Без Вечного Синего Неба. Очерки нашей истории
Шрифт:
Но совсем рассмешил Олейников читателей, когда обратился к тюркологии: «Убеждая нас в невежестве Аджи, он гневно заявляет: «Неправда, что текст молитвы у Афанасия Никитина – на тюркском!» При проверке выясняется, такая молитва есть, она действительно на тюркском, но рецензент не видит разницы между арабским и тюркским языками, что для историка его класса нормально.
Не удивил нас горе-профессионал и тем, что, по его мнению, у папахи «не тюркское происхождение», ее название «заимствовано через азербайджанское папах». Кто бы ему объяснил, азербайджанцы и есть истинные тюрки. Как говорится, «приплыли»…
Вывод читателей неутешителен: «Несчастная российская наука, раз у нее такие профессионалы!.. Если это считать «научным» разбором, то остается согласиться с мнением: российская наука в серьезной опасности. Сколько мы ни листали книги Мурада Аджи, нет там «жидомассонов», «недоумков греков», «поклепа на евреев». Нет там и тех нелепостей, которые рецензент сам придумал и выдает за «невежество автора».
И совсем грустно стало от ссылок на работы, лучше бы рецензент не упоминал каталог Российской Государственной библиотеки, каталог этот есть и в Интернете:Но в нем нет ни одной работы самого Дмитрия Олейникова по теме, о которой он взялся судить!
Нам с трудом удалось найти хилую его публикацию на тему: «Образ М. Бакунина в общественном сознании». Как видим, работы рецензента к переселению народов имеют такое же отношение, как Бакунин к названию города Баку.
Кстати, из того каталога легко узнать и о работах Мурада Аджи (Аджиева)».
Не хочу больше тратить драгоценное время на разбор чужого невежества, кому интересно, читайте подробности на моем сайте.
– Мурад Эскендерович, но вы же, в конце концов, не небожитель. Неужели вас не задевает вакханалия вокруг вашего имени? Тот же Олейников? Почему вы не привлекли его к суду? Его сочинение – это же откровенный оговор, то есть подсудное дело.
Ну, таких Олейниковых, знаете, сколько было. Тем более узнал я об этом шедевре не сразу. За всеми не уследишь. А если еще и судиться, на работу времени не останется. И потом не забывайте, что у нас разные аудитории, мои книги читают люди иного сорта, нежели анонимы из Интернета. Отрывки из писем, которые я привел, показывают это очень наглядно.
Читатель без всяких судов вынес правильный приговор, наших людей обмануть трудно, они многоопытны.
Правда, с г-ном Олейниковым несколько иной случай. В отличие от других «доброжелателей», с ним я знаком. Внешне он производил впечатление вполне интеллигентное. Этот скромный молодой человек в 90-е годы работал в журнале «Родина», ему даже понравилась моя точка зрения на историю России, и мы решили сделать тематический номер журнала по культуре Великой Степи. К сожалению, мне не удалось найти требуемые редакцией деньги для задуманного проекта. Я забрал свой материал, и мы расстались. Видимо, его это огорчило. Огорчило так сильно, что он решил подзаработать на мне другим способом.
Иного объяснения поведению г-на Олейникова я не нахожу. Те, кто читал мои книги, смеются над ним и вспоминают Шекспира:
Конечно, есть немало дураков, Что спину гнут из рабского желанья Ее согнуть и служат господам, Как вьючный скот, из одного лишь корма. Таких ослов без страха бьют дубьем, А в старости со службы гонят в шею.Увы, реальная жизнь не подчиняется Интернету и часто не совпадает с его виртуальным мнением. Но лично я верю в лучшее, надеюсь, что только обстоятельства непреодолимой силы заставили Олейникова взяться за тему, абсолютно ему не ведомую. Человека купили. Отсюда зависть, лишающая разума, отсюда и насмешки читателей над творчеством неудалого критика. Вряд ли о такой славе мечтал скромный молодой человек, когда брался выполнить чужой заказ за жалкую горсть монет…
Оппоненты не понимают: прежде одной рецензией убивали автора. Теперь другие времена. Мне безразличны заказные «критики», я сам решаю судьбу своих книг. Пользуюсь благами страны, отменившей цензуру и черных рецензентов… Но ради успеха все-таки стараюсь быть ближе к порицающим, чем к восхваляющим.
Книги, кроме всего прочего, это мой «бизнес», если хотите. Моя корка хлеба.
– Ходят слухи о том, что вы «срубаете бешеные бабки», другие уверяют, вы даже не знаете, где переиздавали вас. Третьи рассказывают, как казахи украли часть тиража «Полыни…» и был суд. Что здесь правда?
Все, кроме «бешеных бабок» и суда.
Разумеется, с первым выходом «Полыни…» возникли большие проблемы. Все-таки новое для меня дело – книгоиздание… Надо ли объяснять радость, когда вроде бы солидные люди из Казахстана предложили помощь в реализации книг в странах Центральной Азии. Думал, братья-тюрки, как не поверить?
Но вышло – словно в дурном сне, и все потому, что не учил с детства адаты. А предки говорили: «С незаконнорожденным не здоровайся, он принесет несчастье». (На древне-тюркском «незаконнорожденный» будет «баштарда» – «портящий племя, породу», отсюда европейское – «бастард».) От таких отрекались.
Не знал я этих тонкостей в правилах поведения тюрка и – поздоровался себе на беду…
Вот такой бастард под честное слово взял треть тиража «Полыни…» (пятитонный контейнер!) и вскоре дал знать, что деньги не вернет. Тогда-то я понял, что кроме друзей у книг будут враги, враги влиятельные. Еще понял: если начну судиться, ничего не напишу. Силы уйдут, как вода в песок, а они того и ждут.
Трудно хранить достоинство, которое оставили тебе единственной собственностью. Но не попросил подаяния… Лишь лучше запоминал адаты предков.
А положение было аховое: проценты кредита банк не отменял. Что делать? Спасла работа над новой книгой. И друзья. Работа удержала от опрометчивых поступков, друзья помогли издать книгу… Выдержал. «Европа. Тюрки. Великая Степь» стала той соломинкой, которая позволила удержаться на плаву, а главное – не озлобиться. Впрочем, каждая новая работа учила по-своему. И лишь написав несколько книг, я, кажется, успокоился и больше не вспоминаю ни тех людей, что подло обманули меня, ни их долг чести…
Я по-прежнему работаю только на Читателя, моего критика и оппонента, моего спонсора и держателя акций. Он определяет «рынок», он покупает или не покупает мои книги, читает или не читает их. Мы с ним свободны в общении. И это бесит завистников, не приученных ни к работе, ни к честной конкурентной борьбе. Пишите лучше, будете популярнее. Не выходит? Тогда завидуйте.
«Не можете раскусить камень, целуйте его», – говорят на Востоке. Не целуют!
Дискуссия – это совместный поиск истины, а не искусство унижать оппонента. Хотя порой разговор с невеждами учит куда большему, чем разговор с учеными людьми, – понимаешь, чего нельзя делать. В частности, принимать чужие правила и забывать свои адаты. А сводить диалог к перебранке – значит попусту тратить время… Не выйдет! И гражданских судов не будет, на них толкают меня «критики». Будет только один Суд. Пред ним рано или поздно предстают все люди. Даже те, кто уверен в своей безнаказанности. Таков закон жизни.