Без шума и пыли (сборник)
Шрифт:
— Сегодня я впервые за всю эту неделю чувствую себя спокойным, — продолжил он. — Не молчи, скажи что-нибудь, я хочу слышать твой голос!
Михалыч открыл рот и тут же закрыл его. Он отвернул лицо в сторону, и было видно, что к разговору он вовсе не расположен.
Я его понимала. Мне хотелось курить и требовалось выйти.
Я кашлянула, и веселые глаза Мастера метнулись на меня.
— Скучаем, Ольга Юрьевна? — разулыбался он. — Мой диспетчер — мужчина невежливый, с дамами говорить не умеет. Вы уж на него не обижайтесь.
— Дайте закурить, пожалуйста, —
— Конечно, — ответил Мастер и, достав сигарету, прикурил ее сам и, протянув руку, вставил мне ее в рот. Свинство, конечно, но и это уже было прогрессом.
— Вы хоть что-то понимаете, Оленька? — спросил меня Мастер.
Я качнула головой и выдала что-то похожее на «не-а».
— Сейчас расскажу, а то вы здесь в самом дурацком положении, — весьма тонко подметил Мастер. — Сидите и гадаете, в какой-такой дурдом попали, да?
Он уже не рассмеялся, а заржал во весь голос. Отсмеявшись, Мастер продолжил:
— Я работаю в фирме, точнее, уже отработал, — поправился он. — Моя задача: облегчить клиенту переход с этого света на тот, за определенную плату, разумеется. Ваши коллеги-журналисты таких, как я, называют киллерами. Это верно, но не так, как это вы понимаете. Англичане говорят: умерщвление — не убийство. Вы поняли, о чем это я?
Мастер начал увлекаться своими словами, у него уже появилась жестикуляция. Он был очень доволен собой.
— Так вот. Заказ поступает через диспетчера, который и находит исполнителя, оставаясь в тени. Диспетчер же и отвечает за исполнение работы и перед заказчиком, и перед руководством фирмы. Еще есть контролеры, убирающие тех киллеров, которым пришло время. Ими тоже рулит диспетчер. Все продумано, поэтому и уйти киллеру просто так невозможно. Диспетчер про киллера много чего знает: все равно разыщут. Но это палка о двух концах. Если исчезает диспетчер, то киллера практически уже не найти. Связь-то односторонняя.
Я дернула головой, стряхивая пепел с сигареты. Поведя плечами, я попыталась слегка размять затекшие руки и одновременно с этим намекнуть Мастеру, что можно было бы и ослабить веревочки-то. Он, однако, предпочел этого не понять и спокойно продолжил свою лекцию:
— Выманить диспетчера и сработать его — единственный шанс сберечь свою шкуру. Я долго прикидывал и придумывал. — Мастер затушил свою докуренную сигарету о пол. — А потом судьба сама подкинула подарочек. Я ехал на заказ. Опознавателем для заказчика служил билет на эту импортную бабу. Мне должны были в театре передать данные и задаток.
Мастер, нагнув голову, снизу посмотрел на Виктора.
— Вот этот валенок, ехавший со мной в одном купе, и надоумил меня на фокус. Я показал ему билет, а он сказал, что его начальница мечтает попасть на Кабалье. Вот я ему билетик и проиграл на мизерах. Блин! Я еще никогда так не напрягался! Мне обязательно нужно было проиграть, а он настолько хреново играет, что я боялся, что у меня не получится. Одно слово — валенок! Вот он сейчас сидит и старательно притворяется, что все еще в бессознанке, колхозник смешной…
Мастер достал и закурил следующую сигарету. Я бросила взгляд на Виктора, но ничего не заметила. Он все так же сидел расслабленно.
— А потом и пошло то самое кино. Мне нужно было так задурить мозги диспетчеру, чтобы он сам явился разбираться в ситуации. Вы пошли в театр, а я проследил за вами и, как положено, позвонил и доложил, что нахожусь на месте. Потом я устроил этот наезд с «КамАЗом». Это помогло запутать диспетчера еще больше, ведь про аварию прописали в прессе. Что, Михалыч, ум за разум зашел, да? Стало казаться, что у Сережи чердак слетел начисто?
Мастер поднялся с пола.
— Второго контрольного звонка я не сделал, — продолжил он, — но устроил смешной взрывчик машины клиента. Так грубо работают только щенки из бандитских бригад, у меня такого быть не могло. Диспетчер не мог не попытаться прояснить ситуацию, он и послал контролера. Слабым местом контролера было то, что, кроме вот этого старенького дурачка, меня и в лицо-то никто не знает. А я знал, что скоро явятся людишки на разборочки, и у меня был уже червячок на крючочке. Это вы, драгоценная моя Ольга Юрьевна. Именно вы были единственной возможностью связаться со мною, с той точки зрения, которую я им продиктовал.
Моя сигарета кончилась, и я попыталась бросить ее в сторону, но, разумеется, она упала мне на колени. Я задергала ногами, пытаясь скинуть эту дымящуюся заразу.
Мастер подошел и сбросил окурок на пол.
— Еще вопросы есть? — Мастер взглянул на часы. — А то уже пора в путь-дорогу. Я и так задержался.
— Есть! — громко ответила я, думая только об одном: как бы потянуть время подольше. — Есть вопрос. Почему это я была единственной возможностью? Да я понятия не имела, кто вы, где вы и что вообще происходит!
— Я произвел дурманную атаку на эту глупую голову, — усмехнулся Мастер, кивая на Михалыча. — Поставьте себя на его место. Исполнитель не отзвонился второй раз. Но есть информация, что «КамАЗ» попортил некую машину около театра. Жертв нет, но возможны же некоторые повреждения вроде хорошего удара по тыкве? Возможны. Потом происходит взрыв машины клиента, нехарактерный по качеству для меня. То есть задание как бы выполняется, но идет с нарушениями, заставляющими подозревать или мое помешательство, или то, что за меня пытаются сработать другие люди, опыта соответствующего не имеющие, или то, что на клиента вышли совсем посторонние люди… Но тогда где же я? А ведь наверняка он уже разузнал, что вы редактор очень активного листка. А это придает особый привкус всей ситуации. И, наконец, убийство контролера. Тот был послан на разведку, чтобы определить или степень моей вменяемости, или степень моей жизнеспособности. И он не возвращается, смерть произошла от перелома атлантова позвонка. Это мой личный прием. А не надо еще забывать, что заказчик наверняка начал метать икру и трясти его по срокам исполнения. Все это, Ольга Юрьевна, и переполнило чашу терпения моего уважаемого диспетчера. Он явился лично, чего я и добивался. — Мастер без предупреждения вскинул пистолет и выстрелил.