла за пять тысяч километров отсюда — минимум. Ближайшие корки от ржаного хлеба можно было, наверно, разыскать и поближе — в здешнем российском посольстве, может быть. Но это посольство вроде бы еще вчера сделало отсюда ноги на самолете МЧС. Вряд ли по спецзаказу вождя с этого борта сбросили мешок с черными сухарями… Тем более что самолет, по идее, над этим районом вовсе не должен был пролетать. Еще более сомнительным было предположение о том, что специально в расчете на прибытие гостей в этот уединенный уголок сбросили на парашюте несколько мешков ржаной муки.
Оставалось только подумать, что дедушка Домингуш был еще по совместительству и селекционером-мичуринцем, который творчески развил и воплотил в жизнь гениальные агробиологические идеи Трофима Денисовича Лысенко, не ждал милостей от природы и вывел на тропических террасных делянках в горных джунглях какие-нибудь невероятные сорта ржи. Естественно, вопреки всяким там генетикам-кибернетикам, вейсманистам-морганистам и их гнусным последышам из мировой научной элиты. Ведь на столе не только окрошка, но и блюдо с натуральным ржаным и пшеничным хлебом стояло! Тепленьким!
Вася Лопухин ухватился за свой приборчик. Он первый подумал, будто все, что они видят и нюхают, есть обман зрения и обоняния. Но… Как он ухватился, так и отпустил. Приборчик, судя по всему, ничего такого не показывал. Похоже, что все, стоявшее на столе, было настоящим. Даже кристально чистая водочка была сделана явно не из технического спирта.
— Братва! — в диком восторге воскликнул Гребешок. — Да тут закусон почище, чем у нас в «Филумене»!
— Да-а… — протянул Луза. — Сразу видно — к вождю попали! А я думал — одни бананы будут…
— Ну что, убедились? — торжествующе сказал Васку Луиш. — А кто-то сейчас сидит в танке, преет от жары и сухпаек нюхает…
— Слышь, командан, — спросил Гребешок, — а откуда все это, блин? Икорка вон, осетринка, горбуша…
— Кушать подано, давайте жрать, пожалуйста! — команданте процитировал еще одного своего тезку — Василия Алибабаевича из «Джентльменов удачи». Небось еще когда в Москве учился, посмотрел. Но на прямой вопрос Гребешка ответа не дал.
Впрочем, особо никто и не докапывался до корней. Даже мысль о том, что их тут каким-нибудь ядом накормят, никого не посетила. Налили по стопке, разлив бутылку на пятерых — Ване е Валетом не наливали, потому что хрен его знает, как она, родимая, на биороботов подействует. Даже Вася Лопухин решил, что спокойнее будет им боржоми налить. Все-таки пьяный робот — вещь непредсказуемая.
После первого тоста, который поднял Васку Луиш — за благополучное прибытие в Муронго — все стало еще проще. Народ, за исключением Вани и Валета, конечно, сильно повеселел и стал метать пищу. Все было свеженькое, прямо-таки во рту таяло. Уписывали за обе щеки. Внимание как-то быстро рассеялось, хотя вроде бы голова оставалась свежей. Ваня с Валетом под управлением Лопухина аккуратно все кушали, пили минералку и не менялись в лице. Луза лопал все подряд и очень много. Луиш и Гребешок попеременно провозглашали тосты, на каждый из которых уходило по бутылке. Правда, Таран точно помнил, что в самом начале мероприятия на столе был всего один пузырь, а откуда взялись остальные, фиг поймешь. Точно так же Юрке запомнилось, что на второе им подали шашлык, сделанный явно не по местным рецептам. Точно таким же Юрку в прошлом году потчевали на Кавказе, когда они привезли в родное село старого вора Магомада Хасановича, отбив его из плена у какого-то нехорошего Ахмеда. Однако там целое стадо барашков паслось, а в этой деревне Тарану ни одного приметить не удалось.
Опять же всем вроде бы выдали по два шампура, а потом выяснилось, что Луза жрет уже четвертый.
Дальше — после пятой стопки, кажется! — наступил провал в памяти. Ни того, как и кто Юрку выводил или выносил из-за стола, ни того, кто и как его разувал-раздевал — он не запомнил абсолютно. Должно быть, заснул беспробудно. И не оттого, что зловредный дедушка-вождь намешал снотворного в окрошку, а просто потому, что толком не спал больше суток подряд.
КОМПЬЮТЕР РОБЕРТА
«Уазик», следы от покрышек которого отпечатались на пыльной дороге и который Васку Луиш признал азеведовским, на самом деле вела Лида. Гул колонны, шедшей примерно в километре за ней — дозорная машина даже поближе! — заставлял ее забираться все дальше в лес и выше в гору. Конечно, Климковы — не исключая Женьку — изрядно нервничали. Климков то и дело пускался в пессимистические рассуждения насчет того, что их наверняка загонят в какой-нибудь тупик, откуда будет только одна дорога — обратно в плен. Маша, после того как дорога просохла и красная пыль стала заполнять салон «уазика», а жара — I калить кузов, тоже стонала, утверждая, что они тут сдохнут безо i всяких танков, а Женька плакал и чихал от пыли, пока мамаша не замотала ему нос и рот марлевым подгузником — памперс на такое дело не годился. По мере того как упрямая Лида продолжала ехать дальше, Климков-старший уже договорился до того, что они вообще зря бежали, а теперь, если их отловят, то нипочем не посадят в такие комфортные условия и не дадут ребенку детского питания.
Лида терпела-терпела, а потом притормозила и гаркнула:
— Короче, вы, «новые русские»! Неохота дальше ехать — идите и сдавайтесь. Через часок-другой вам весь комфорт предоставят — хоть клизму в жопу! Думаете, мне пить-есть неохота? Или мне нос пылью не забивает?!
— Ладно, что ты, мы все понимаем! — испуганно пробормотал Климков.
— А раз все понимаешь, то сиди и не вякай! — прорычала Лида. — На вот, возьми игрушку и поиграйся, если заняться нечем!
И она подала Грише микрокомпьютер.
— Откуда это у тебя? — удивленно спросил Климков.
— От верблюда. У Роберта конфисковала.
— Серьезно?
— Нет, сейчас придумала! — проворчала Лида, трогая машину. Гриша открыл компьютер и с интересом стал смотреть на маленький экранчик.
— Жутко занятно… — пробормотал он. — Похоже, тут что-то интересное.
Машина на пароле стоит!
— Попробуй себя в роли хакера! — размазывая пыль по вспотевшему личику, проворчала Маша.
Дорога пошла над речкой, по краю ущелья, и теперь Клим-ковы вовсе попритихли — понимали, что если Лида от их трепа и нытья свалит машину в стометровую пропасть, то никакая реанимация не поможет. Лиде тоже аж пить расхотелось. Особенно когда она увидела, как дорога сворачивает на мост, сделанный из бревнышек, нанизанных на стальные тросы.
Мост ей показался странно знакомым. Точно по такому же прошлой зимой ее везли на якобы законсервированный аэродром, с которого летали таинственные борты в Африку. Кто у кого позаимствовал «ноу-хау» — Лиде было по фигу. Важно, что там, на заснеженной речке, такой мост выдерживал груженый «КамАЗ». Неужели не выдержит легонький «уазик»? Правда Лида не учитывала, что близ аэродрома мост лежал на поверхности замерзшей речки, так что вода и лед его подпирали. А здесь до воды было сто метров полета, да еще и ветерок чуть-чуть пошатывал все это сооружение.