Без него

Лоренц Катя

– Папа! – зовёт Руслан, держится руками за пол и неуклюже поднимает попу. Делает неуверенные шаги.

– Иди сюда, малыш, – я успеваю достать телефон и запечатлеть первые шаги нашего мальчика. То, как он доходит и виснет у Адлана на шее. Джулия идёт ко мне и обнимает. Так много счастья, что оно вот-вот проломит грудную клетку. Я смеюсь, Джулия роняет меня на пол и целует.

– Ты холосая, мама.

Мы лежим на полу. Я в объятьях Адлана. Смотрим, как дети играют.

– Ты ведь не отдашь Джулию Яне?

– Нет.

– Что она

говорила?

– Что полицию вызовет, – я заволновалась и посмотрела на Адлана.

– И? Это ведь плохо. Полиция заберет Джулию, а меня могут обвинить в преступлении.

– Ничего не будет. Ей грозит статья за жестокое обращение с ребеноком. Она ведь и дня с Джулией не провела. Сейчас опека и наш адвокат инициировали процедуру лишения ее родительских прав. За небольшое вознаграждение мы договорились, что они не будут отдавать Джулию в дом малютки. Тест ДНК подтвердил, что я её дядя и по закону могу удочерить Джулию, – я оседлала его.

– Какой ты у меня умный. Ты так хорошо все придумал. Спасибо тебе. За все, – наклоняюсь и целую его, он сжимает мою талию. – А я на права сдала.

– Все хорошо прошло?

– Да, – задумываюсь рассказывать, или нет о том, что случилось сегодня.

– Юля? Говори уже, – удивительно, как он понимает меня без слов, читает, как открытую книгу.

– Знаешь. Сегодня, когда я сдавала город, за нами ехал джип.

– И что? По городу много джипов ездит.

– Но этот конкретный я вижу слишком часто. На протяжении нескольких месяцев.

– И ты молчала?

– Я не знаю. Брось. Это просто глупости. Мне показалось. – Адлан ссаживает меня с себя.

– Ты номер запомнила?

– Да, – набирает номер охраны. – Говори, Юля.

Глава 10

Юля

Раннее утро. Я пытаюсь подавить зевоту, выезжаю на пустынную часть дороги. Позади остается коттеджный поселок, а по бокам бескрайние поля, которые еще не застроены. По зелёной траве стелится туман, а багряное солнце лениво выползает из-за горизонта.

Включаю любимую радиостанцию, пытаясь проснуться окончательно.

Сегодня сделала тест и впервые за долгое время, он показал две полоски. Я, пока, ничего не сообщала Адлану. Хотелось убедиться. Поэтому с утра пораньше я еду в больницу.

Эти несколько месяцев стали настоящим испытанием для нашей семьи. Органы опеки, осаждающие наш дом, придирались к каждой мелочи. Несмотря на то, что мы живём вполне обеспеченно, нашли к чему придраться. Их приход был похож на рейдерский захват. Лазили по холодильнику, придрались, что на рыбе и мясе не стоят даты. Что в ванной висят не подписанные полотенца. И мои слова, что дети маленькие и не умеют ещё читать, не имели никакого значения.

Естественно, всё это время я была на нервах. А Адлан терпеливо меня успокаивал. Было бы ужасно, если бы Джулию забрали в детский дом. Она и так слишком многое пережила в этой жизни.

И только вчера мы получили

документ об удочерении. На Яну подали в суд, за жестокое обращение с ребенком, хоть она и лишена родительских прав на Джулию.

Яна приходила, устроила скандал возле ворот. Кричала, угрожала. Но наша охрана с этим быстро разобралась.

Теперь она не сможет выехать за границу ещё как минимум год. Не видать ей прекрасного Гоа и золотистого загара.

Те деньги, что я ей переводила, забрал ее сожитель. Тот ещё Альфонс оказался. Мне бы пожалеть её, чисто по-женски, но не хотелось. В каких то вопросах я стала жёсткой и бескоГгмпромиссной. Муж и жена одного поля ягоды. Адлан меня поддержал, сказал, что она достойна более жестокого наказания.

Следующим нашим испытанием была Джанна. Один раз я нечаянно подслушала разговор Адлана и узнала, что эта восточная красавица слов на ветер не бросает. И устроила, как и обещала, атаку на компанию мужа. Но мой муж – кремень, не сдался.

Мысли то и дело возвращаются к возможной беременности. Конечно, тест может и ошибаться, но так хочется верить в то, что у нас получилось.

Мою фантазию уже не остановить. Я представляю, как сообщу ему о ребенке, как он будет рад и улыбка появляется на лице. Подношу крестик к губам, целую и молю Бога, что это было так. Мысленно представляю округлившийся живот и первые толчки нашего малыша.

Я подъезжаю к перекрестку и дорогу мне преграждает машина. Нетерпеливо нажимаю на клаксон, чувствуя волнение. Оборачиваюсь и понимаю, что я в ловушке. Сзади машину подпирает джип, который преследовал меня несколько месяцев. Я так была увлечена мыслями о ребенке, что не заметила их.

Трясущимися руками достаю телефон, собираюсь набрать Адлана, проклинаю себя, что не послушалась мужа и не взяла охрану, как он предлагал.

Двери джипа открываются. И выходит тот, которого я никак не ожидала увидеть.

Его волосы стали длиннее, кожа смуглее, но без сомнения это он. Пальцы немеют и я роняю телефон, из которого раздается голос Адлана.

Из машины, что стоит спереди, выходит смуглый мужчина. Лица его не рассмотреть, рот прикрывает черная повязка. Но не это самое пугающее. В его руках гранатомет. Я знаю. Не так давно мы с мужем смотрели боевик. И там был точно такой же.

Я в ловушке. Мне не выбраться. Неужели тот, которого я так любила, хочет меня убить?

Адлан

– Адлан Шамильевич, – обратилась ко мне няня Нина. – Давайте я сама покормлю Руслана. А то вы уже минут пять держите тарелку с кашей в руке. – Я нахмурился.

– Простите. Задумался.

Юля уехала только час назад, а я себе места не нахожу. Водит она хорошо, причин для беспокойства нет, а все равно на душе кошки скребут. Не спокойно как то. Надо было настоять на охране, но она так просила. Поцеловала и все мозги превратились в кашу. Сказала, что к врачу нужно и на все вопросы говорила, что расскажет потом. Да ещё оборвавшийся телефонный звонок