Без чувств
Шрифт:
Из досье, которое ему собрали, он знал, что девушку зовут Аэлина, она из обедневшего дворянского рода. Имеет старшего брата и двух сестер. Одна не одарённая, уже замужем за таким же дворянином, младшей едва исполнилось тринадцать. А ещё, у его собственности есть прошлое — влюблённый в нее Эдвиг Скален, дворянин средней руки, проживающий по соседству, на другой улице Левого Берега. Не очень понятно, отвечает ли Аэлина воздыхателю взаимностью, разные источники говорят об этом по-разному, во всяком случае, Скален руки девушки, до сих пор не попросил. На всякий случай, надо будет присмотреть за дворянчиком,
Его невеста слывёт девушкой красивой, но несколько своевольной. К сожалению, родители мало внимания уделяли прививанию ей покорности, сосредоточились на старших и младшей. Теперь уж, что выросло, то выросло. Ну, ничего, он сумеет объяснить жене правила поведения.
Магистр проверил подарок, который, по обычаю, должен был сделать матери невесты и самой невесте? Будущей тёще — рубиновый браслет и серьги, невесте — сапфировая парюра из колье, серёг, браслета и диадемы.
Женщины останутся довольны.
— Милорд, — камердинер, слегка поклонившись, подал шляпу и трость.
Ещё одно веяние моды. Бездарю трость поможет, в случае чего, отбиться от воришки или удержаться на ногах на скользкой поверхности, но одарённый-то со всем прекрасно справится без подручных предметов, одной магией.
Видите ли — положено, чтобы милорд передвигался с тростью в руке. Кем, спрашивается, положено? Зачем, положено?
Магистр фыркнул — кем-кем? Его императорским величеством. Вернее, Её императорским величеством. Императрица Велиана однажды решила, что мужчина с изящной тростью в руке выглядит элегантно и стильно. И, готово — все стали ходить с палками, изощряясь в дороговизне дерева и отделки.
А, он, вообще, предпочитает перемещаться с помощью порталов, и трость ему только мешает, занимая руки.
Бросил последний взгляд в зеркало и уже шагнул на порог, как вспомнил — Единый, ещё же цветы!
Тоже, странность — к чему женщинам эти веники? Корова или лошадь траве бы обрадовались и извлекли от такого подношения пользу, а людям сено — к чему? Ладно, не сено, сеном этот букет станет через неделю. Красивые цветы, и цвели бы они на клумбах, радовали глаз. Нет, надо срезать, связать в пучок и торжественно преподнести. К даме, а, особенно, невесте, не принято приходить без букета.
Магистр вздохнул и взъерошил рукой волосы. Привычнее стянуть их в хвост, но, опять условности — небрежный хвост не подходит для визита к невесте.
Ещё из дома не вышел, а уже раздраженный донельзя.
Нет, он рад, что у него будет жена. В конце концов, ему нужен наследник, а, лучше — два.
Но все эти реверансы, которые требуют к себе женщины — утомляют.
Он познал не один десяток, всё-таки, ему уже тридцать — все одинаковые, одна разница и есть — рост выше или ниже, волосы светлые или темные, характер просто капризный и скандальный, или очень капризный и очень скандальный.
Если бы не необходимость обзавестись одаренным наследником, он вообще не женился бы!
К сожалению, одаренные сыновья рождались только от одаренной матери, причем, ее стихия должна была совпадать со стихией мужа или не быть ее антагонистом. Например, от пары, где у отца Огонь, а у жены — Вода, одарённый ребенок не родится.
Ему
Рассеянно сотворив портал, магистр шагнул в него, очутившись перед домом невесты.
Ему удобнее было бы попасть сразу внутрь, но приходится соблюдать правила, грах их дери.
Мужчина подошел к кованой ограде и, поискал глазами звонок, не нашел и просто толкнул дверь.
М-да, дела у Деневеро совсем плохи! Ни привратника, ни звонка, ни замка. И сам дом — огромный, ещё пару веков назад богатый и ухоженный, уныло выглядывал сквозь разросшийся кустарник, демонстрируя обветшалые стены, побитую жизнью крышу, облезлую краску окон и совершенно запущенный сад. Страшно представить, что его ждет внутри.
Маг оценил расстояние от ограды до ступеней крыльца и снова нырнул в портал.
Тратить время на пеший переход не хотелось, тем более что идти предстояло бы по нечищеной дорожке, по щиколотку в снежно-водяной стылой каше.
— Ваша светлость, — расплылся в улыбке Горас, когда слуга, судя по виду — ровесник дома, проводил посетителя в его кабинет. — Взвар? Вино?
Магистр представил, какое вино может быть в этом доме, и поспешно отказался.
— Я хотел бы увидеть невесту и провести с ней полчаса наедине. Ей надо привыкнуть к мысли, что она больше себе не принадлежит, а я посмотрю, кого мне подсунул Единый.
— Если вы считаете, что моя дочь недостойна, — сверкнул глазами отец, — то мы можем расторгнуть договор, и я верну вам уплаченные деньги, за вычетом некоторой суммы в счет компенсации. Уж кто-кто, а моя Аэлина без контракта дольше десяти минут не останется!
Надо же, у этого разорившегося дворянчика, продающего своего ребенка, остались крохи гордости и чувства собственного достоинства?
Стефан хмыкнул про себя, а вслух произнёс ледяным тоном.
— Единолично вы ничего расторгнуть не можете, а я не собираюсь отказываться от своей собственности. Что бы мне ни досталось, девушка принадлежит мне по праву, поэтому, я проведу за беседой с ней столько времени, сколько посчитаю нужным, и никто не посмеет нам мешать.
Горас пошел красными пятнами, но не мог не признать, что магистр в своем праве.
— Я послал жену предупредить Аэлину о вашем визите, девочку приведут с минуты на минуту.
Стефан удовлетворённо кивнул и, полностью игнорируя хозяина кабинета, принялся рассматривать обстановку.
Потрескавшийся кожаный диван с заплатками, которые пытаются изображать аппликацию. Занавеси, такие ветхие, что сквозь них можно читать. Неопределенного цвета и рисунка ковёр на полу, вытертый почти до дыр. Мебель, собранная «с бору — по сосенке», без какого-либо стиля или гармонии — какую нашли, такую и поставили. Поэтому старинное добротное бюро красного дерева соседствовало с плетеным из лозы стулом, место которому — в кухне или привратницкой, но никак не в кабинете хозяина.