Без царя в голове
Шрифт:
— Ни с кем! Разве ж о таком кому расскажешь? Мигом в психушке окажешься! — подивился непонятливости собеседника Иван.
— Тогда откуда знаешь, что у других не получается, а? — прокурорским тоном поинтересовался собеседник.
— Видел, как другие то же самое делали, — нехотя признался Иван, — ничего у них не было. Ни видений странных, ни совпадений случайных.
— Так они тебе и рассказали.
— Друган другану завсегда все расскажет.
— Ты-то им ничего не рассказал.
— Тут другое
— Ага, у тебя одно дело, а у них другое.
— Как хочешь понимай, а я знаю наверняка — ничего у них не получилось! — уперся Иван. — Замаял ты меня своим допросом. Или отпускай или песню завожу! — пригрозил он пытливому дознавателю.
— Тебя как звать-величать? — неожиданно сменил тему собеседник.
— Иван… просто Иван, — для секретности Иван решил не уточнять все прочее.
— Ну да, простенько и со вкусом. А меня можешь звать 12–20—44—35.
— Не понял, у вас тут с именами напряженка?
— Иван, ну откуда у дерева имя возьмется, да и кому это нужно? С номерами проще и понятнее — тут тебе сектор-делянка-ряд-линия. Называешь код и знаешь, где кого искать. С именами, это же реестр придется заводить, там-то и там укоренен Серафим Стариков сын Михаила. А по сути тот же код и получается, согласись.
— Так это у каждого деревца код? Понятно.
— У каждого нашего деревца код, — с непонятным раздражением уточнил собеседник.
— Нешто ль есть и не ваши? Чужой кто сажал?
— Ваня, а откуда, по-твоему, они тут взялись-то? Ну, не мы же их высаживали. Эти рощи с испокон веков растут, а уж потом мы это… к ним присоединились. История долгая, ты меня в сторону не уводи.
— Подумаешь, нужно мне кого в сторону уводить. Была бы моя воля, я бы давно уже был от ваших мест подальше, — бурчал Иван, раздираемый противоречивыми чувствами.
С одной стороны дела ждут, друзья в беде, срочным порядком нужно обратно возвращаться и с Меньшиковым вступать в неравный бой. С другой — хочется узнать причину всех причин, источник, так сказать, своих неожиданных способностей. Не каждый день вот так запросто с деревом поговоришь, к тому же оказавшись на планете Аливандер.
— Понимаешь, Иван, что получается, — собеседник замялся, не решаясь продолжить дальше. — Тут такое дело, секрет это великий, тайна целой планеты и тут ты являешься, как черт из преисподней.
— Прям уж и черт, — обиделся Иван. — Всех-то и делов — курнул, да выпил.
— Кабы ты местный был, никаких проблем — хоть всю траву выкури, хоть всю водку выпей, но ты чужак, а это значит… — собеседник снова замолчал.
— Ну, чего значит-то?
— Получается, что секрет стал всеобщим достоянием, вот какой расклад получается, — грустно заключил собеседник.
— Дык не у всех получается, — попытался успокоить расстроенного собеседника Иван.
— Вселенная
— Что же хуже того? — не выдержал Иван.
— А? — очнулся собеседник. — Хуже? То, что планету ограбят по самое не хочу, самая малая печаль. Все деревья на корню вырубят, весь урожай загубят, народ местный вымрет — не велика потеря.
— Ничего себе мелкая печаль, — удивился Иван. — Да нужно крепость строить и оборону налаживать. Ежели чего подсказать надобно, подскажу, нет проблем, я в этом деле с малолетства.
— Супротив кого, Ваня, оборону налаживать? — поникшим безликим голосом спросил собеседник.
— Супротив купцов алчущих, кого же еще?
— С купцами ли бороться нам, Ваня? Купцы в том деле народ мелкий, вроде мошкары. Как дунет настоящий ветер, ни одного купца поблизости не окажется.
— Ветер? Сильный ветер? — не понял Иван.
— Ой, сильный. Ты вот сдуру научился по чужим сознаниям прыгать, понравилось тебе? Приятно это другим человеком, аки марионеткой безвольной управлять, все, что душеньке захочется с ним делать? Конечно понравилось, как такое не понравится, — сам себе ответил собеседник, скорее рассуждая, чем спрашивая. — Мы-то озорства ради, да развлечения для то делаем, а как кому захочется в чужую страну вторгнуться? Об этом подумал? Как ему сможешь воспрепятствовать?
— Так я же не буду всем тот секрет рассказывать, вот те крест никому не скажу! — пообещал Иван.
— Малая дырочка появилась, всему одеялу порваться — есть такая примета, Ваня. Прознают про ту возможность и сойдутся здесь такие силы, что ты себе и представить не сможешь. Отвоевать для себя не смогут, так уничтожат, чтобы другим не достался секрет. Быть войне великой и сколько народу в той войне сгинет, то никому не ведомо. Такая вот грустная перспектива, Ваня, всем нам от твоего случайного умения получается.
— Есть мысль, точнее идея! — вдохновился Иван. — Сейчас ты меня обратно выталкиваешь, а я мигом цельный флот сюда привожу и совершенно глухую оборону твоей планеты устраиваю, ни одна собака не сунется. По рукам?
— Глупости, Ваня, кто ты такой, чтобы флотами двигать?
— Да я, да у меня, да ежели захочу… — поперхнулся Иван, чуть не выпалив, что с самим императором российским на короткой ноге.
— Вот именно, — грустно резюмировал собеседник. — Хвалиться, да надеяться все мы можем, а как до дела доходит, то ничего реального сделать не умеем. Думаешь, у нас не было умников, что хотели до самых высот добраться, планетами и империями управлять? Были, Ваня, как не быть, дураков везде хватает. Только где они те дураки нынче?