Без тебя
Шрифт:
– Не от меня цветы, - произношу, глядя на Сафи.
– Посмотрю на них одним глазком и отдам своей ассистентке, - подмигивает мне, как не в чем не бывало.
Пора бы привыкнуть, но меня это бесит.
– О, черт! Я не подозревал, - не сказал бы, что ему жаль. – Сафи, мы тебя ждем.
Что-то шепнув ей на ухо или просто понюхав её волосы, он исчезает из кадра.
– Сереж, ты ведь
– Я ничего не сказал.
– Тебе и не надо, у тебя всегда по глазам всё понятно. На расстоянии тысяч километров я чувствую твое недовольство.
Сложно быть в восторге оттого, что твою девушку лапают одни мудаки, а другие дарят цветы и другие подарки. В её парижской квартире отведена целая комната под всякую всячину, подаренную фанатами. От картин с её изображением до кресла ручной работы. Изготовил его какой-то повернутый тип и привез в её модельное агентство. В Нью-Йорке по её утверждению дела и того хуже обстоят.
– Потрогай себя, - прошу её, когда мы взглядами встречаемся.
Сафия сосредоточено разглядывает меня, пытаясь понять, шучу я или нет. Поняв ответ, поворачивает голову к двери.
Обстановка более чем пикантная.
– В любой момент могут войти посторонние…, - в противовес своим словам она скидывает халат, по-видимому, устраиваясь поудобнее.
– Хочу увидеть, как ты по мне соскучилась.
Одного вида её соблазнительно тела достаточно для того, чтобы кончить, а уж когда Саф опускает камеру ниже и поддевает пальчиками краешек своих трусиков…
Черт.
Очень отзывчивая девочка. В моих фантазиях её очень много.
Пульс учащается, когда она раздвигает половые губы и проводит средним пальцем по клитору. Лаская себя, она удовлетворяет мою похоть. Волны возбуждения по телу прокатываются.
Фантастическая малышка.
Представляю, как касаюсь её тела. Загораюсь мгновенно. Это слишком, блд, потрясающе, чтобы быть правдой.
Глава 3
Мария
Происходящее – расплата. Я столько боли принесла Серёже, что это не могло бесследно пройти для меня.
Простить себя я не смогу.
– Маша, пора к учёбе вернуться. Нельзя столько времени ничего не делать. Мозг тупеет, - в шутливом тоне мамы слышны издевательские нотки.
Остальные могут принимать её слова за заботу. Но я уже поняла этот трюк.
«Слишком поздно поняла».
– А давай я без тебя разберусь, что мне и когда делать? Может быть я хочу быть тупой? Походить на тебя хочется, - обрываю её назидания.
Как я могла быть настолько глупа? Неужели, правда, думала, что мама переживает за моё семейное счастье?
– Как ты с матерью разговариваешь?! – от возмущения моя тетя швыряет нож на столешницу и резко ко мне оборачивается.
Отчаянье делает нас очень смелыми.
В какой-то момент ты понимаешь – терять нечего.
– Мария, что происходит? – мама старается держать себя в руках, но получается плохо.
Я, конечно, лукавлю. Она какая угодно – алчная, лживая, но не тупая. О, нет… Её знания вкупе с отсутствием совести творят фантастические вещи. Когда я сидела дома с маленьким сыном, ожидая каждую секунду Серёжу, как солнышко, мне и в голову не приходила, насколько я была уязвима. Мама же понимала прекрасно. Ей прекрасно было известно на какие точки лучше давить.
Сейчас по прошествии времени я могу сказать: подождать Серёжу несколько часов пока он был в университете, или на объекте, или на стажировке в следственном комитете – не трудно, то ли дело ждать его каждую гребанную минуту. Хотя бы сообщения.
Мама бросает на меня леденящий душу взгляд. Ждет извинений.
Ага, как же.
– Достаточно будет того, что ночью с Марком потрахаюсь? Ты ведь этого хотела?
Она не представляет, как мне больно. Никто не представляет.
Каждую свободную минуту я думаю о том, что собственноручно разрушила свою жизнь.
– Да как ты…, - мама стремительно, насколько ей возраст позволяет, ко мне приближается.
Я успеваю раньше на ноги подняться из-за стола.
Толкаю её несильно. Но она делает несколько шагов назад. Шарахается.
Что-то новенькое всегда удивляет.
– Не прикасайся ко мне, - почти что кричу.
Меня трусит, особенно верхней части тела достается. Мелкие импульсы пробивают нервные окончания. Зубы стучать начинают.
Она понимает – неладное происходит.
– Машенька, - тактика меняется на ходу.
Бросаю на нее презрительный взгляд и вылетаю из кухни.
Боже, как мне с этим всем справиться если я не могу себя держать в руках.
Проносясь по лестнице, специально задеваю её любимую вазу, что стоит на площадке между этажами. Она со звоном летит вниз. И внутри меня злорадство голову поднимает.
Это ужасно. Я понимаю. Но ничего не могу с собой поделать.