Без права на ошибку. Книга о военной разведке. 1943 год
Шрифт:
Политический кроссворд накануне летней кампании 1943 года был, как никогда, сложен и замысловат.
Германия и Советский Союз продолжали войну в условиях тайных международных интриг, в которых принимали участие США, Великобритания, Ватикан, Испания, Турция и Япония. Победить в этой войне должен был тот, кто имел больше сведений о замыслах как противников, так и союзников. Победить должен был сильнейший.
Отсутствие второго фронта развязывало руки Германии, увеличивало ее возможности по ведению активных боевых действий в Европе, позволяло немецкому Верховному командованию перебрасывать войска с запада на восток, оставляя минимально необходимое количество дивизий во Франции, Бельгии, Польше, Австрии и других оккупированных Германией западных государствах.
Предстоящие летом 1943 года битвы должны иметь решающее значение. По данным советской военной разведки, можно было сделать вывод о том, что Гитлер попытается максимально использовать оставшиеся у Герма-
НИИ и у ее союзников возможности для достижения победы на Востоке.
Данные военной разведки о сосредоточении крупных немецких сил в районе Орла и Белгорода были правильно оценены в Ставке. 8 апреля Г. К. Жуков по заданию Ставки вылетел в район Курской дуги. Изучив обстановку, он доложил И. В. Сталину свои соображения о возможных действиях Красной Армии: необходимо измотать «противника на нашей обороне», выбить «его танки, а затем, введя свежие резервы, переходом в общее наступление окончательно добить основную группировку противника» [5] . Таков был первоначальный общий замысел предстоящего Курского сражения.
5
Великая Отечественная война Советского Союза. М.: Воениздат, 1970. С. 239.
Начальник Генерального штаба А. М. Василевский разделял точку зрения Г. К. Жукова. Сведения, которые А. М. Василевский ежедневно получал из Главного разведывательного управления, говорили о том, что немцы готовятся в районе Курской дуги к серьезному сражению, которое по своим масштабам может стать крупнее Сталинградской битвы.
12 апреля в Ставке состоялось совещание, на котором было принято предварительное решение о переходе советских войск в районе Курской дуги к преднамеренной обороне. В последующие дни вопрос об организации обороны на Курской дуге многократно обсуждался на совещаниях в Ставке. Сведения, которые поступали от источников военной разведки, позволяли уточнять и совершенствовать план предстоящих боевых действий.
Несмотря на принятые Гитлером меры предосторожности, сведения о предварительных замыслах германского военного командования на Восточном фронте все чаще стали поступать в Москву от зарубежных резидентов ГРУ.
Через день после подписания Гитлером приказа № 6, то есть 16 апреля 1943 года, генерал-майор И. Скляров сообщил из Лондона:
«По данным источника Дюбуа можно предполагать, что ОКБ пришел к решению, что при настоящей стратегии не только возможно, но также необходимо начать новое большое наступление на Востоке. Основанием для такого решения ОКБ, с одной стороны, является обоснованное предположение, */ш0 вторжение союзников на Западе в этом году вероятно против Сицилии и Южной Италии, Крита или Греции, однако эти действия не должны отвлечь главные силы Германии.
С другой стороны, у ОКБ есть мнение, что Красная Армия оперирует пока еще зимними силами и что ОКБ имеет шанс добиться решительного успеха в этом году. Поэтому летнее немецкое наступление на Востоке должно быть последней попыткой ОКБ после этого наступления получить свободу действий, которую он потерял тем, что большая часть сухопутных войск Германии все еще занята на Востоке.
Концентрация немецких войск в районе Белгорода и Орла доказывает, что немцы хотят использовать этот сектор для крупного наступления, общее направление которого должно привести примерно в район Воронежа. Это предполагаемое направление наступления привело бы немецкие армии в район Москвы, против ядра сил Красной Армии.
По замыслам ОКБ, Кавказский фронт должен отойти на задний план.
Вопрос, имеет ли ОКБ такие силы в своем распоряжении для наступления, с тем чтобы этим наступлением добиться стратегического успеха, будет также освещен…»
На основании имевшихся в его распоряжении агентурных сведений Скляров доложил в Центр полные данные (по состоянию на март 1943 года) о количестве и качестве имевшихся в Германии резервов, а также сообщил о результатах совещания имперского комитета, ведающего вопросами производства всех видов вооружений, которое состоялось в конце марта 1943 года.
В работе совещания, которое проходило под председательством Геринга, приняли участие представители круп-нейших промышленных групп Германии, руководители основных министерств, связанных с производством оружия, боевой техники и боеприпасов.
«На совещании, — сообщал Скляров, — была принята следующая программа по производству основных вооружений на ближайшие 6 месяцев 1943 года:
1. Выдержать производство самолетов на среднем уровне прошлого года.
2. Увеличить производство орудий на 16 %.
3. Сохранить количество бронедивизий на достигнутом уровне и полностью оснастить их боевой техникой.
4. Увеличить производство транспортных средств, особенно паровозов, вагонов и платформ, для переброски личного состава и боевой техники…»
Отдельно рассматривался вопрос о производстве новых моделей танков.
Сведения от «Бриона» продолжали поступать в Центр бесперебойно. В 1943 году они имели особую ценность, так как своевременно раскрывали замыслы германского военного командования по ведению войны на советско-германском фронте.
Глава третья. Неожиданное решение союзников
В марте 1943 года британский премьер-министр У. Черчилль сообщил И. Сталину о том, что он назначил генерал-лейтенанта К. Мартеля главой Британской военной миссии в Советском Союзе. Мартель был кавалером ордена Бани 3-й степени, ордена «За боевые заслуги», креста «За военные заслуги», занимал высокие посты в британской армии, командовал дивизией до сражения у Дюнкерка, а перед назначением в Москву командовал Королевскими бронетанковыми силами. Черчилль писал Сталину: «Посылая в Советский Союз выдающегося офицера с замечательным послужным списком, я подчеркиваю большую важность, которую придаю тесному сотрудничеству между нашими странами, и предоставляю в ваше распоряжение одного из моих лучших офицеров, которому я прошу оказать полное доверие…»
Генерал К. Мартель действительно был «выдающимся офицером» и в Москве ему был оказан соответствующий прием.
После назначения Мартеля на должность главы Британской военной миссии в Москве британский премьер-министр сообщил Сталину 30 марта о том, что президент США Рузвельт и он, Черчилль, «…с величайшей неохотой пришли к выводу о невозможности обеспечить соответствующую защиту следующего конвоя в Россию и о том, что без такой защиты не имеется ни малейших шансов на то, что какие-либо из кораблей достигнут вашей страны ввиду известных германских приготовлений для их уничтожения. Поэтому были отданы распоряжения о том, чтобы отложить отправку мартовского конвоя».