Без компромиссов: Гонки по вертикали. Я, следователь… (сборник)
Шрифт:
— У нас, наверное, самая старая аптека в мире, — говорила она.
— И лекарства, наверное, самые лучшие?
— Не знаю, были ли они самыми лучшими, но самыми необычными — наверняка.
— Излечивали, например, от рака?
— Тогда еще не было таких грустных болезней, — улыбалась девушка. — А лекарства от трусости были — настойка из желчи дикого козла и крови черной кошки.
— Б-р-р — помотал я головой. — А от неразделенной любви?
— Пожалуйста — экстракт лунного света и цветов черемухи.
— А что-нибудь для укрепления сообразительности и развития мудрости?
— И это можно — толченые кости жабы.
— Дайте, пожалуйста,
— Боюсь, что от старости эти лекарства утратил свое действие. А вот и ваши рецепты…
Итак, рецепт получил Корецкий. Но сейчас его, как я узнал в пароходстве, и в городе-то не было…
СПРАВКА
Больной, получивший интересующий следствие рецепт, — Корецкий Е. К. — по данным регистратуре проживает не в Таллинне, а в Ленинграде и служит Таллиннском морском пароходстве.
Зам. начальника пароходства Линнамяги Ф. К. в разговоре по телефону № 47–45 сообщил, что Корецкий является штурманом рыболовецкого сейнера РС-4. Вчера, т. е. 11 сентября, в 19 час. 10 мин. сейнер РС-4 с полным составом команды вышел в море после ремонта двигателя.
12 сентября. г. Таллинн.
Лист дела 29
Перед вечером в клочьях сизых дымных облаков мелькнуло багровое воспаленное солнце, но дождь не угомонился, и весь Таллинн погрузился в фиолетовый мягкий сумрак. Я шел по Ратушной площади, слушая, как цокают на тяжелых, влажно мерцающих булыжниках подковки, заглядывал в теплые желтые окна, заштрихованные дождем, как на старых гравюрах, и напряженно думал.
Зашел в небольшое кафе. Всего несколько человек сидели за дубовыми столами на широких деревянных скамьях. Яростно гудел камин. Я сел поближе к огню, взял густого ароматного кофе и стал прикидывать варианты.
Надо было сосредоточиться, собраться с мыслями, как говорят акробаты — сгруппироваться. Я вдруг почувствовал себя муравьем, суматошно бегающим по столу. У детей есть такое злое развлечение: муравей уже почти добежал до края стола, сейчас нырнет вниз — и свободен! Но упрямая рука ставит перед ним спичечный коробок, который превращается в непреодолимую стену. И муравей покорно бежит в другую сторону. Но там снова препятствие, и так — без конца. В книжках эта роль всегда отводится преступнику, обложенному со всех сторон сыщиками. Но убийца, которого искал я, мог покуда не волноваться. Пока я сам бегал, как муравей, пытаясь установить хотя бы имя убитого…
Похоже, я снова зашел в тупик. Пименов и Пяртс преспокойно отдыхали дома. Корецкий вчера ушел в плавание. Рецепты, выданные Пименову и Пяртсу, лежали передо мной на столе. Оставалась последняя крошечная лазейка: Корецкий мог помнить, кому и зачем он отдал свой рецепт.
Я положил на стол блестящий новенький полтинник и вышел. Из первого же автомата позвонил в пароходство и продиктовал радиограмму…
ТАЛЛИННСКОЕ МОРСКОЕ ПАРОХОДСТВО
РАДИОГРАММА
Таллинн 7112-9.19.15.
Сейнер РС-4. Первому штурману КОРЕЦКОМУ
Связи уголовным делом срочно сообщите в адрес Таллиннского горотдела милиции кому зпт при каких обстоятельствах вы передали рецепт зпт полученный вами двадцатого августа бассейновой поликлинике хирурга Аар тчк
Лист дела 30
Я проснулся рано и удивился, что из горотдела милиции еще не звонили. Радиограмма с сейнера должна была прийти давным-давно. Я набрал номер дежурного.
— Нет-нет, ничего не передавали. У меня записан ваш телефон — как только что-нибудь будет, сразу извещу.
Тогда я позвонил заместителю начальника пароходства. Он был очень вежлив, но мне показалось, будто, он чего-то недоговаривает и старается поскорее от меня отделаться. А может быть, показалось. Связь, мол, ночью была плохая. Тогда я сказал железобетонным голосом:
— Попрошу вас ускорить это дело. Оно не терпит отлагательства. А если с сейнером плохая связь, можно запросить через базовое судно…
На улице по-прежнему шел холодный дождь. Делать мне было нечего. Я завалился на диван, взял забытую кем-то в номере книжку о Фламмарионе и стал читать.
«Искать звезды работа поприятней, чем искать убийц. Поспокойнее. А главное — почище», — завистливо подумал я. И заснул. А в четверть двенадцатого меня разбудил звонок:
— Говорит дежурный горотдела милиции капитан Антсон. На ваше имя поступила телефонограмма.
— Читайте, — сказал я, и мне казалось, что сон все еще продолжается…
ТЕЛЕФОНОГРАММА
13.9 11.00
Исх. № 76-з
Сообщаю, что первоначальные сведения о выходе сейнера РС-4 в рейс с полным составом команды оказались ошибочными по вине капитана судна.
Сегодня капитан РС-4 сообщил, что первый штурман Корецкий Е. К. находился в отпуске до восьмого сентября и по неизвестной причине из отпуска не возвратился, в связи с чем судно вышло в море без него. Местонахождение Корецкого в настоящее время неизвестно.
Лист дела 31
— Включите сирену! — сказал я шоферу, и хриплый визг располосовал дождливую туманную тишину.
Машины впереди удивленно, неуклюже отворачивали в сторону, пропуская нас.
— Если можно, то еще быстрее, — сказал я.
Шофер кивнул, Энге покосился на меня.
— Не правда ли, Томас, в этом городе неуместны подобные звуки? — сказал я ему.
Он еще раз глянул на меня из-под своих белесых ресниц, потом серьезно сказал:
— Это звуки беды. А беда везде неуместна.
— Значит, и мы, Томас, везде неуместны? — усмехнулся я.
— Не-ет, — Энге снял фуражку и пригладил соломенные волосы. — Ведь мы не беда. Просто мы ее встречаем первыми.
— Вторыми, — сказал я. — Первыми ее встречают те, к кому мы не поспели…
Машина со скрежетом затормозила около пароходства. Я взбежал на второй этаж, в приемную заместителя начальника.
Секретарша — вся любопытство — сказала:
— Заходите, вас ждут…
СПРАВКА
гор. Таллинн.
Заместитель начальника Таллиннского морского пароходства Линнамяги, а также вызванные им сотрудники пароходства Баранов, Талсепп, Гурвич и Колокольникова, осмотрев предъявленную им фотографию мужчины, погибшего четвертого сентября на 38-м километре Ялтинского шоссе, категорически и безусловно опознали в убитом штурмана рыболовецкого сейнера РС-4 Корецкого Е. К.