Без права на выбор
Шрифт:
— Что за шум? Убили кого-нибудь?
— Рино, мерзавец эдакий, спер завтрак у начальства, — сквозь смех выдавил я.
— И правильно сделал, — пожал плечами Шайя и вытер руки ветошью. Потом окинул серьезным взглядом фигуру нашего шефа и добавил: — Джек, я давно заметил, что ты слишком много кушаешь. Тебе, черт побери, не хватает моциона. Надо больше двигаться, старина! Может, начнешь бегать по утрам? Медведь уже неделю бегает и, как видишь, прекрасно себя чувствует. Или ты жирок набираешь перед экспедицией? Зря, очень зря. Не будет еды — сожрем тебя.
— Ну вас к дьяволу, парни! — плюнул Чамберс
В общем, посмеялись — и разошлись. Карим бурчал что-то невнятное. Единственное, что мне удалось разобрать, так это «жрать надо меньше» и «шляпа старая». Ставлю пятьдесят экю, что эти фразы были адресованы не Рино.
К вечеру, когда наплыв транспорта немного уменьшился, я вылез из ангара и присел покурить. На столе дымилась чашка зеленого чая; повар, насвистывая какую-то мелодию, готовил ужин. Судя по ароматным запахам, доносящимся из кухни, — сейкельский гуляш.
Вдруг со стороны вагончика Чамберса послышался мат, и мимо меня пронесся рысенок. На повороте он запутался в своих лапах и покатился кубарем. Поднялся, спрятался под мой стул и затих.
Через несколько секунд следом за ним появился Чамберс. В одной руке он держал свою неизменную шляпу, а в другой — дохлую мышь.
— Это что такое?! — спросил у меня Джек и показал трупик, который он держал за хвост.
— Местная разновидность грызунов, — пояснил я. — Как видишь, они здесь крупнее, чем в Старом Свете. Крупнее и немного отличаются окрасом…
— Вижу, что крупнее! — прорычал Чамберс.
— Тогда… что в ней не так? Мышь как мышь. Только дохлая. За что ты ее так? Украла твой ужин?
— Мне ее Рино принес, — объяснил Чамберс. — В вагончик. Пришел, положил на пол и смылся.
— Надо понимать, что он так извинился за украденный завтрак, — пожал плечами я. — Ты ему — ветчину, а он тебе — мышь. На мой взгляд, вполне равноценный обмен. По весу.
Чамберс немного помолчал, потом отправил трофей в мусорный бак. В этот момент в ворота въехал грузовик, и я пошел принимать груз. Через пять минут опять раздался голос Джека. Судя по доносившимся обрывкам фраз, он закатил взбучку нашему повару, а тот вяло отбивался.
— Что за гребаные дела, парень?!.. Кота, твою мать… не покормил? Нахрена… этот ушастый коврик… с кисточками… тащит в дом всякую дрянь… Еще… заразы не хватало… Что я говорил?.. Ах, это я говорил?! В нужник сам ходишь или… приказа ждешь?.. Приучили… извольте ухаживать… мать… Да я… тебе… мать… вашу так…
С этого дня Рино стал официальным участником экспедиции.
5 год по летоисчислению Нового мира.
Порто-Франко.
Пуля расщепила доску над головой, разбила бутылку дрянного виски и ушла в стенку. Осколки зеленого стекла разлетелись по сторонам, запахло дешевым пойлом. Черт бы побрал этих придурков!
— Я убью их!!! — послышался хриплый голос. — Вы слышите, твари? Убью этих сукиных детей! Всех!
Ну вот — опять начали стрелять. У них что, арсенал под боком? Стреляют уже полчаса и останавливаться, судя по всему, не собираются. Тот случай, когда патронов больше, чем мозгов.
— Вот бродяги, — Карим брезгливо стряхнул осколок бутылочного стекла,
Он сидел рядом, укрывшись за стойкой бара. Спокойно курил, аккуратно стряхивая пепел в пустой пивной бокал, подобранный на полу. Курил и зло морщился, когда раздавались очередные выстрелы.
— Поздно успокаиваться. У них теперь одна дорога — на тот свет.
— Меня не это беспокоит. Главное, чтобы они попутчиков с собой не прихватили. Только провожающие что-то не торопятся, — заметил Шайя и кивнул в сторону патрульных, которые заняли позицию у окна.
— Они же не идиоты, — хмыкнул я и осторожно выглянул из-за укрытия. — Кому охота подставлять свою голову под чужие пули? Тем более что их приятелей, приехавших на подмогу, расстреляли прямо в машине. Парни даже выстрелить не успели.
На улице, метрах в десяти от нашего укрытия, лежал убитый охранник. Его срезали очередью, когда он выскочил из патрульного джипа. Еще двое остались сидеть в кабине. Один из них привалился к дверной стойке, и со стороны можно было подумать, что парень заснул. Если не обращать внимания на пулевые пробоины и разбитые стекла. Под капотом исходит паром пробитый радиатор. Рация, как это ни удивительно, уцелела. Слышно, как она потрескивает, швыряя ошметья эфира в густой, как патока, воздух.
— Медведь, тебе не надоело здесь сидеть?
— А я сижу и жду, когда ты это спросишь. Есть одна проблема — там заложники.
Ситуация была хреновой. Если не сказать более грубо.
Утром, когда Чамберс отправился в порт, мы с Каримом и нашим поваром поехали в магазин. Эндрю Пратт, узнав про цель поездки, только поморщился и остался на базе. Отсыпаться и караулить Рино. Чтобы рысенок опять что-нибудь не спер.
Пока «главный по кастрюлям» ходил за продуктами, мы зашли в бар, расположенный напротив продуктовой лавки. Приличное на вид заведение, оформленное в модном стиле «Дикий Запад». Даже коновязь у входа не забыли. Лошадей в Новом мире мне видеть не доводилось, но как вариант декораций выглядит неплохо. По стенам развешаны охотничьи трофеи и старосветские плакаты «Pin Up». Над стойкой бара, сделанной в нарочито грубом стиле, висит несколько винчестеров. Что-то мне подсказывает, что это не современные реплики, а старинные, произведенные компанией «New Haven Arms Company». Из магнитофона, спрятанного под стойкой, слышалась старая песня. Если память не изменяет, это «They call me Trinity». Очередной спагетти-вестерн, очень популярный в середине семидесятых.
Не успели заказать по кружке пива, как в лавке раздались выстрелы. Как выяснилось позднее — пять придурков схлестнулись с патрульным, сделавшим им какое-то замечание. Слово за слово — и началась перестрелка. Парень из охраны получил две пули в грудь, но успел завалить одного из бандитов. Вот он — лежит на пороге магазина. Пачкает веранду кровью и разбросанными по земле мозгами. Хотя откуда у него мозги? Так, одно название.
Дальше — больше. Началась суматоха. Несколько человек успели выскочить на улицу. Оставшихся бандиты взяли в заложники и забаррикадировались. Самое плохое, что среди захваченных не оказалось ни одного старожила. Все семь человек были из новых переселенцев. У них еще не выработалась привычка носить с собой оружие, и оно лежало в машинах.