Без суда и следствия
Шрифт:
По инерции я попыталась сопротивляться:
— Она не могла быть вашей сестрой, потому что ее фамилия — Кравец… И она была не замужем…
— Вы, как всегда, все прекрасно знаете! Нина Кравец — моя младшая сводная сестра. Фамилия нашей матери — Филядина-Кравец. Мой отец умер, когда я был совсем маленьким, мать вторично вышла замуж за человека по фамилии Кравец. От этого брака родилась Нина. Так и получилось: старший сын — Филядин, дочь — Кравец. Что тут можно не понять? Мать не занималась ни мной, ни Ниной. Девочка практически выросла на моих руках. Я полюбил ее как родную дочь. Я для нее зарабатывал деньги. И когда я вышел из тюрьмы и разбогател (видите, вы даже не знали, что в молодости я сидел в тюрьме), я решил дать ей все. В своей жизни я не любил никого, кроме этой девочки. Ни одной женщины. Никого. Для меня она была самым близким человеком. И поэтому я страдал вдвойне, когда кто-то причинял ей боль.
Он замолчал, повернулся ко мне спиной. Не собирался молчать. Просто переводил дыхание.
— После того, как свершилась моя месть, после того, как уничтожившего ее подонка Андрея Каюнова осудили как убийцу и приговорили к расстрелу, я решил, что еще
— Сделала.
— Тогда я удивлен, что на вас они не подействовали.
— Откуда вы можете это знать?
— Вы так горячо защищаете своего подонка…
— Это вас не касается. Если уж вы решили сегодня разоткровенничаться, я могу задать вам один вопрос? Как появилось на свет написанное рукой Андрея признание?
— Очень просто! Узнав от ее приятеля Максима Игнатьева о том, что Нина покончила с собой из-за несчастной любви, я был твердо уверен, что она сделала это из-за Андрея. Тогда я позвонил ему и сказал, что это он, Каюнов, убил Нину и, хотя доказать ничего нельзя, на самом деле он убийца. Я довел его до отчаяния и твердо убедил в вине. Так как Андрей страдал комплексом вины за всех — я давным-давно это заметил, — то он и написал это признание в убийстве. Впрочем, я не знал точно, что он его написал. Я узнал о существовании такого признания, только когда уже осуществил свою месть… От Юли. Кто знает, как мог бы я поступить, если б узнал об этом тогда…
— А Максим? Почему вы не подозреваете Максима?
— Когда я снял Нине квартиру в городе, то очень скоро узнал о том, что вместе с ней живет какой-то приятель. Сначала я не знал, как реагировать на это известие. Неужели она решилась меня обмануть? Я выяснил, кто это был. Я прекрасно знал Максима Игнатьева, потому что уже несколько лет Игнатьев на меня работал. Ночной клуб «Гватемала» на самом деле принадлежит мне. Это был один из многочисленной серии моих ночных клубов — впрочем, не многие об этом знают. Через клуб удачно продавались наркотики. Покупателями была в основном молодежь. С ними контактировать должен был тоже человек молодой, их возраста. Поэтому делами от моего имени и под моим контролем управлял Максим Игнатьев. Я доставил его директором этого клуба. Мне было выгодно иметь такого человека, которым очень легко управлять. И когда я узнал, что именно Игнатьев живет с Ниной, я был поражен и раздосадован! Конечно, для меня не секрет было, что Нина немного балуется наркотиками, но не до такой же степени. Нина была вызвана для объяснений. Она и объяснила: так как ей было тяжело забыть обманувшего ее Андрея — в глубине души она любит его до сих пор — то она переключилась на Максима. Максим — это просто так, мимолетное увлечение, он ее развлекает, помогает не быть одной и не сойти с ума. А то, что она не колется, то клянется всем, чем угодно! Не такая она дура, чтоб стать законченной наркоманкой, как Максим. Он просто ее живая игрушка, и вреда от него никакого. Кроме того, он даже понятия не имеет, что за квартиру плачу я. Он не знает, откуда она, Нина, берет деньги. И я поступил по принципу: «Чем бы любимое дитя ни тешилось, лишь бы не плакало», махнул на все рукой. Я был твердо уверен, что Нина по-прежнему любит Андрея, хоть уже полгода живет с Игнатьевым, а с Каюновым перестала встречаться давным-давно. Мне было трудно представить, что Нина может влюбиться в такого придурковатого шизика-наркомана, как Максим Игнатьев. Которого — к тому же — я в любую минуту могу стереть с лица земли.
— Значит, именно от Максима Игнатьева вы впервые узнали о ее смерти?
— Как только Нина умерла, шизик Максим первым делом мне сообщил — раньше, чем в милицию. Он позвонил мне на мобильный, ведь он знал, что Нина была моей сестрой — я ему об этом сообщил. Он сказал, что Нина покончила с собой из-за тайной несчастной любви. К кому — он понятия не имеет. И спросил, что должен делать. Я посоветовал ему тоже самое рассказать в милиции, что он и сделал. А я принялся выдумывать план мести. Я не сомневался в том, из-за какой любви она умерла. Конечно, мне было очень легко пристрелить Каюнова, устроить с ним несчастный случай. Но я не хотел, чтобы он отделался так просто. Я хотел уничтожить его, сломать всю его жизнь, провести сквозь самые страшные муки ада… А что на свете может быть страшнее тюрьмы? И вот однажды представился подходящий случай. Какой-то маньяк убил ребенка из класса Андрея — Диму Морозова. Потом — еще двух детей. На месте преступления нашли записную книжку Андрея — об этом рассказал по телефону мой давний знакомый — следователь, которому поручили вести это дело, Ивицын. Кроме того, именно Каюнов первым опознал труп. И тогда я решил за это ухватиться. Что можно было придумать лучше? Каюнова должны были обвинить в трех убийствах и посадить в тюрьму. Он потеряет все и его расстреляют как убийцу. Он будет убит по закону, и неважно, что совсем не за то преступление, которое он совершил. Главное, что в глазах всех он будет убийцей. Я бросил все свои силы и средства на то, чтобы направить следствие в нужное мне русло. И мой план удался. Андрея Каюнова осудили. Но так как следователь Ивицын был моим давним хорошим знакомым, то в разговоре с ним я признался, почему так ненавижу Каюнова. Я рассказал, что Каюнов убил мою сестру и что я очень долго мечтал отомстить. Я рассказал якобы затем, чтобы облегчить совесть Ивицына. Но на самом деле для того, чтобы похвастаться удачно придуманным планом мести. И еще потому, что не мог молчать.
— Не мог молчать? Это лучший способ — заговорить свою совесть? А вам не приходило в голову, что во всем происшедшем Нина виновата сама?
— Приходило. Но Нина всегда была избалованным ребенком. И за это ее любили.
— На самом деле никто ее не любил.
— Что вы можете знать! Хотите, я вам расскажу, как все это было на самом деле?
— Нет.
— А я все-таки расскажу! И вам придется меня слушать — у вас все равно другого выбора нет! Я всегда помню историю ее любви… И вот как обстояло все на самом деле. Нина часто ездила сюда, где у нее было много знакомых художников. С одним из них она даже встречалась некоторое время. И однажды на вечеринке она познакомилась с Андреем Каюновым. Она безумно в него влюбилась, и он ей тоже ответил взаимностью. Он уже был женат, но для Нины это не было преградой, тем более что Каюнов пообещал ей развестись со своей женой и жениться на ней. Он поехал в Крым с Ниной. А потом писал трогательные любовные письма. Но Андрей не собирался разводиться, и вскоре это выяснилось. На самом деле он всегда любил только свою жену. Нина настаивала, пыталась устраивать скандалы. Он отговаривался тем, что Татьяну, его жену, выгнали из института, она осталась без работы, без денег, и если он, Андрей, сейчас ее оставит, то она без него совсем пропадет. Нина жаловалась, плакала. И тогда я придумал, что делать. Я пообещал устроить Татьяну, жену Андрея, на работу. Может, когда она будет обеспечена и устроена, он сумеет легче от нее уйти. Нина пришла в восторг от моего плана.
В это время я как раз открывал новый телеканал, и мне требовались люди. Я хотел устроить ее на какую-нибудь незначительную должность. Я рассказал об этом Юле, и она прислала сестру ко мне. Помнится, тогда я впервые вас увидел. Знаете, я просто поразился! Я смотрел на вас и не мог понять — как можно, имея такую женщину, как вы, крутить что-то с таким внешне непривлекательным существом, как моя сестра? Вы были настолько обворожительны и красивы… И тогда я передумал давать вам незначительную должность. Обрамлением вашему красивому лицу мог служить только телевизионный экран. Я был прав, как выяснилось в дальнейшем. Помимо красивой внешности у вас проявились способности, и женщина, рекомендованная мной, стала просто блестящей телеведущей. Вы стали звездой. Для всех это было полной неожиданностью. Именно это и привело в небывалое восхищение Андрея, вашего мужа. Влюбившись второй раз в собственную жену, он окончательно раздумал от нее уходить. Супруги помирились, Андрей послал Нину к черту. Нина была в истерике. Но выгнать вас с телеканала я уже не мог. Во-первых, был подписан контракт, во-вторых, именно вы приносили популярность и деньги. Получился парадокс. Я был вынужден смириться, но в своей памяти я записал Андрею еще один счет. Который рано или поздно ему все-таки пришлось бы оплатить. Если б я знал, чем все это закончится… Но тогда я даже не мог представить, что эти отношения могут послужить причиной трагической смерти Нины…
Следующий вопрос вырвался помимо моей воли. Снова возникла неловкая пауза, и я сразу же поспешила ее разбить — первым, что пришло в голову… Тем самым, что пришло в мою голову гораздо раньше.
— Но почему вы так уверены, что именно Андрей виновен в смерти Нины? Почему?
Филядин нахмурился:
— Потому что так было на самом деле. Иначе просто не могло быть. У меня есть все основания быть в этом твердо уверенным.
— Почему вы так твердо уверены, что Максим вам не солгал?
— Игнатьев работает на меня. Я уже, кажется, рассказывал об этом. Неужели вы меня не поняли? Лгать своему боссу он бы не посмел. А почему, собственно, это вас так интересует? Какое вам до всего этого дело?
— Не было бы никакого, если бы не Андрей, который, между прочим, мой муж. Знаете, я внимательно выслушала вашу трогательную историю. Местами мне было даже очень интересно. Конечно, я сама подала все это под несколько другим соусом, но… И я могу сказать вам только одно. И советую к моим словам прислушаться. Если я смогла выйти на вас, значит, я могла выйти и на все остальное. Я вышла на вас, но до этого, гораздо раньше, я уже была уверена, что каким-то образом в это грязное дело Юлю все-таки удалось замешать. Так вот, запомните, что я вам скажу напоследок. И мне плевать, даже если вы решите, что мне не нужно больше выходить из этой комнаты. Я все равно скажу. Андрей невиновен в смерти Нины точно так же, как и в трех убийствах, за которые его осудили. И если бы вы были немного умнее, то догадались бы сами: к смерти Нины совсем не причастен Андрей. Разгадку гибели вашей сестры следует искать в ночном клубе «Гватемала». И в поведении наркомана, неспособного отвечать за собственные поступки, например, за то, что кого-то убил… И в том, что для того, чтобы спасти собственную шею — в отличие от Андрея, другим людям очень нелегко признаться в убийстве, даже в том, которое они действительно совершили, — даже собственному боссу вполне можно страшно солгать… Не имея понятия о том, что за эту ложь придется заплатить чужой человеческой жизнью.
Филядин был мрачен, как грозовая туча, но все-таки внимательно прислушивался к моим словам.
— Я подумаю о том, что вы мне сказали. Но в принципе это уже не так важно.
— Вам неважно, кто убил вашу сестру?
— Я и так знаю, кто ее убил! А теперь знаете об этом и вы!
Я усмехнулась. Это его окончательно вывело из себя.
— Вы можете нагло ржать сколько угодно — это мне тоже все равно. Я недаром так с вами разоткровенничался. Вообще-то раскрывать карты не в моих правилах. Но я говорил с вами так откровенно потому, что скорей всего вы уже не сможете никому ничего рассказать.