Без крыльев
Шрифт:
Как ни условно было их образование в институте, все же определенные знания в области менеджмента и организации производства у них имелись. Главное – было огромное желание попробовать себя в новом деле.
С помощью старых знакомых, занимающих не последние места в администрации города, им удалось в довольно сжатые сроки открыть свою первую гостиницу, потом ресторан. Сейчас в их активе целая сеть ресторанов и гостиниц в Питере.
Крутились с Данькой – вспомнить страшно! Жили все это время бок о бок с ним, и чего только с ними не случалось! Ну, и девицы тоже… Черт знает, как это все получалось. В бизнесе свои законы. Не хочешь, а согрешишь. По правде говоря, они и за грех-то не считали свои отношения с девчонками. «Ничего не поделаешь, издержки производства, – смеялись опытные партнеры, – и, согласитесь, весьма приятные». Они только забыли сказать, чем за них придется расплачиваться. Уроды… А расплачиваться за «приятные издержки» пришлось, и очень скоро. Незаметно общение с девицами вошло в обыкновение, в кровь. Как наркотик: ты уже осознаешь всю опасность этой привычки, а отказаться не можешь. Кто бы мог подумать, что они попадутся на этот крючок, как последние лохи! Незаметно, между делом, разбазарили то, что собиралось годами. Продали себя ни за грош.
Господи, а сколько сил было положено, чтобы прожить свою, не похожую на других, жизнь! Сколько препятствий преодолено, чтобы доказать право на собственное счастье. И оно у них было, может, нелегкое, но настоящее, свое. Они завоевывали его вместе, шаг за шагом. Взять хотя бы первый приезд Маши в Россию. Ее вместе с другими членами группы пригласили в Питер на премьерный показ фильма.
Они с Натальей делали возможное и невозможное, чтобы визит прошел благополучно. Как они старались сгладить многочисленные углы российской действительности! Мэген ведь даже не подозревала, насколько жестче и сложнее жизнь в России. Люди, брошенные на произвол судьбы, остервенились – тут не до прекраснодушия. Не жалели ни себя, ни других. Учитывая эти обстоятельства, предстоящее знакомство Мэген с Дэнькиными друзьями по спорту казалось весьма рискованным мероприятием. В Питере устраивалась большая тусовка по поводу окончания сезона. На нее пригласили и Маргарет. Михаил волновался: одно дело – близкие друзья Сокола – они знают, любят Мэг; совсем другое – не знакомые с ней, но уже критически настроенные люди.
– Да они друг к другу-то по-хорошему относятся через раз, – разделяла опасения мужа Наташа.
Михаил, разумеется, провел кое с кем разъяснительную работу, но все равно нервничал ужасно. Мэген запаздывала. Ребята за соседним столиком стали подшучивать: – Что-то наша молодая задерживается! Может, рассыпалась по дороге? – Даниил раздраженно попивал минералку. Хорошо, что рядом был Никита Андреевич. Он, как никто, умел успокоить своего ученика. Наконец, Маша позвонила. Сообщила, что самолет немного задержался и теперь прямо из аэропорта они едут в ресторан. Кто такие «они», Мэг не пояснила, но это были уже детали. Данька заметно повеселел.
– Чего вы ржете? – не переставал изгаляться Петька Сафронов, завзятый каверзник и острослов. – Вот сейчас прогремит гром, затрясется земля, появится карета – и вместо лягушонки в коробчонке появится красна девица! – Смеялся он, как оказалось, зря – все почти так и вышло. Сразу после его слов двери ресторана распахнулись и на пороге появились трое молодых людей: две девушки и высокий парень. На вновь прибывших направили свет прожектора – женская часть зала ахнула. В молодом человеке сразу узнали популярного артиста, милашку, сердцееда Джона Колемана. Обе девушки были примерно одного роста и возраста. Дэн быстро подошел, поцеловал обеих, подхватил одну из них, и они вихрем ворвались в толпу танцующих. Все решили, что это и есть его жена. Джон не растерялся и последовал примеру Дэна: увлек другую гостью танцевать. Но на них мало обращали внимание, все сосредоточились на Данькиной жене. Женская часть не преминула отметить, что румянец у девушки слишком яркий – переборщила с гримом. Глаза неестественно блестят – наверняка чем-то закапала. Ну, а пышная прическа, натурально, плод многочасовой работы парикмахеров.
– Рот великоват, видно, перетянули беднягу на очередной подтяжке, – ехидничали девчонки.
– Слишком тоща, – вынесли безжалостный вердикт и мужчины. – Иссушила себя, стала как вобла, посмотреть не на что.
На другую девушку, выдающую с Джоном умопомрачительные коленца, смотрели с восхищением:
– Вот это – совсем другое дело, класс! Подвижна, естественна, легка… Ни одной массажистке не под силу вернуть зрелому телу такую гибкость!
Когда кончилась музыка и гости уселись за стол, Никита сказал несколько приветственных слов:
– Думаю, наши гости не нуждаются в особом представлении, тем не менее… Прошу любить и жаловать – Джон Колеман. – Джонни слегка привстал и непринужденно раскланялся. – Кристин Милау. В этом фильме – ее дебют. Уверен, он будет успешным. – Из-за стола поднялась та, что танцевала с Дэном. По залу прошла волна удивления. Кристин кокетливо помахала пальчиком, привычно улыбнулась, блеснув ослепительно белыми зубками.
– Мэген, жена нашего Даниила, – обнял гостью Никита.
– Полный абзац! – подытожил реакцию зала все тот же Петька. Все рассмеялись и… оттаяли. А что оставалось делать? Ведь большинство из них уже высказали свое лестное мнение в ее адрес – не пристало теперь отказываться от своих слов. От имени гостей выступила Мэген. Голос у не был тихим: чтобы расслышать ее, все были вынуждены замолчать. Вместо высказывания ожидаемых дежурных, ничего не значащих фраз, Мэген искренне и просто поблагодарила ребят за радость, которую они доставляют своим мастерством зрителям. Выразила свое восхищение талантом спортсменов, их трудолюбием, стойкостью, преданностью избранному делу. Ей удалось переломить настроение зала, растопить лед предубеждения. (Это были вынуждены отметить даже самые непримиримые критики.) Потом они много танцевали, пили, разговаривали. Мужчины, почувствовав на себе флюиды женского обаяния Мэг, в один голос твердо заявили: – Вот это женщина! И не важно, сколько ей лет, хоть сто! Она молода, интересна, соблазнительна. С ней никогда не соскучишься. – Девушки не могли не признать ее очарования, ума, естественной манеры держаться. Кроме того, каждая из них втайне подумала и о себе: «Может, действительно, возраст – это не столь фатально?». К концу вечера врагов у Мэген не оставалось. Что ни говори, но все они были прежде всего профессионалами, артистами. Каждый из них работал на пределе возможного. Они, как никто, понимали, чего стоило Мэген выдержать это испытание.
Да, большая разница в возрасте – серьезная проблема, но у кого их нет? Насколько условен физический возраст, спортсменам было известно хорошо, как никому. «Победа любой ценой!» – нестареющий лозунг многих известных чемпионов. И они платили. Платили сполна. Сколько из них изнашивались за два-три года, как за десятилетия! Сохраняя еще внешность молодого человека, превращались в бесконечно усталых, с высохшими чувствами стариков. Был человек – и нет его. Сгорел!
Конец ознакомительного фрагмента.