Без рук, без ног
Шрифт:
— Старый урод, — сказала она.
— Мы хоть знаем, где он живет, — заметил я.
— Советую ему вернуться самому, — сказала Линор. Она была в ярости. Оставшейся рукой она подняла камень и швырнула его на дорогу в том направлении, куда уехал лысый. Ее пустой рукав, в котором только что был протез, болтался на ветру.
Мы прождали почти час. Я нашел палку покрепче и приспособил ее вместо костыля. Мы осмотрели дом лысого и хотели вломиться внутрь, но в гостиной спала большая собака. Выглядела она дружелюбно, но на всякий случай мы решили не рисковать.
Вместо этого мы пошли дальше по дороге — я вприпрыжку, обняв Линор за плечи, чтобы не упасть. Вскоре мы добрались до следующего дома, с виду не такого ухоженного, как у того старика. Линор постучала, и дверь открыла грузная женщина в халате.
— Нас ограбили, — сказала Линор.
— Где, в лесу? — спросила женщина.
— Мы сбили кошку, — объяснил я, — и ее хозяин украл мой автомобиль.
Покачав головой, женщина пригласила нас войти. Внутри пахло кошачьей мочой, и повсюду бегали кошки.
— Это Генри забрал у вас машину, — сказала она мне. — Мы с ним почти не общаемся.
У нее был не дом, а настоящий зоопарк. Кошки разгуливали по всем поверхностям — по книжным полкам, по столам, по плите. На полу стояли блюдца с прокисшим кормом.
— Может быть, это вашу кошку мы задавили? — спросил я.
— Да уж не Генри, — сказала хозяйка. — У него собака.
— Некоторые держат и собак, и кошек, — заметила Линор.
— У Генри нет кошек, — сказала хозяйка.
— Она была черная, — сообщила Линор, — с белыми пятнами.
— Это был Эллиот, — сказала хозяйка. — Он глухой.
— Боюсь, что теперь он еще и мертвый, — сказал я. — Если это был он.
— Я же говорила, что это кот! — воскликнула Линор. Она оказалась права!
Хозяйка разрешила нам позвонить по ее телефону, и я предложил ей двадцать пять долларов за кота. Я надеялся, что она их не возьмет, но она взяла. Это были все мои деньги.
Приехали полицейские, и хозяйка попросила нас поговорить с ними снаружи, чтобы они не увидели ее кошек. Наверное, за такое количество ее могли оштрафовать. Наш рассказ, включая то, что мы лишились протезов, не произвел на полицейских большого впечатления, но они подбросили нас обратно в город.
Линор пригласила меня к себе в гости, и дело кончилось сексом на ее диване. Это оказалось не так замечательно, как я себе представлял. Может, мы оба устали. Вдобавок диван был шерстяной, и от него все чесалось.
Потом Линор сказала:
— У меня есть муж, так что тебе, пожалуй, лучше уйти.
— Муж? — сказал я. — А где он?
— Скоро придет. Он сегодня работает допоздна. Он профессиональный вышибала, так что тебе правда лучше уйти.
— Когда ты за него вышла? — спросил я.
— Не так давно, — сказала она. Ответ был туманный, но я не стал нажимать.
Я вызвал такси, и пока мы ждали, Линор сказала мне еще кое-что.
— Я родилась без руки, — призналась она. — Я говорила тебе, что попала в аварию на машине, но на самом деле я такая от рождения.
— Ты говорила про автобус. Сказала, что тебе придавило руку автобусом.
— Все равно, ничего этого не было.
Приехало такси, и Линор помогла мне спуститься по лестнице. В полицейском участке мне дали костыль, но не того размера, а ступеньки были довольно крутые.
Примерно через неделю полицейский принес мне пакет. В нем оказалась рука Линор.
— Это не мое, — сказал я ему.
Полицейский заглянул в блокнот.
— Тут написано, что вы потеряли протез.
— У меня была нога, — объяснил я. — А это принадлежит моей подруге.
Полицейский посмотрел на мою ногу. К тому времени я уже раздобыл замену. Это была временная, плохо сидящая штуковина.
— Что-то я ничего не понимаю, — сказал он, снова поглядев на руку Линор.
Я уговорил его оставить руку у меня и созвонился с Линор, чтобы вернуть ее самому. Когда я приехал, она сидела на своем шерстяном диване с моей ногой, пристегнутой вместо руки. Помахала мне ею и улыбнулась. Смешное зрелище! Мы обменялись конечностями, и я попытался ее поцеловать, но она была к этому не расположена.
— Я уезжаю в Южную Америку, — сказала она. — Буду работать в сиротском приюте.
— А как же твой муж-вышибала? — спросил я.
— Ушел. Я больше не замужем.
— Ох, — сказал я.
Ее идея насчет Южной Америки задела меня за живое, и я спросил, нельзя ли составить ей компанию на постоянной основе. Это выглядело как перспектива правильной, здоровой жизни. Линор сказала, что советует мне хорошенько все обдумать, прежде чем принимать такие решения.
— Это серьезный шаг, — сказала она. И была права. Мне нечего было делать в Эквадоре, или в какую там еще страну она собиралась. Впрочем, она явно не возражала против того, чтобы я ее навестил, и в последнее время я все чаще подумываю смотаться к ней на юг и посмотреть, что там да как.