Без права на наследство
Шрифт:
На следующее утро важнейшее решение было принято. Родители обсудили ситуацию и пригласили младшую дочь к себе. Отец говорил с нежностью и добротой, но взвешивал каждое слово.
Мистер Ванстоун сообщил, что ни он, ни его жена не осуждают Магдален за ее увлечение Фрэнком. Оно вполне естественно, особенно после совместного участия в спектакле. Но теперь родительский долг позаботиться о будущем счастье своего ребенка, а что касается Фрэнка, они искренне хотят, чтобы он оказался достойным доверия. Они отдают себе отчет в предубеждении против юноши и эксцентричности его отца. Но Фрэнк и его братья давно
Наниматели Фрэнка в Лондоне получат ответ, что в течение ближайшего года мистер Фрэнсис Клэр не может принять пост в Китае. С этого момента начинается годичный период, в течение которого мистер Ванстоун оценит перспективы Фрэнка на будущее и степень его готовности к браку. И если все сложится так благоприятно, как и рассчитывает сам мистер Ванстоун, через год Фрэнк получит руку Магдален, как заслуженную награду, а приданое составит аналог тому состоянию, которое он мог бы заработать за пять лет в Китае.
Магдален была совершенно благодарна и тронута до глубины сердца. Она бросилась на шею отцу, потом матери, и мистер Ванстоун смог закончить свою речь, только когда она немного успокоилась.
– Ты ведь понимаешь, дорогая, я не хочу, чтобы Фрэнк вел праздную жизнь за счет средств жены? Мой план состоит в том, чтобы он извлек преимущества из своего нынешнего положения в Лондоне. В Сити ему помогут найти хорошую компанию, ты дашь ему деньги, чтобы выкупить ее. Сумму я ограничу до половины твоего состояния, а вторую часть передам в твои руки. Надеюсь, все мы будем живы-здоровы через год, – с этими словами он нежно взглянул на жену. – Но даже если со мной что-то случится, Магдален, это не изменит ситуацию. Мое завещание, составленное задолго до того, как я задумался о приобретении зятя, делит состояние на две равные доли. Половина отойдет вашей матери, а другая будет разделена между двумя нашими дочерьми. Ты получишь свое наследство в день свадьбы, а Нора – когда найдет мужа для себя. Надеюсь, я сам смогу вручить ей приданое. И не надо делать такие унылые лица! Мы все еще увидим, как Фрэнк станет богатым коммерсантом. А теперь прогуляюсь до соседского коттеджа…
– А зачем ты туда идешь? – спросила Магдален, перебив на полуслове.
– Я должен поговорить с отцом Фрэнка, – ответил мистер Ванстоун. – Не стоит забывать, что от его решения зависит окончательное урегулирование вопроса. Времени у нас мало, а он может создать определенные трудности, так что мне надо поспешить.
Магдален показалось, что он говорит каким-то странным, встревоженным тоном, она вопросительно взглянула на мать. Похоже, и та была слегка обеспокоена. Миссис Ванстоун повернулась, и лицо ее скривилось, как от боли.
– Как ты себя чувствуешь, мама? – спросила Магдален.
– Все в порядке, милая, – сказала миссис Ванстоун. – Оставь меня, я просто полежу.
Магдален вышла вместе с отцом.
– Папа, – прошептала она, – ты думаешь, мистер Клэр может сказать «нет»?
– Заранее трудно сказать. Надеюсь, он согласится.
– Но почему? Почему он должен быть против?
Магдален удивила сама мысль о том, что препятствия могут возникнуть с другой стороны. Она проводила отца в сад, уходя в сторону коттеджа, он оглянулся и жестом показал, что ей лучше пойти в дом.
Магдален еще минуту помедлила, глядя вслед отцу. За ним бежал скотч-терьер. Мистер Ванстоун по привычке помахивал тростью, но ей показалось, что он расстроен. Что же это могло означать?
Глава X
В холле Магдален почувствовала, что кто-то коснулся ее плеча. Она обернулась и увидела сестру. Она еще не успела задать вопрос, как заговорила Нора, довольно смущенно:
– Прости меня, ты должна меня простить.
Магдален растерянно смотрела на сестру. Она помнила резкие слова, которыми они обменялись у живой изгороди, но они уже не имели прежнего значения.
– Простить тебя? Но за что?
– Я слышала о твоих перспективах, – продолжала Нора с механическим безразличием, граничащим с невежливостью. – Я хотела бы помириться. Ты простишь меня? Ты сможешь простить и забыть нашу ссору? – внезапно она замолчала, словно лишилась дара речи, а лицо ее помрачнело. Затем Нора резко развернулась и ушла к себе.
Прежде чем Магдален успела последовать за ней, открылась дверь библиотеки, и оттуда вышла мисс Гарт, которая намеревалась выразить приличествующие случаю чувства.
Ее слова совсем не напоминали формальное обращение Норы, которая не могла преодолеть инстинктивное недоверие к Фрэнку и не понимала решения родителей. Мисс Гарт не брала на себя смелость судить хозяев дома и готова была защищать их позицию при любом стечении обстоятельств.
– Примите мои поздравления, – сказала мисс Гарт, – поздравления и извинения. Когда я увидела, как вы целуете мистера Фрэнсиса Клэра в летнем домике, я понятия не имела, что вы намерены просить родителей о благословении на брак. Не смею высказывать свое мнение. Я сожалею о своем появлении в неподходящее время. Возможно, вы будете счастливы! – мисс Гарт невольно поджала губы, когда у нее вырвалось последнее замечание.
Магдален была в таком восторге, что ей даже не хотелось отпускать привычные остроты в адрес гувернантки. Тем не менее, слова мисс Гарт ей совсем не понравились, так что она фыркнула и убежала наверх, вслед за сестрой. Она постучала в дверь, но не получила ответа. Тогда Магдален потянула за ручку, но дверь была заперта.
При других обстоятельствах Магдален не ограничилась бы этим – она бы стала громко звать сестру и добиваться, чтобы та впустила ее. Она шумела бы до тех пор, пока не переполошила бы весь дом. Но в это утро ее многое смущало и настораживало, так что она предпочла тихо спуститься в холл.
После недолгого колебания Магдален вышла в сад и прошла к живой изгороди, чтобы сразу увидеть отца, возвращающегося из коттеджа. Прошло полчаса, сорок минут, и тут до нее донесся возглас «К ноге!», обращенный к собаке. Неужели отец сердится на Снэпа? В следующее мгновение она увидела, как отец быстро шагает к дому, склонив голову, а скотч-терьер покорно трусит рядом. Все было неправильно! Магдален двинулась вперед, навстречу папе.
– Твое лицо красноречивее слов, – заметила она. – Мистер Клэр, как всегда, бессердечен. Неужели он сказал «нет»?