Бэйсд
Шрифт:
— Знаю. Я почти расстроена этим фактом.
Джулс засмеялась.
— Я появлялась в кадре чаще, чем ты, хотя едва находилась поблизости.
Я улыбнулась ей. Джулс не упомянула о поцелуе, хотя я была уверена, что она в курсе. Некое понимание и игривости читались в её взгляде, и на секунду мне даже показалось, что она мне подмигнула.
— В любом случае, мне пора, — сказала Джулс.
— О, подожди, мы с тобой.
— Вообще-то нет, — прервал меня Линкольн. — Я сам отвезу нас назад.
Мы поднялись и направились
Вместо вдохновляющей и разбивающей сердце работы, он видел лишь свои воспоминания о раздражающих и утомительных часах мучений. Вместо просвещающего путешествия парня, который, во имя спорта, привык нарушать закон, он помнил лишь дикое желание спрыгнуть с огромной и запрещённой для прыжков башни, просто чтобы получить удовольствие.
Я оглядела помещение, попытавшись найти Джесс. И сделала вывод, что она была слишком занята съёмками своего нового фильма, чтобы приехать.
В конечном итоге она справилась. Джесс изобразила борьбу Линкольна от момента самого прыжка и до окончания съёмок чем-то героическим. Бэйсду не верилось, что кто-то повёлся на это, но судя по доносящимся до нас разговорам, люди, казалось, и, правда, прониклись. Народ нескончаемым потоком подходил к нему, чтобы пожать руку и поздравить.
— Я поражена, что ты добился столь эмоциональной реакции от всех этих людей, — сказала я, ткнув его локтем в рёбра, в перерыве между его прибывающими почитателями.
— Ага. И некоторые из них настолько старые, что практически мёртвые.
Я рассмеялась.
— Ты самый бестактный человек на планете.
Линкольн остановился и улыбнулся мне. Я всё ещё не могла поверить в то, как легко он передвигался, практически незаметно прихрамывая. Но ему очевидно и, правда, не нужна была трость и это огромный прогресс.
Мы встали под большим деревом около театра, скрывшись от толпы.
— Какие планы на лето? — спросил Линкольн.
— Особо никаких. Просто тусоваться. Ничего особенного, — я игриво улыбнулась ему. — А что насчёт тебя?
Он придвинулся ближе ко мне.
— У меня есть девушка, которую я очень давно не трахал.
— Да? Я уверена, что ты скоро исправишь это упущение.
Протянув руки, Линкольн схватил меня за задницу. Я захихикала, когда он прижал меня к себе.
— Да. Так скоро, насколько это вообще возможно.
Мы пару секунд целовались, а затем слегка отстранились друг друга.
— Что, пытаешь начать прямо сейчас? — спросила я.
Линкольн огляделся по сторонам.
— А что? Ты против?
Я засмеялась.
— Думаю, что поцелуи на людях — это мой предел.
Он одарил меня хитрой ухмылкой.
— Посмотрим.
Я закатила глаза.
— Ты уверен, что Джулс не против того, что я останусь на Рождественские каникулы?
—
— Думаешь, она не будет возражать сейчас, когда узнала о наших отношениях?
— Возможно, немного и будет, но это нас не остановит.
Я засмеялась.
— Отлично.
Линкольн улыбнулся и обнял меня.
— Слушай, у меня есть для тебя кое-что. Ещё один сюрприз.
Я моргнула.
— И что же это?
Он сделал шаг назад и взял меня за руки.
— Сначала я хочу кое-что сказать.
— Да, конечно.
— Я охренеть как ненавижу то время, когда мы были порознь.
Я не сдержалась и рассмеялась.
— Я тоже.
— Просто до чёртиков. Такое огромное расстояние — это полнейшая лажа и я больше никогда не хочу находиться так далеко от тебя.
Я грустно кивнула.
— Ты же знаешь, что через несколько недель мне нужно вернуться обратно.
— Да, я в курсе.
— И, поверь мне, ты не хочешь жить в Саут-Бенде. В этом городе нет ничего интересного, кроме Нотр-Дама (прим. пер.: название университета).
— Это не так уж и плохо, но ты права. Я не хочу жить там.
— Тогда я не знаю, что ещё мы можем сделать, Линкольн.
— Зато я знаю, — он сунул руку в карман пиджака и достал оттуда маленькую коробочку. — Вперёд. Возьми.
Протянув руку, я взяла её. Он улыбнулся и я, медленно развернув упаковку, сняла крышку. Внутри лежал листок, сложенный квадратом. Я вынула его и когда развернула, то поняла, что на самом деле это не один листок, а два.
Я уставилась на то, что было написано на них, и из меня вырвался счастливый смех.
— Тебе нравится? — спросил он.
— Это всё, о чём мечтает любая девушка.
Два билета до Чикаго в один конец, один для Линкольна, а другой для меня, на которых датой был проставлен, день моего отъезда в университет. Чикаго был всего лишь в двух часах езды от него.
— Я собираюсь переехать туда на время твоей учебы. А после — кто знает?
Я придвинулась ближе к нему.
— Ты будешь за рулём, — сказала я.
Он рассмеялся.
— Да, я так и подумал. Два часа — это ничто.
Мы простояли в объятьях друг друга ещё несколько минут. Мне нравилось быть прижатой к мощной груди Картера, ощущать, как она поднималась при каждом его вдохе, чувствовать его запах. Два часа и, правда, совсем не много. На выходных я могла бы оставаться в городе или он мог бы приезжать ко мне и оставаться раз или два в неделю. У нас всё получиться. Больше никакого гигантского расстояния между нами. Линкольн, наконец-то, смог бы познакомиться с моими друзьями, даже не смотря на то, что для начала им пришлось бы уложить в голове ту мысль, что он раньше был моим сводным братом. Так же он смог бы увидеть кампус, посмотрел бы, где я жила и работала.