Без малейших усилий. Беседы о суфийских историях
Шрифт:
Я расскажу вам один анекдот. Дело было так: к Нагарджуне, великому буддийскому мистику и величайшему алхимику Индии, пришел один человек. И вот этот человек говорит:
— Я хотел бы медитировать, но не могу. Я пытаюсь сосредоточить внимание на имени Бога, но мой ум уклоняется то в одну сторону, то в другую — и вот я уже полностью отвлекся от имени Бога, в моем уме множество других вещей. Мой ум похож на толпу, и я никак не могу справиться с ним. Помогите мне.
Нагарджуна посмотрел на человека.
— Забудь о Боге, — сказал он ему. — Лучше скажи мне вот что: ты любишь кого-нибудь?
Человек почувствовал себя неловко, немного
— Раз вы спросили, я не могу обманывать вас. Но, пожалуйста, не смейтесь над моей глупостью. Я никого не люблю, кроме своей буйволицы. Но ее я действительно люблю, она необыкновенное создание.
— Годится, — говорит Нагарджуна. — Не так важно, любишь ли ты Бога или свою буйволицу. Даже буйволица — это бог, вернее богиня. Годится. Теперь иди в пещеру и непрестанно думай только об одном — что ты превратился в свою буйволицу.
— Это я могу, — отвечает человек. — На самом деле, удивительно, как вы узнали об этом, потому что временами я думаю… Я так люблю свою буйволицу, что иногда думаю, как бы стать буйволицей в следующей жизни.
— Иди туда и не выходи до тех пор, пока я не подойду и не позову тебя.
Проходит день. Второй. Третий. На четвертый день, утром, Нагарджуна подходит к пещере и говорит:
— Теперь выходи.
Человек пытался выйти, но не может.
— В чем дело? — спрашивает его Нагарджуна.
— Разве вы не видите? — отвечает человек. — Дверь такая маленькая… видите, какие у меня рога? Мне не выбраться!
Три дня он думал только о том, что он буйволица, буйволица, буйволица. Он сам себя загипнотизировал: он стал буйволицей! Вы становитесь тем, о чем думаете. Ваши мысли создают вашу личность.
Человек заплакал:
— Наверное, я никогда в жизни не смогу выбраться из этой пещеры. Три дня я не ел и не пил, а теперь не могу выбраться отсюда. Помогите мне, пожалуйста!
Слезы потекли по его лицу.
— Да, это трудно, — сказал Нагарджуна, — я вижу, что это трудно. Тебе придется опять вернуться в глубь пещеры и снова стать человеком. Теперь думай, что ты человек, а не буйволица.
Три часа человеку пришлось убеждать себя, что он человек, а не буйволица — и через три часа буйволица исчезла, иллюзия исчезла. Он открыл глаза и рассмеялся.
— Я получил то, что хотел, — воскликнул он.
— Теперь ты понял, — сказал ему Нагарджуна. — Ты можешь медитировать. Но благодаря медитации появляется новая личность. Мирской человек начинает медитировать, и появляется духовный человек, появляется новая личность. Однако быть духовным такое же заблуждение, как быть мирским. Реальность открывается только тогда, когда нет никакой личности. А до тех пор просто появляется новая иллюзия. Но она помогает. Из мира ты устремляешься к духовности. Бывший домовладелец становится саньясином. Материалист становится спиритуалистом. Ты создаешь новую иллюзию. Чтобы избавиться от старой, приходится создавать новую.
Но во время перехода от старого к новому между ними возникает зазор, в котором вы — никто, и если вы хоть раз уловили эту «никтойность», вы можете к ней вернуться. Тогда медитация больше не нужна. Не нужны никакие методики, не нужны никакие техники.
Я так же против техник, как и Кришнамурти — даже больше, — но я здесь говорю не для себя. Кришнамурти ведет монолог, а не диалог. Он говорит сам с собой, но не с вами, вы — только повод. Он произносит монолог.
Я говорю для вас —
Человек, у которого есть сочувствие, всегда думает о том, как другие будут реагировать на его слова. Дело не в самих словах, а в вашей реакции на эти слова: какую энергию они пробуждают в вас, куда вас ведут. Если они направляют вас к истине, к той двери, которая всегда отворена, тогда я также скажу: «Стучите, стучите без устали».
Однажды вы поймете, что Рабия была права — Салих был не прав. Но вы все равно будете благодарны Салиху, а не Рабие, потому что без Салиха вы никогда не смогли бы узнать о правоте Рабии. В этом все дело. Рабия не может быть мастером, только Салих может быть мастером. Кришнамурти не может быть мастером, Патанджали может быть мастером — потому что быть мастером для просветленного означает вступать во взаимоотношения с несведущими людьми. А когда встречаются невежественность и просветленность, неизбежно следующее: что-то привносит несведущий человек, и что-то привносит просветленный — что-то будет неверно, что-то будет верно. И все искусство мастера состоит в том, чтобы постепенно, шаг за шагом, очень медленно, переходя с уровня на уровень, подвести вас к себе.
Он должен в чем-то потворствовать вам. Чтобы помочь вам приблизиться к себе, он должен сам приблизиться к вам. Для этого ему придется произносить слова, которые не являются абсолютной истиной, не могут ей быть. Ему придется использовать техники, которые в каком-то смысле условны. Они подобны лодкам. Вы садитесь в них, а после использования, когда вы уже добрались до другого берега, вы оставляете их на берегу и идете дальше. Они подобны лестницам. Вы поднимаетесь по ним, и больше они не нужны. Это средства, а не цели.
Салих говорит о том, что является средством. Рабия говорит о цели. Оба правы. В самом конце вы поймете, что Рабия абсолютно права. Но Салих прав в начале, а начало — это и есть конец, потому что без начала конец невозможен. Запомните: вам нужно сосредоточиться на правильном начале. Конечная цель сама о себе позаботится. Рабия, Кришнамурти, Тилопа — если вы не вспомните о них, вы ничего не потеряете. Они — конечная цель. Но если вы не поймете Патанджали, Будду, Бодхидхарму, Салиха, тогда все потеряно, потому что они говорят о самом начале.
Позаботьтесь о правильном начале — тогда конечная цель сама позаботится о себе. Конечная цель следует за началом. Продолжайте стучать в дверь. Без устали стучитесь в дверь. Я знаю, что дверь никогда не была заперта, она открыта. Но вам все равно следует стучать — только тогда она откроется для вас, потому что, непрестанно стуча, вы сами откроетесь ей.
Достаточно на сегодня.
Глава 4
Вопрос к экспертам
Один человек, которого считали умершим, во время приготовления к похоронам ожил. Он сел, но все происходящее вокруг так потрясло его, что он снова потерял сознание. Его положили в гроб и понесли на кладбище.