Без права выбора
Шрифт:
— Нравится? — с плохо скрываемой насмешкой поинтересовался Агфар.
«Очень!»
— Нет, — сморщила я нос и шагнула вперед.
Внутри все выглядело не лучше. Земляной пол, отсутствие света в полностью пустой комнате, дырявые стены, частично завешанные длинными пыльными лоскутами. Правда, запах не подходил представшей перед нами картине. Из проема, скрывающего следующее помещение нитями звенящих бордовых бусин, тянуло пряностями.
Я повела носом и вопросительно посмотрела на Агфара.
— Не отходи от
Он взял меня за локоть и двинулся вперед. А я с трудом сдержалась, чтобы не сбросить с себя его руку. Ту самую! Воспоминание о черных венах еще будоражило сознание, оттого было неприятно и чуточку омерзительно. Вдруг его недуг заразен?
Помещение, в которое мы попали, поразило. Оно резко контрастировало с предыдущим. Все светлое, с летящими тканями, которые служили занавесками и отделяли одну часть комнаты от другой. В самом центре стоял чан с зеркальной гладью воды. В ней угадывался потолок с подвешенными сухими травами. Но в следующий миг жидкость стала черной, перестала отражать свет, а будто впитывала его, пожирала. Секунда — и я увидела рваный балахон, летящий прямо на меня, и протянутые в моем направлении руки Безгласого.
— Не бойся, мышка, — нагнулся к моему уху Агфар. — Спрячь негативные эмоции.
В комнате вдруг разгулялся ветер. Покачнулись ткани, громче зазвенели бусины за нашей спиной. Хлопнула дверь, скрытая от наших глаз, и перед нами застыла коренастая женщина. Волосы свисали паклями. Нос широкий, сплюснутый, будто по нему не так давно ударили плоским камнем. Высокий лоб. А в довершение большие круглые серьги с перьями внизу, подтверждающие мою первоначальную догадку. Тресанка!
— Аг, — гортанно произнесла женщина, недобро смерив взглядом графа.
Агфар достал мешочек золота, протянул ей. Она проигнорировала и глянула на меня. А в груди будто родилась пустота, всасывающая в себя внутренности, эмоции, чувства, переживания, душу.
Мужчина завел меня себе за спину, и все прекратилось. От внезапного головокружения я чуть не уперлась лбом в его сюртук. Часто заморгала.
— Аза наги тана! — возмущенно воскликнула женщина низким голосом и отошла к столу, скрытому свисающей с потолка тканью.
Начала со злостью отрывать от принесенных цветов лепестки и складывать их в корзину. Что-то громко бурчала под нос на непонятном языке. Резко обернулась.
— Аг, — покачала она головой и снова занялась делом.
Пришлось стоять и молчаливо ждать, пока хозяйка дома обратит на нас внимание. Я начала волноваться, но быстро подавила в себе эмоции. Рядом с тресанкой лучше не делать глупостей. Этот народ славился своим агрессивным характером, твердолобостью и умением как-то противостоять эши. Мало ли, на что еще они способны!
— Ая ши нара, — спустя долгие минуты молчания выдал Афгар и отступил, перестав прятать меня за спиной. — Аг ши.
Женщина повернулась. Впилась в меня пронзительным взглядом. Я на расстоянии почувствовала прикосновение к уху, груди, а затем к запястью. Неведомая сила скользнула вверх, к тому месту, где ко мне восемь месяцев назад прикасался Безгласый.
В глазах тресанки блеснула чернота. Губы искривились, раздалось грудное шипение. Она двинулась ко мне, но граф оттеснил меня рукой назад, частично закрыв собой.
— Ши нара! — его твердость в голосе подавила только зародившийся во мне страх.
— Шайаханара… — закричала женщина и устремилась к нам.
Сорвала на ходу зеленую ткань. Выставила ее вперед, будто собираясь ею задушить меня. Не успела я вскрикнуть, как хозяйку дома откинуло назад сгустком эши. Граф прорычал и потянул меня за собой к выходу.
— Шайаханара! — понеслось нам в спину. — Шайаханара…
Свежий уличный воздух опалил легкие. Лучи дневной звезды обожгли кожу. Я еще порывалась бежать дальше, но Агфар потянул меня за локоть, не позволив.
— Она не последует за нами.
— Разве?
Я уронила руки и перестала контролировать эмоции. Внутри все гудело от их переизбытка. У меня не получилось остановить взгляд на чем-то одном, привести мысли в порядок, справиться с волнением. Догадка, почему женщина решила наброситься на меня и задушить, не давала покоя.
— Тише, мышка, мы больше туда не вернемся.
Он дотронулся до моего подбородка, заставив посмотреть на него. Провел ладонью по волосам. Нахмурился. В глазах мелькнуло беспокойство.
— Что значит шайаханара? — спросила я.
— Это слово предназначалось не тебе. Забудь, — грубо ответил мужчина и отстранился.
Кивнул в сторону ожидавшего нас экипажа и зашагал к нему. Правда, у дверцы остановился, скорее всего, собираясь подать мне руку.
А я не сдвинулась с места. Меня переполняли неприятное послевкусие увиденного и уверенность, что «шайаханара» обращено ко мне. К тому же с ненавистью, опаской, желанием убить.
— Лисая, — с раздражением позвал граф.
Я отступила. Глянула на ветхую дверь, затем на безлюдную узкую улицу, где все постройки выглядели заброшенными. Может, в них тоже жили тресанцы? Вдруг именно поэтому никого нет? Но как они здесь оказались и почему до сих пор на свободе?
— Тебя силком тащить в карету? — оказался рядом Агфар и схватил меня за руку.
Вырвав ее, я снова отступила.
— Не вздумай бежать.
— Что значит «шайаханара»?!
— Тише, — предостерег граф и заозирался. — Это слово не произносят вслух.
— Так что оно значит? — зашептала я, с мольбой посмотрев на близко подошедшего ко мне мужчину.
На скулах заиграли желваки. Агфар пождал губы, поправил воротник, будто удавкой стягивающий горло. А после он резко выдохнул и распахнул ладонь поврежденной руки.