Без тормозов
Шрифт:
— В какой, помнишь?
— Марии Терезы. У нас женская только одна в области. И мы с Толиком колонисты. Меня на три года раньше выпустили, как только паспорт получил. Я работу нашел. На тракторе пахал, сельсовет мне дом дал. Старушка померла, мне развалюху и отдали. Так я ее за лето перестроил. Дом есть, работа отличная, хотел Толика забрать к себе. Не отдали. Мол, не имею права на опекунство, соплив еще. Вот тут я сдуру и обратился к Храпову, хозяйство ему принадлежало. Важный тип. В белом костюме на поля приезжал. Жил в пятиэтажном особняке с башнями. Короли так не живут. Короче, Храпов поступил по-своему. Он подстроил в колонии поножовщину. Мало того, нож подбросили Толику. Его могли посадить. Подробности я потом узнал. Эта сволочь оказалась хитрее мешка с гадюками. Он взял Толика на поруки. Сам выступал на суде, купленном, разумеется. Толика Храпову отдали. Он его в своем хозяйстве использовал. Надо же кому-то дрова рубить для каминов и за сворой борзых псов дерьмо убирать. Толик молился на него. А то как же, от тюрьмы спас! Потом сделал ему права и повысил до личного шофера. Вот на этой «ауди» брат и возил хозяина. Мечта. Других ребят Храпов воспитывал боевиками. У него даже свой спортзал был и тренеры. Эти новобранцы дома жгли и людей резали. Тех, кто сопротивлялся воле хозяина. Свое кладбище организовал, только без памятников и крестов. Зверь! А потом и Марта появилась. Вроде как он ее тоже из какой-то передряги вытащил. Точно не знаю. Он всегда исходил из принципа, что самые верные люди получаются из тех, кто тебе должен. Девчонка в действительности оказалась сказочной. Без единого изъяна. Ты представь, что такое вылезти из помойки и попасть во дворец. Мечта Золушки осуществилась. Из грязи в князи. Она жила в доме Храпова, одевал он ее, как принцессу. Меха, золото, изумруды, шелка. Да ее в мешковину одень, она все равно лучше всех будет. И что ты думаешь? Девчонка по бутикам не разъезжала и с подружками о мужиках и барахле не болтала, она учителей себе наняла. Лучших. Манеры, этикет, французский, фехтование, верховая езда. Пришлось Храпову с бриллиантов перейти на рысаков. Те х же денег стоят. И ни одной подруги у нее не было. Безмозглых баб на дух не переносила. На Толика внимания не обращала. Шофер — что мебель. А он ночами не спал, только о ней и бредил. «Ну куда ты лезешь?» — спрашивал я его. Брат ничего не слышал. С другой стороны, Храпов был мужик стоящий. Тогда ему и сорока не стукнуло. Высокий, статный, с посеребренными висками, черными глазами, умел себя преподать, а главное, не дурак и говорил так, что его с открытым ртом слушали. Вот шестнадцатилетняя девчонка и втюрилась. О его черных делах она и не догадывалась, но после трех лет сладкой жизни на себе почувствовала. Храпов в первую очередь политик и карьерист. На кого он сменил Марту, мы потом узнали: через три месяца после трагедии женился на дочери очень влиятельного человека из Москвы, особо приближенного к президенту. Похоже, он давно решил избавиться от Марты, а тут она и сама масла в огонь подлила, объявила Храпову, что беременна и решила рожать, несмотря на все его протесты. Тогда ей еще и девятнадцати не исполнилось. Он не возражал.
Толика он вызвал к себе ночью. Вручил генеральную доверенность на «ауди» и сказал:
— Отныне машина твоя. Катайся, у меня гараж большой. Но ты мне должен отплатить за мою заботу. Заберешь эту беременную кошку, увезешь на своей машине в лес и прирежешь ее. Прихвати с собой лопату. Там и похоронишь. И гордись, Толик. Такие задания я даю только самым близким и доверенным людям. Возражения не принимаются. Это приказ. А кто не выполняет моих приказов, тот сам в землю ляжет. Я накачал ее снотворным, она спит, сопротивляться не сможет. Иди в спальню и забирай ее. Через час я проверю. Ступай. Твое мнение меня не интересует!
Стас продолжил:
— Эти слова я услышал от Толика, когда пришел к нему. Он жил в моей хате, а я уже женился и переехал к жене. На Толика страшно было смотреть. В лес Марту он не увез, приволок к себе. Когда она очнулась, все рассказал и предложил бежать с ним. Пообещал усыновить ее ребенка. В ответ она расцарапала ему морду. Он приковал девчонку наручниками к батарее, три дня насиловал и рыдал над ней. В общем, парень свихнулся. Я попытался за нее заступиться, но он наставил на меня двустволку. Взгляд бешеный, пена у рта, ерзающие желваки на скулах… Я ушел. А через три дня нашли его труп в лесу и машину у дороги. Марта пропала. Если она и убила Толика, то только защищая собственную жизнь. Стопроцентная самооборона. Но я не исключаю и самоубийство. Дело в том, что лезвие ножа целиком вошло в грудь. У Марты не хватило бы сил на такой удар. И Толик лежал на ноже, а не на спине. Он мог его поставить, углубив рукоятку в землю, и упасть на нож. Без Марты он все равно бы жить не смог. Это было помешательство. С тех пор я о Марте ничего не слышал. По приказу Храпова брата похоронили как неопознанный труп. Машина простояла на спецстоянке, пока Храпов не переехал в Москву. Потом начальник милиции отдал ее мне. У него же была и генеральная доверенность: в кармане трупа нашли, а хозяину сказать он побоялся. Мент велел мне перерегистрировать машину, себе взять ее он не рискнул. Слишком знакома для местных. Толика похоронили тихо, ночью. На похоронах были только я и могильщики. Среди народа пошел слух, будто Марта удрала от бедного Храпова с его шофером. Вот так вот! Это все, что я знаю.
— А у меня больше нет к тебе вопросов, Стасик. Есть совет. Машину не стоит продавать.
— Храпов-то меня искал после случая в лесу, какой никакой, а свидетель. Прятался я на сеновале у председателя. Мент знал, но не выдал меня. Вышел на белый свет, когда Храпов в Москву с молодой женой укатил. Сейчас он шишка. Вроде даже депутат, на кривой козе не подъедешь.
Только сейчас Сквознов понял, о каком Храпове рассказывал Стас. Знакомая фамилия, но мало ли сволочей ее носят, а когда парень сказал: «депутат», капитан тут же представил себе эту личность. С таким не повоюешь. Да и кто чего теперь докажет.
— А что, капитан, вы Марту поймали? Учти, я на нее баллон катить не буду.
Сквознов закинул последнюю удочку:
— Сейчас она ходит под фамилией Терпилина.
Стас рассмеялся:
— Хорошая хохма! Ей очень подходит. Она ведь Марта Железняк!
3
13 июня, 13 часов 43 минуты
Боженька или бес водит Марту за руку, она этого не знала. Бесцельно катясь по городу, думала об этой женщине. Руки крутили руль, ноги давили на педали, машина останавливалась на светофоре, потом двигалась дальше. В какой-то момент девушка будто очнулась и повернула голову. Рядом притормаживала серебристая иномарка, за рулем сидела Вика. Вот оно! Марта пропустила ее вперед и поехала следом.
Вика приехала в один из самых дорогих ресторанов. На прием к Марте она приходила в черном платье, Марта принимала ее в белом. Сегодня они поменялись цветами. Марта надела парик, темные очки, косынку.
В просторном зале народу было мало, здесь обедали деловые люди, совмещая приятное с полезным. Мраморные колонны служили хорошим прикрытием для столиков, за которыми порой совершались крупные сделки. Марта устроилась за одной из колонн. Она видела Вику, а та не могла ее заметить. Мужчина, к которому подошла Вика, ел солянку с аппетитом оголодавшего. Он даже головы не поднял, небрежно указав на соседний стул рукой, в которой держал хлеб.
У Марты кольнуло сердце. Она узнала этого человека, точнее сказать, очень хорошо знала. Лучше, чем ей хотелось бы. Неужели мир настолько тесен!
Вика снова разыгрывала из себя убитую горем мать.
— Илья Львович, мне не возвращают ребенка, требуют денег. Уверены, что какой-то Батон отдал вам их наличные. Пока я им не верну всю сумму, своего ребенка не увижу. Мне страшно. Пощадите меня.
Храпов отодвинул тарелку, уперся локтями в стол и принялся изучать собеседницу.
— Как тебя зовут?
— Виктория.
— Ты красивая женщина, Вика. На что ты способна ради своего ребенка?
— На все.
— Моя очередная секретарша забеременела, и я ее уволил. Займешь ее место. Мое желание для тебя закон. Работа ненормированная.
— Я уже не забеременею.
— Это радует. Сколько тебе лет?
— Тридцать четыре.
— Ну года три будешь еще в соку, а там посмотрим. Значит так. Скажи этим хамам, чтобы привели ребенка ко мне. Я открою сейф, пусть забирают, сколько унесут. Если они такие крутые, то почему бабу подсылают, да еще ребенком ее шантажируют. Пусть придут и убедят меня в том, что я им должен. Я предлагаю обмен. Вот мой адрес.
Храпов порылся в карманах и не нашел визиток.
— В машине остались. Не важно.
Он взял бумажную салфетку, написал адрес и протянул женщине.
— Я буду в офисе с шести вечера допоздна. Пусть сами выберут подходящее время. Ты тоже приходи, но одна. Тебя пропустят, я предупрежу. А этих козлов встретят по достоинству. Мои ребята профессионалы, с ребенком ничего не случится. Деньги я отдам. Все честно. Но унесут ли они их? Мой офис на десятом этаже, здание обнесено забором. Крыша недоступна, лифты и лестницы под надзором. Если они настоящие мужики, то рискнут. А нет, я их сам найду.
— Они рискнут. Вы знаете, что они Батона на дереве повесили? — дрожащим голосом проговорила Вика.
— Слыхал. Туда ему и дорога. Одним должником меньше. Знаешь, сколько их? Все. Должник — это человек, который находится в зависимости, значит, он твой раб. А деньги — дело наживное.
Храпов вытер губы салфеткой, бросил ее и ушел, не прощаясь.
Вика осталась за столиком. Ее охватило беспокойство. Подряжать на такое дело Кирилла она не собиралась. Его интересовали только должники, а Батон свой долг вернул. К тому же он ей сказал: «Если тебя тревожит Храпов, сама им и занимайся». Если она не докажет свою нужность партнерам, они ее бросят. Теперь, когда у них появились деньги, им ничего не стоит сделать себе настоящие паспорта, чтобы выйти из укрытия. Но без посторонней помощи ей с такой работой не справиться. Денег у нее хватит, подставных лохов можно нанять. Но для начала нужен план. Только у Гаврилы мозги заточены под аферы такого уровня. Девять сберкасс обчистил играючи. Но он первый, кто хочет от нее избавиться. Похоже, чутье его никогда не подводит. Сейчас ее удерживает в команде только постель. Она умеет доставлять мужчинам удовольствие. Кирилл не исключение, но постели мало. Нужен поступок.